Валерий Замулин - Курский излом Страница 44

На карьеру краскома П. А. Ротмистрова заметное влияние оказало его членство в большевистской партии. Он был принят в ряды РКП(б) в 1919 г., в возрасте 18 лет. В конце апреля 1921 г. как коммуниста, прошедшего хорошую военную подготовку, его направили в Рязань на должность политрука роты 149‑го, а затем 51‑го сп. Через полтора года, в сентябре 1922 г., он вновь отправляется на учебу — в 1‑го объединенную военную школу ВЦИКа.

После завершения учебы, в 1924 г., Павел Алексеевич переводится [174] в Ленинградский военный округ в 34‑й сп 11‑й сд. В этом полку он прослужил четыре года и 1 октября 1928 г. поступает на очное отделение Военной академии им. Фрунзе. Время в конце 20‑х — начале 30‑х годов было в жизни Павла Алексеевича важным периодом. Благодаря трудолюбию и целеустремленности, с помощью своей спутницы жизни — жены Елены Константиновны, он постигает сложную для человека, не имевшего основательного образования, военную науку, закладывая фундаментальную основу для карьерного роста и будущих побед на поле боя.

«В Ленинграде, — писал П. А. Ротмистров, — я познакомился со своей будущей женой… Она воспитывалась в интеллигентной семье, получила хорошее общее и музыкальное образование, владела тремя иностранными языками и оказала исключительное влияние на рост моего культурного и общеобразовательного уровня, настойчиво прививала мне тягу к знаниям. Мы часто бывали в театрах, кино, музеях, много читали. При помощи жены я довольно быстро подготовился к поступлению… в академию»{127}.

Отмечу: знания, полученные в академии, а затем служба в войсках, наложившись на высокую работоспособность, помогли молодому офицеру сформировать такие качества характера, как открытость, быстрое восприятие и усвоение нового, желание не останавливаться в собственном развитии и умение в течение всей жизни учиться.

Если до начала 30‑х жизненные пути будущих командармов были очень похожи, то затем вектор их служебного роста резко меняется. Завершив обучение, П. А. Ротмистров был направлен в Читу начальником оперативного отдела штаба 36‑й Забайкальской стрелковой дивизии. Должность невысокая, да и район глухой — дальняя окраина страны. Но Павел Алексеевич не теряет присутствия духа и всю свою энергию направляет на собственное профессиональное совершенствование. Шесть лет он отдаст Дальнему Востоку и за этот довольно небольшой срок не только приобретет хороший опыт штабной работы, но и продемонстрирует умение работать на результат. Его упорство будет отмечено вышестоящим командованием. Пройдя несколько ступеней по служебной лестнице, в марте 1936 г. он становится начальником 1‑го отдела штаба ОКДВА.

Руководство армии отметило здоровые амбиции растущего командира и через три месяца удовлетворило его просьбу, назначив на самостоятельную должность — командира 36‑го сп 21‑го сд. В то время в армии существовало негласное правило — именно опыт командования полком открывал путь к [175] дальнейшему росту. По словам Павла Алексеевича, он давно стремился попробовать себя на командном поприще. Работал комполка с желанием, появились первые хорошие результаты, и через некоторое время ему присваивается воинское звание полковник. Однако его жизненные планы резко меняет непонятное для него решение, поступившее из Москвы в середине осени 1937 г.

Назначение М. Е. Катукова начальником штаба 80‑го сп 27‑й сд в декабре 1931 г. оказалось поворотным пунктом в его карьере и жизни. В это время начинается становление советских бронетанковых войск. Во всех округах, в том числе и в Белорусском, появляются отдельные танковые и механизированные соединения. Сначала они передавались стрелковым дивизиям, а также ими усиливались кавалерийские дивизии (кд). Впоследствии появились более крупные соединения — механизированные корпуса (мк).

Через полгода на базе 80‑го сп была сформирована 5‑я отдельная механизированная бригада. Место дислокации — г. Борисов на Березине. Ее начальником штаба и становится Михаил Ефимович. В декабре 1932 г. он переводится на должность начальника разведки, а в сентябре следующего года назначается командиром учебного батальона. Это подразделение проводило обучение танкистов не только для бригады, но и для других соединений Красной Армии. Значительная часть их направлялась в том числе и для ОКДВА. Вместе с курсантами учился и их командир, демонстрируя при этом большие успехи. В 1933 г. на окружных соревнованиях по стрельбе из танка М. Е. Катуков занял первое место, завоевав при этом ценный приз — фотоаппарат. В конце октября 1934 г. Михаил Ефимович переводится в Киевский военный округ на должность начальника оперативного отдела 134‑й мбр 45‑й мк.

Напомню: бронетанковые войска формировались практически с нуля, командный состав приходил из стрелковых и кавалерийских соединений. Знания техники и особенностей этого рода войск не было. Поэтому в первое время обучение всего личного состава танковому делу велось в основном в самих частях и соединениях путем самоподготовки и практических занятий групп с техниками и инженерами. Но таким образом подготовить грамотных командиров, обучить их особенностям тактики танковых войск было невозможно. Правительством принимается решение о создании танковых школ, академии моторизации и механизации, открываются и курсы переподготовки при этой академии. С середины 30‑х годов для повышения профессионального уровня весь командный состав танковых и механизированных бригад и корпусов пропускают через сеть этих учебных заведений. В начале июня [176] 1935 г. на курсы по усовершенствованию комсостава при Военной академии ММ РККА зачисляется и М. Е. Катуков.

В сентябре 1937 г. он возвращается в свой корпус уже в качестве сначала начальника штаба 135‑й стрелково–пулеметной бригады, а затем, с апреля 1938 г., назначается исполняющим обязанности начальника штаба 45‑го мк. Вероятно, командование отметило стремление в ту пору уже полковника М. Е. Катукова к самостоятельной работе, и 9 октября 1938 г. он получает назначение на должность командира 5‑й легкотанковой бригады (лтбр) 25‑го тк (тк), а в июле 1940 г. переводится на должность командира 38‑й лтбр.

Опыт использования танков в ходе Гражданской войны в Испании, а также уже начавшейся мировой войны в Европе показал, что танки, объединенные в крупные формирования, позволяют добиваться на поле боя более весомых успехов. Перед войной руководство СССР принимает решение о развертывании в Красной Армии двадцати механизированных корпусов. Согласно принятому штату каждый из них должен был иметь, помимо мотострелковой дивизии (мед), три танковые дивизии, каждая из которых комплектовалась 375 танками. Таким образом, в корпусе должно было быть более тысячи боевых машин. Промышленность за короткий срок выпустить столько танков была не в состоянии, поэтому к началу Великой Отечественной войны план комплектования был сорван.

Их формирование шло с трудом, не хватало всего, особенно кадров. К концу 30‑х годов танковые войска были немногочисленными, а развернувшиеся в армии политические репрессии выбили тысячи подготовленных командиров. Столько же попали под подозрение в политической неблагонадежности. Командиров катастрофически не хватало, особенно высшего звена. Поэтому ресурсы старших офицеров и генералов, из которых отбирали кандидатов на должность командиров и начальников штабов танковых дивизий, мехкорпусов, оказались скудными. Управление по командно–начальствующему составу НКО собирало людей по всей армии. Отбор, собеседование и утверждение проходили в Москве в Центральном комитете ВКП(б). Помимо того, что кандидат должен был быть членом партии, человеком политической зрелости, к нему предъявлялись и достаточно жесткие профессиональные требования. Ведь управление многочисленным соединением было делом непростым.

К середине 1941 г. удалось сформировать управления более ста танковых дивизий и в каждой из них почти полностью укомплектовать руководящее звено. Трудно сказать, насколько все подобранные командиры на тот момент соответствовали требованиям к их должностям. Люди подобрались разные, [177] были и такие, которых неудачи первых месяцев войны выбили из колеи, и это имело для них роковые последствия. Однако именно в 1939–1941 гг. при создании мехкорпусов сформировался тот костяк командного состава, который станет основой советских бронетанковых войск в годы Великой Отечественной войны. В него вошли впоследствии ставшие командующими танковыми армиями однородного состава: А. Г. Кравченко, В. М. Баданов, С. И. Богданов, Д. Д. Лелюшенко, М. Д. Синенко, а также командиры танковых корпусов, принимавших участие в Курской битве, В. Г. Бурков, А. Ф. Попов, Б. М. Скворцов, B. C. Бахаров. Среди тех, кто прошел «чистилище» Старой площади, был и полковник М. Е. Катуков. Ему доверили сформировать на Украине 20‑ю тд в составе 9‑го мк. Приказ НКО о назначении его комдивом был подписан 28 ноября 1940 г. В этой должности и застала Михаила Ефимовича война.