Рафаил Мельников - Броненосный крейсер "Баян"(1897-1904) Страница 4

Представление о том, что каждый новый русский корабль должен быть сильнее своего аналога из состава сил вероятного противника, было вовсе не определяющим. Внятного обоснования значения броненосных крейсеров как кораблей, выполняющих в бою охват головы или фланга, не имел даже самый авторитетный специалист в области морской тактики Н.Л. Кладо. Даже в выпущенном в 1904 г. труде “Современная морская война” (С-Пб, 1905, с. 94) он лишь подчеркивал полезность бортовой брони на броненосных крейсерах и запоздало напоминал о том, что броненосные крейсера — это “роскошь при эскадре” (с. 96).

Сумятицу во взглядах на роль и место крейсеров вносила модная тогда концепция решающей роли в бою скорострельной артиллерии калибром 6-дм и о бесполезности бронирования. Апологетом ее выступал авторитетный специалист генерал-лейтенант П.Ф. Пестич, который на эту тему сделал 18 марта 1892 г. доклад в Академии Генерального штаба (“Современный флот и его вопросы”, С-Пб, 1892). Эти же взгляды с 1894 г. поддерживал адмирал СО. Макаров, настойчиво проповедовавший (“Морской Сборник”, 1894, № 6 “Разбор элементов, составляющих боевую силу судов”) свой проект “безбронного” (т. е. без бортовой брони — P.M.) боевого судна. Такой корабль, имевший водоизмещение 3000 т, скорость 20 уз и вооруженный двумя 8-дм и четырьмя 6-дм орудиями, он считал универсальным для эскадренного боя.

Чилийский броненосный крейсер “Эсмеральда”.

(Построен в Англии. Спущен на воду в 1896 г. 7000 т, 2 8-дм и 16 6-дм орудия, броня борта 7 дм.)

Особенным достоинством своего проекта он считал малый размер цели, который представлял 3000-тонный корабль. Для достижения такого преимущества он полагал вредными всякие перекрытия орудий броней. Этот довод, почему-то не считаясь с огромным фугасным действием современных снарядов, он в своих трудах подкреплял рисунками малого размера цели орудия без щита и примером броненосца ”Чин-Иен“, на котором неразрывные снаряды японцев “пронизывали борт, но не задевали отдельных предметов” (“Рассуждения”, 1943. С. 432, 439).

Проявляя непостижимую в этой своей убежденности инерцию мышления, СО. Макаров отстаивал свою концепцию и в записке от 29 апреля 1897 г. для великого князя Александра Михайловича (Документы, т. II, с. 234–238), и в статье в “Морском Сборнике” за 1897 г. № 7, (“Рассуждения по вопросам морской тактики”. М., 1943, с. 383–441). Даже в 1903 г., почти добившись разрешения на постройку опытового безбронного судна по своему проекту, полагал достаточным сохранить на нем скорость 20 уз и ранее предлагавшееся вооружение. О более чем скандальном состоянии взглядов на тип русского крейсера в конце XIX в. свидетельствует и обзор проектов, приведенный в книге Л.Л. Поленова “Крейсер “Аврора” (Л., 1987 г., с. 17–26).

Все эти обстоятельства предопределили те рекомендации, которые МТК в журнале № 58 предоставил на “благоусмотрение” Управляющего Морским министерством.“В отношении общей совокупности достигнутых боевых качеств” образцовым безоговорочно признавался проект “Эсмеральды”. Его и следовало взять “в основании” для составления проекта русского крейсера. “Той же французской фирме или другим иностранным заводчикам, которые будут составлять проект”, следовало поручить, “не выходя ни в коем случае из водоизмещения крейсера ”Паллада“, не превышать 7000 т, более уравновесить боевые качества крейсера по сравнению с “Эсмеральдой” и сделать возможно больше в отношении защиты артиллерии и людей за счет незначительного уменьшения артиллерии и некоторого уменьшения толщины бортовой брони (при ширине пояса “Потуа”) и скорости хода”. Котлы следовало применить типа Бельвиля, а полный ход ”в среднем выводе за время 24-часового испытания с пробегами на мерной миле” должен быть не ниже 21 узла.

Выбор расположения артиллерии (по предложениям артиллерийского отдела) предоставлялся также на усмотрение Управляющего.

Аргентинский броненосный крейсер “Джузеппе Гарибальди”

(Построен в Италии. Спущен на воду в 1895 г. 6840 т, 2 10-дм и 10 6-дм орудия, броня борта 6 дм.)

3. Проектное задание

Журнал МТК № 58 Управляющий Морским министерством рассмотрел с редкой оперативностью. Уже на следующий день — 30 апреля 1897 г. он своей резолюцией на журнале определил состав участников намеченного им на 7 мая в 3 часа дня большого совещания ”для обсуждения как этого журнала, так ровно для решения заданий предлагаемого к заказу во Франции крейсера в 6–7 тыс. т”.

При всей их многословности документы тех лет умалчивают о многом. Поводы для вопросов составляют и наперед заданное решение о постройке крейсера именно во Франции, и так же мало обоснованное ограничение водоизмещения. Сбор представителей мыслящей элиты флота должен был, по- видимому, стать прикрытием для произвольного решения великого князя генерал-адмирала. В совещании под председательством Управляющего Морским министерством вице-адмирала П.П. Тыртова (1836–1903) приняли участие адмирал К.П. Пилкин (1924–1913), который в 1877–1886 гг. был заведующим минной частью во флоте, а в 1888–1896 гг. — председателем МТК. Имея обширный опыт плаваний по Балтике и в Тихом океане, ставший полным адмиралом в 1896 г., он, по отзыву А.Н. Крылова, несмотря на преклонный возраст, отличался особенными ясностью мысли и умением схватывать суть проблемы.

В силу родственных отношений и по должности командующего Практической эскадры Балтийского моря в 1987 г. был приглашен прежний начальник соединенных эскадр в Тихом океане в 1895 г. вице-адмирал С.П. Тыртов 2 (1839–1903), вице-адмиралы Н.И. Казнаков (1834–1906), командовавший в 1893 г. эскадрой Атлантического океана, и с 1893 г. состоявший Главным командиром Кронштадтского порта и военным губернатором по Кронштадту СО. Макаров (1848–1904), командовавший в 1894–1895 г. эскадрой Средиземного моря и в 1896 г. Практической эскадрой Балтийского моря вице-адмирал Ф.К. Авелан (1839–1916), с 1896 по 1903 гг. занимал должность начальника ГМШ, контр-адмирал Н.И. Скрыдлов (1844–1918), с 1894 г. по 1898 г. был исполняющим должность Главного инспектора минного дела, Свиты его Величества контр-адмирал Н.Н. Ломен (1843–1909), с 1893 г. состоял флаг-капитаном его Величества, генерал-майор А.С. Кротков (1848-?), состоял и.д. Главного инспектора морской артиллерии.

Присутствовали также инспектор механической части Н.Г. Нозиков (1839-?), инспектор кораблестроения (еще не ставший генерал-лейтенантом) Н.Е. Кутейников (1845–1906). Делопроизводителем был представитель ГМШ капитан 1 ранга А.Г. Нидермиллер (1851–1937, Берлин). По какой-то причине отсутствовал также приглашавшийся начальник ГУКиС вице-адмирал В.П. Верховский (1838–1917).

Находящиеся в отставке вице-адмиралы И.Ф. Лихачев (1826–1907) и П.С. Бурачок (с 1837 г. после 1910 г.) и адмирал (с 1891 г.) А.А. Попов (18211898), обладавшие особенно обширным опытом и наклонностью к творчеству, приглашения не получили. Все они были неудобны существующему правящему режиму, А.А. Попову не могли простить сооружение “поповок”, И.Ф. Лихачеву — его настойчивые призывы к возвращению на флоте духа творчества, к созданию во флоте Морского Генерального штаба и убежденности в том, что ”в наш век нескончаемых совершенствований и преобразований в морском искусстве единственное средство не быть позади других — это стремиться быть впереди всех”.

Таким пониманием места русского флота, высказанным И.Ф. Лихачевым еще в 1859 г., никто в Морском министерстве в исходе XIX в. не задавался. Все специалисты, приученные к рутине, решали одну задачу — выполнить поступающие сверху указания, не особенно задумываясь об их смысле и обоснованности. Обилие весомых должностей собравшихся не обеспечивало, однако, глубины мысли. Как сказал когда-то Л.Н. Толстой, в итоге собрания множества людей не происходило умножение их ума — получался все тот же “средний человек”.

Трудно было ожидать от них глубокого интеллектуального прорыва в сторону инженерного творчества высшего порядка. Такого, каким были наделены великие корабельные инженеры мира — Антониди (1638–1721), Ф. Чапман (1721–1808), Джон Эриксон (1807–1889), И.К. Брунель (1806–1859), Дюпюи де Лом (1816–1885), Бенедетто Брин, Джон Рид (1830–1906), Витторио Куниберти (1854–1913), Жан Огюст Норман (1839–1906), А.Ф. Ярроу (1842–1932) и другие создатели корабельной науки и принципиально новых типов кораблей и судов. Опираясь на плечи этих титанов, удвоив и осмыслив их творческое наследие, было уже нетрудно предложить миру подсказывавшиеся их опытом, перспективные проектные решения: броненосцы с единым калибром орудий, броненосцы с тремя башнями главного калибра, броненосные башенные крейсера, воспроизводившие в облеченном и более скоростном виде конструктивный тип эскадренного броненосца. Позднее апофеозом творческих поисков и правильно понятого опыта русско-японской войны стали тип “Дредноута” и линейного крейсера.