Военное искусство греков, римлян, македонцев - Фрэнк Эзра Эдкок Страница 44

даже Агесилай, стремясь собрать добычу для финансирования своих кампаний, прибегли к ошибочной стратегии. В самой Греции использование в боевых действиях наемников стало причиной затягивания войн, которое было выгодно больше самим солдатам, чем их нанимателям. Во времена Второго Афинского морского союза из-за недостатка средств афинян отправили в поход, целью которого был поиск денег, а ценой – жизни друзей. Обладая более значительными средствами, персидский царь или его сатрапы могли нанимать к себе на службу некоторых греческих военачальников и солдат. Пока граждане сражались за свои города в переломный момент войны [253] , греческим городам-государствам было нелегко постоянно держать их на поле боя. Предлагая организовать постоянный экспедиционный отряд для борьбы с Македонией, который состоял бы частично из наемников, а частично – из граждан полиса, Демосфен привел в качестве доказательства своей правоты тщательные экономические расчеты [254] . На ранних этапах своего правления Филипп II придерживался стратегии, которая была направлена в основном на обеспечение источников поставок в его казну золота и серебра. В то время деньги действительно нередко помогали осуществлять стратегию или, наоборот, мешали ее проведению, и Филипп прекрасно это понимал.

Отправляясь в поход против Персии, Александр находился в крайне стесненных финансовых обстоятельствах, и его будущее было крайне ненадежным [255] . Он должен был на протяжении короткого времени добиться успеха в Малой Азии, и именно по этой причине в ходе своего первого сражения – битвы при Гранике – он взял на себя большой риск. Начиная с того момента завоевание Персии более чем просто окупалось, и, захватив огромные количества золота и серебра в сокровищнице царя царей, он установил высокую планку военных расходов, которая оказалась вполне по силам его преемникам, владевшим обширными территориями. Услуги воинов, служивших в элитных подразделениях их войск, хорошо оплачивались на протяжении всего года. Антигон I повсюду возил с собой значительные средства на ведение войны, чтобы обеспечить верность своих солдат, и большинство его соперников поступало таким же образом [256] . На протяжении двух или трех десятилетий осуществлять подобную стратегию позволяли значительные финансовые ресурсы. Однако истощение запасов во владениях эллинистических правителей подорвало их благополучие и поставило под вопрос преданность их подданных. Таким образом, могущество греческих монархий постепенно угасало, даже несмотря на то что македоняне сохраняли верность династии Антигона вплоть до того, как ее последний представитель, Персей, потерпел поражение, которое было ускорено его нежеланием покупать услуги наемников на дорогом рынке, что опустошило бы его казну. Говоря о том воздействии, которое оказывают финансы на стратегию, мы должны помнить, что война в древности, будучи «бизнесом», оплачивалась наличными. У правителей не было волшебного кошелька – национального долга, позволяющего современным государствам тратить сегодня деньги, которые они, возможно, получат завтра. Таким образом, при осуществлении общей стратегии наблюдается баланс средств и целей, правда далеко не всегда способствующий реализации последних.

Теперь нам следует перейти от рассказа о взаимодействии общей стратегии и денег к описанию ее взаимосвязи с географией. Положение Греции с точки зрения физической географии обладает рядом особенностей, частичным следствием чего стала специфика ее политической географии. Все это привело к тому, что ее территория вся испещрена границами, многие из которых относительно слабо укреплены. Профессор Гомме в своем великолепном вступлении к «Историческому комментарию к Фукидиду» (Historical Commentary on Thucydides) [257] поднял вполне уместный вопрос о том, почему греческие полисы в VI и V веках до н. э. не использовали свой военный потенциал для защиты рубежей. Частичный ответ на него, который я дал в своей первой лекции, заключается в том, что оборону горных границ лучше доверять легковооруженным войскам, чем гоплитам. Полисы предпочитали обеспечивать свою безопасность, полагаясь на последних, в то время как первые по причинам лишь отчасти военного характера не были обучены достаточно хорошо для того, чтобы выполнить эту действительно сложную задачу, требующую осуществления командованием, которое должно быть прекрасно осведомлено о происходящем, самостоятельных и активных действий. Также стоит помнить о том, что горы защищают только сами тебя. «На протяжении долгого времени, – пишет Жомини, – велись споры о том, является ли владение горами основанием для чьего-либо господства над долинами и наоборот» [258] . В IV веке до н. э., когда легковооруженные войска стали более эффективны, а в армиях начали использоваться наемники, которые могли служить на протяжении более длительного времени, чем граждане, эллины обратили внимание на проблему границ, и, как правило, им удавалось успешно ее решать. Жители Этолии, территория которой была покрыта горами, применяли против гоплитов следующую стратегию. Этолийцы позволяли им продвинуться в глубь страны, а затем, когда захватчики уходили далеко от местности, где они могли успешно действовать, их атаковали легковооруженные воины. Границы, отделявшие Аттику от соседних Беотии и Мегар, на протяжении долгого времени охраняла цепь небольших, но весьма умело расставленных крепостей, благодаря чему их крайне сложно было взять приступом. Однако пограничные форты Аттики почти никак не повлияли на ход Пелопоннесской войны.

Во время этого конфликта появился стратегический прием, способствующий увеличению доступности вражеской территории как по морю, так и по суше. Он назывался эпитейхисм и подразумевал возведение укреплений в определенной местности или регионе, для того чтобы оказывать давление на противника [259] . Данная идея витала в воздухе, когда обсуждались перспективы этой войны, и к ней прибегали в первую очередь афиняне, правда не всегда успешно. Приведу два примера удачного ее применения. На первом этапе войны предприимчивый афинский военачальник Демосфен занял позиции на западном побережье Пелопоннеса, что косвенным образом привело к захвату спартанской крепости, а напрямую (и на более долгий срок) – к возникновению места, где могли укрыться те спартанские илоты, которые решили вырваться из спартанского рабства [260] . Пелопоннесцы сумели отомстить афинянам, организовав на последнем этапе войны опорный пункт в Декелее, почти в пределах видимости своих противников. Туда с рудников, расположенных на юге Аттики, бежало множество афинских рабов, с которыми их хозяева обращались далеко не самым лучшим образом. Благодаря этим укреплениям спартанцы решили как экономическую – они блокировали удобный маршрут, по которому из Эвбеи можно было попасть в Афины, – так и военную задачу – афинские войска теперь вынуждены были постоянно находиться в состоянии боевой готовности [261] .

Еще более важным с точки зрения стратегии был контроль над определенными ущельями, особенно Фермопильским. Снова и снова предпринимались попытки овладеть Фермопилами, и каждый раз оборона завершалась неудачей, так как ущелье можно было обогнуть. Только во время правления Юстиниана оно стало центром хорошо укрепленной территории,