Грегори Фейфер - Большая игра. Война СССР в Афганистане Страница 44

В Кремле тяжело больной Юрий Андропов был занят борьбой с коррупцией в рядах советской бюрократии. Бывший председатель КГБ знал, что эта зараза внутри самой системы уже разрослась до тревожных размеров. Но, как один из советских «ястребов», он был также поглощен и «холодной войной». По его приказу многие резидентуры КГБ по всему миру сосредоточили свои основные силы на поиске свидетельств того, что Соединенные Штаты готовятся первыми нанести ядерный удар по Советскому Союзу.

На заседании Политбюро в марте 1983 года министр иностранных дел Громыко стал настаивать на прекращении афганского конфликта.

«Ситуация в Афганистане, как Вы знаете, сложная, — сказал он. — В последнее время наметились явные признаки консолидации, но процесс консолидации движется медленно. Число банд повстанцев не уменьшается. Враг не складывает оружие». По его словам, Москва должна была сделать все возможное, чтобы достигнуть политического урегулирования.

«Что Вы хотите? — ответил Андропов. — Это же феодальная страна, где племена всегда сами контролировали свои территории, а центральная власть далеко не всегда может добраться до каждого кишлака».

Возможно, Андропов и признавал наличие всех этих проблем в Афганистане, но менять курс он не собирался. «Мы боремся против американского империализма, который хорошо понимает, что потерял свои позиции в этой сфере международной политики, — заявил он. — Вот почему мы не можем отступить». Однако некоторые до сих пор полагают, что Юрий Андропов, вероятно, и сам понимал, что Москва не сможет победить в войне в Афганистане. Если так, то он все-таки ничего не сделал в этом направлении до своей смерти в феврале 1984 года.

Сменивший Андропова старый партийный работник Константин Черненко был так ослаблен эмфиземой, печеночной недостаточностью, хроническим гепатитом и другими болезнями, что едва мог прочитать посмертную торжественную речь, восхваляющую Андропова. И тем не менее, Черненко приступил к наращиванию советских военных усилий в Афганистане, прежде всего, приказав усилить минные поля, активизировать наземные операции и ковровые бомбардировки сельских районов. Исходя из теории, что раненые повстанцы станут для моджахедов большей обузой, чем убитые, сотни тысяч мин, сбрасывавшихся с советских самолетов, предназначались больше для того, чтобы покалечить, а не убить противника. Хотя советские ветераны утверждают, что не знали о таких вещах, в одном из докладов ООН содержатся свидетельства о подобных минах, предназначенных для детей и замаскированных под игрушки. В том же самом докладе также описывается широкое применение пыток советскими и афганскими правительственными войсками.

В то время благодаря перемирию, которое Советы заключили с Ахмад Шахом Масудом в предыдущем году, Панджшерская долина в основном оставалась в стороне от боевых действий. Для командования 40-й армии было принципиально важным то, что лидер повстанцев согласился не предпринимать новых атак на Салангское шоссе, служившее жизненно важной линией снабжения, в обмен на перерыв в боевых действиях, что позволяло Масуду провести перегруппировку своих сил, которые до сих пор связывали основную часть советских войск. Масуд также полагал, что перемирие поможет превратить Панджшер в безопасный район, который мог бы сыграть ключевую роль в его плане лишить афганское правительство контроля над страной. Однако многие афганцы, особенно командиры других группировок моджахедов, осуждали Масуда за сотрудничество с Советами, на которое он пошел, по их словам, лишь ради укрепления своей собственной власти. Но, кто бы из них ни был прав, перемирие высвободило значительные силы советских войск для операций в других провинциях страны. В 1983 году советская 108-я мотострелковая дивизия, ранее действовавшая против отрядов Масуда, приняла участие в ряде операций в долине Шамали к северу от Кабула совместно с афганскими войсками, а также против других баз моджахедов в окрестностях афганской столицы.

Между тем, Масуд в течение этого года занимался переобучением своих людей и пополнением запасов. Перемирие дало ему возможность увеличить свои силы приблизительно до пяти тысяч человек, на вооружении которых находилось двести с лишним тяжелых зенитных пулеметов, несколько трофейных советских танков, 120-миллиметровых гаубиц и большое количество мин и стрелкового оружия. Многие жители долины, половина из которых сбежала с разгаром боев, теперь возвратились назад, чтобы восстановить свои разрушенные селения.

Однако многочисленные шпионы Масуда в афганских войсках и правительстве сообщали ему, что беспокойство Советов стало расти по мере того, как они все больше узнавали о его планах формирования собственной гражданской администрации и попытках расположить к себе местное население. Кроме того, Советы были также недовольны результатом их крупномасштабных бомбардировок, который оказался ничтожным. Беспорядочные рейды и другие военные операции не смогли сломить народную поддержку моджахедов, как предполагалось вначале, а скорее наоборот разжигали ненависть населения. К тому времени генералы уже поняли, что есть предел любому запугиванию. Крохотные дома афганцев с глиняными стенами было легко восстановить. Бомбардировки с целью запугивания местного населения, имевшего настолько бедную инфраструктуру, были обречены на неудачу.

Масуд пережил два покушения агентов советских спецслужб. В марте он отклонил предложение о продлении перемирия, а в следующем месяце возобновил атаки Салангского шоссе.

Масуд ожидал, что Советы ответят новыми атаками на Панджшерскую долину, и его агентура скоро подтвердила это. Командование 40-й армии начало готовиться к наступлению, известному впоследствии как «Панджшер-7» и ставшему крупнейшей наступательной операцией в Афганистане до сих пор. Командир повстанцев приказал своим войскам и гражданскому населению покинуть долину. Решив на время затаиться, чтобы переждать нападение, он отправил одну группу бойцов на север, включая отряд под командованием Абдула Назира Зияи, который временно обосновался в провинции Тахар. Другая группа отправилась на восток, чтобы стать лагерем в одном из граничащих с Пакистаном районов. Радиосвязь между группами была сведена к минимуму.

Тем временем противник приступил к размещению трех эскадрилий бомбардировщиков Ту-16 на советской территории близ границы с Афганистаном. Каждый из таких самолетов был способен нести на борту десять тонн боеприпасов. В то же самое время 108-я мотострелковая дивизия, вновь переброшенная к низовьям долины, была приведена в боевую готовность, чтобы возглавить наступление, в котором должны были принять участие также батальоны из Джелалабада и Газни. Наступление 15-тысячной советской группировки должны были поддержать пять тысяч солдат Афганской армии.

Масуд нанес удар первым. Это был упреждающий удар с целью помешать советским приготовлениям. Взорвав 16 апреля три моста вдоль Салангского шоссе, отряды Масуда затем еще более ограничили пути снабжения Кабула, уничтожив на следующий день из засады автоколонну с горючим. Еще через день другие отряды Масуда атаковали советско-афганский гарнизон у входа в долину. 21 апреля моджахеды напали на Баграм, но собранная там многотысячная группировка советских войск отразила атаку и продолжила наступление.

Советские бомбардировщики Ту-16 предприняли с большой высоты крупномасштабную бомбардировку Панджшерской долины с целью захватить врасплох отряды Масуда и нанести моджахедам как можно больший урон. Вскоре после этого началось советское наземное наступление. Впереди грохочущих основных моторизованных колонн, как и раньше, в узкое ущелье вошли инженерные машины для разминирования. Вскоре они вышли к деревне Руха, находящейся примерно в одной трети пути вверх по долине. В результате бомбардировок и заградительного артиллерийского огня был расчищен коридор для бронированных колонн, свободный от моджахедов, вдоль которого были уничтожены все деревья и дома. В числе пленных повстанцев оказался и Абдул Вахед, один из представителей моджахедов за рубежом. К концу недели советские войска достигли Хенджа в средней части долины, где их остановил еще не стаявший снег.

Советы усовершенствовали свою тактику действий против повстанцев. На сей раз их основные колонны воздержались от преследования мятежников, отступивших в боковые ущелья, где мобильные ударные отряды Масуда только и ждали удобного случая, чтобы контратаковать их. Командование Красной Армии научилось сочетать бомбардировки, воздушные и наземные атаки и все чаще использовало свои собственные мобильные части, которые доставлялись вертолетами в тыл моджахедов, чтобы блокировать им пути к отступлению.

В течение первой недели мая несколько тысяч советских элитных частей скрытно были переброшены на вертолетах из Ваграма в те районы, где Советы надеялись перехватить отряды моджахедов, отступившие из Панджшера в боковые долины. Батальоны десантников, которые должны были атаковать бойцов сопротивления и выбить их с занятых позиций, с воздуха прикрывали боевые вертолеты Ми-24. Одна крупная группировка советских войск была размещена выше Кенджа в верховьях долины; другая, выступившая из Джелалабада, преградила проход в долину Алишанг, ведущую на юго-восток от Панджшера. Теперь, поскольку пути к отступлению были отрезаны, застигнутые врасплох отряды повстанцев взобрались еще выше в горы, чтобы укрыться от наступающих советских войск, развернувших наступление в нескольких направлениях. Некоторые отряды моджахедов были обескровлены из-за потерь, остальные были вынуждены отступить на самые отдаленные позиции, до которых не могли добраться даже лучшие советские десантники и спецназовцы.