Владислав Гончаров - Возвышение Сталина. Оборона Царицына Страница 53

Командарм-10 ВОРОШИЛОВ»[232].

31 октября в штабе 10-й армии стало известно, что ее правый сосед — 9-я армия Южного фронта — опять терпит поражение и под давлением белоказаков отходит к востоку от железной дороги Камышин, Балашов. Дивизия Миронова отошла с большими потерями в район Рудня, дивизия Киквидзе — к Александровка, Матышево.

30 октября белоказаки заняли Красный Яр, прервав сообщение Балашова с Камышином. Иными словами, создалась прямая угроза единственному пути для снабжения 10-й армии — району Камышина и идущей от него железной дороге на Балашов — Тамбов — Москву.

1 ноября тов. Ворошилов отдает два приказа, № 24 и № 25, направленные к тому, чтобы как можно целесообразнее и быстрее ликвидировать успехи белоказаков в камышинском направлении и к северу от Царицына. Приказом № 25 тов. Ворошилов вверяет командованию Центральным участкам 140-км фронт от реки Мышкова (Южная), через Вертячий до хут. Екатериновский (на реке Иловля) и указывает, что на Северном участке у него будет помощником тов. Колпаков. Южный участок Харченко оставался без изменений, как указано в приказе № 17 от 23 октября.

Фронт от хутора Екатериновский и до Красного Яра вручался начдиву Камышинской дивизии; ему же подчинялись все войска, которые направлялись в район Камышина.

Таким образом, у командования Центральным участком были: Стальная дивизия, 2-я Сводно-казачья, Котлубано-Бузиновская, Качалинская, Доно-Ставропольская, 1-я Коммунистическая, Вольская дивизии и бригада Сорокина[233].

Основная оперативная идея, вложенная в приказ № 24[234], заключалась в том, чтобы за счет перегруппировки частей выделить на арчадинское направление ударную группу из наиболее опытной в боевом отношении 1-й Коммунистической дивизии с задачей овладеть районом Арчеды и тем самым выйти в тыл белоказакам, прорвавшимся в направлении на Красный Яр.

Для этого Стальная дивизия, 1-я Донецко-Морозовская, 2-я Сводно-Донская и Качалинская дивизии должны были продолжать свое выдвижение к Дону на участке устье реки Мышкова (Южная), хутор Колоцкий. Четыре с половиной дивизии (Доно-Ставропольская, Коммунистическая, Вольская и 1-я Камышинская и одна бригада) наступают в полосе между реками Медведица и Волга. К этому времени (первые числа ноября 1918 года) боевой состав дивизий был следующий[235]:

Ударной группе, т. е. 1-й Коммунистической дивизии, должны были содействовать на левом фланге Доно-Ставропольская дивизия под командой Колпакова наступлением вдоль реки Дон к хутору Духовской, а на правом фланге — Вольская и Камышинская дивизии, которые должны были наступать на фронт Камышин, Гуров. Кроме того, группа в 1500 бойцов должна была ударом в тыл из района Камышина истребить противника, прорвавшегося к Красному Яру.

Тов. Ворошилов считал, что после перегруппировки дивизий с утра 3 ноября можно начать наступление в направлении Арчеда, Поворино.

В период 6–9 ноября собрался VI Всероссийский чрезвычайный съезд Советов. Во время работы съезда поступили сообщения о германской революции, которая перечеркнула Брестский договор.

Тов. Ворошилов информировал тов. Сталина о выезде на VI съезд Советов делегатов от 10-й Царицынской армии:

ИЗ РАЗГОВОРА ПО ПРЯМОМУ ПРОВОДУ ТОВАРИЩА ВОРОШИЛОВА (ЦАРИЦЫН) С ТОВАРИЩЕМ СТАЛИНЫМ (МОСКВА) В ПЕРВЫХ ЧИСЛАХ НОЯБРЯ 1918 г.

ВОРОШИЛОВ. Сегодня ночью делегаты выезжают на съезд. Положение снабжения по-прежнему безнадежно. Камышину непосредственно угрожает противник, получено сведение о занятии кадетами Нижн. Добрынки, что выше Камышина верст 25–30. Нами приняты меры для отстояния Камышина, но вся эта печальная, если не сказочная, больше печальная история произошла с такой головокружительной быстротой, при том на носу у командфронта, что нами ничего другого и не могло быть предпринято. Общее положение остается по-прежнему вялым, но мы уже имеем сведения о том, что противник накапливает силы у Ляпичева и др. местах. Что же касается наших парадов и смотров, то они произвели определенное впечатление на Троцкого, который убедился, что у нас не отрядики, а что у нас действительно организованная, серьезная революционная армия. Я, Ворошилов, сейчас остаюсь здесь почти один. Работать сейчас, при создавшихся условиях страшно тяжело.

СТАЛИН. Я полагаю, что вы должны стянуть из Астрахани, Воронежа всех своих активных товарищей для того, чтобы образцово поставить дело фронта. Ворошилов, как командующий — хозяин фронта и он имеет возможность поставить дело, как найдет нужным. Все ваши записки хранятся в портфеле…

ВОРОШИЛОВ. Скажите, каково положение Северо-кавказских войск?

СТАЛИН. Также страдают без снабжения, как и вы. По полученным сведениям, частями Кавказской армии занята Кавказская и они направляются Тихорецкой, которая тоже, возможно, занята. Об этом нам доложил проезжавший Москву товарищ.

ВОРОШИЛОВ. Отъезжающие товарищи подробно обо всем доложат, а я своей стороны прошу почаще меня информировать о положении дел в центре. Кроме того, прошу выслать сюда Пархоменко, который мне очень нужен.

СТАЛИН. Сию же минуту передам Пархоменко. Насчет перемены политики подождите до окончания съезда. Дела в Центре пойдут теперь лучше, чем они шли до сих пор. Я в этом не сомневаюсь. Я ухожу, жму всем руки.

ВОРОШИЛОВ. Будьте добры сказать, что слышно о Западе?

СТАЛИН. Пока ничего особенного.

ВОРОШИЛОВ. Ну, всего хорошего. От нас привет товарищу Ильичу, жмем руки.

СТАЛИН. Ильич душой с вами, он полюбил вас, чертей.

ВОРОШИЛОВ. Это нам самая большая награда за все наносимые незаслуженные обиды другими товарищами. Будьте здоровы.

СТАЛИН. Жму руку[236].

Мы прервали изложение операций 10-й армии на том моменте, когда она приступила к перегруппировке своих частей для выполнения приказа тов. Ворошилова за № 24 от 1 ноября. Перегруппировка частей шла нормально; только из района, занимавшегося полками Вольской дивизии, к 5 ноября стали поступать сведения, что в частях Вольской дивизии настроение такое, при котором они едва ли выполнят боевую задачу, поставленную им приказом № 24. Три полка Вольской дивизии сосредоточились в районе Лозное, которое белоказаки к 3 ноября оставили, отойдя на север, к линии реки Иловля. Тов. Ворошилов 6 ноября послал на имя начальника Вольской дивизии Гаврилова и политического комиссара Беляева приказ № 28:

«Вольской дивизии приказываю немедленно приступить к исполнению оперативного приказа № 24; за неисполнение приказа весь командный состав и комиссары будут преданы суду Военно-революционного трибунала, а провокаторы, подбивающие солдат к невыполнению, будут расстреливаться без суда. О получении приказа № 28 телеграфировать мне. № 132»[237].

Но этот приказ не оказал воздействия на Вольскую дивизию, вконец разложившуюся, и командование не сумело восстановить порядок и должным образом расправиться с главарями мятежа.

5 ноября тов. Ворошилов, находясь на Северном боевом участке, писал в Военревсовет:

«Наши части с 8 часов утра перешли в наступление, войска подходят к разъезду Белужинскому, который будет сегодня занят. Противник пока себя не обнаруживает. Успешное продвижение сильно тормозится благодаря уничтожению всех железнодорожных мостов и порче пути. На большом пространстве рельсы погнуты и шпалы уничтожены. О дальнейших действиях буду своевременно информировать»[238].

И вот в то время, когда происходили упорные бои вдоль железной дороги, идущей к станции Иловля, когда под личным руководством товарища Ворошилова доблестные герои, московские рабочие 38-го Рогожско-Симоновского полка шли в атаку, уничтожая классового врага, истекая кровью в жесточайших боях, когда бригада товарища Сорокина имени III Интернационала ловким маневром зашла в тыл белым и одним ударом уничтожила в районе станции Иловля 250 человек при 2 офицерах, в этот момент 1-й Астраханский, 1-й и 2-й Балаклавские стрелковые полки, бросив позиции, сосредоточились в районе Лозное, решив идти далее на Дубовку. Части 2-го Иловлинского полка 1-й Камышинской дивизии, поддавшись контрреволюционной агитации пробравшихся в полк мятежников из Вольской дивизии, также бросили позиции и отошли в тыл.

Во время этого мятежа 1-й и 2-й Балаклавские и 2-й Иловлинский полки бросили позиции, 7-я рота 1-го Иловлинского полка проявила выдающийся героизм: окруженная восставшими полками, на их требование сдать оружие она ответила ружейно-пулеметным огнем, прорвалась из района Захаровки в район Александровки, разоружила одну из предательских рот 2-го Иловлинского полка и продолжала крепко драться с белоказаками. Руководители этого доблестного дела Соломенцов (комиссар полка) и Дорохин (командир 7-й роты) получили благодарность командующего 10-й армией тов. Ворошилова.