О. Гончаренко - От Аустерлица до Парижа. Дорогами поражений и побед Страница 62

Русские знамена не носили никаких надписей и различались между собой только расцветкой, для французов они всегда оставались «неизвестными». Правда, император Александр I посылал в Париж генерала графа Толстого с поручением, не привлекая внимания французов, опознать эти знамена. Исполнил ли Толстой это поручение, нам неизвестно.

Не лишено интереса напомнить, как император Николай II исправил несправедливость, допущенную императором Александром I, не вернувшим Азовскому полку его полкового знамени, спасенного Грибовским.

В 1897 и 1898 гг. производилась отправка книг, планов и карт военно-ученого и общего архивов Главного штаба в его московское отделение, причем во время этих работ были обнаружены хранящимися в одной из ниш архива 7 старых знамен. Среди них были 5 знамен, вывезенных из Франции в 1808 г. ген. Меллером-Закомельским. Все знамена были снабжены ярлыками с подписью генерала и описанием их спасения. Знамена эти хранились до 1816 г. в архиве военно-походной Его Величества канцелярии, а затем, по ее упразднении, были переданы в архив инспекторского департамента, впоследствии переименованный в общий архив Главного штаба, и там… забыты.

Дело было доложено государю, и вот что он решил:

«В 21 день ноября сего 1905 г. по всеподданнейшем докладе Его Императорскому Величеству, Государь Император, принимая во внимание, что на знамена эти, как не бывшие в руках неприятеля, справедливее смотреть как на спасенные, нежели как на утраченные, и, имея в виду, что вышеуказанные полки участвовали в последующих войнах России и имеют за это участие боевые отличия, Высочайше повелеть соизволил: 1) на передачу пехотным полкам… 45-му Азовскому генерала-фельдмаршала графа Головина, ныне Е.И.В. Вел. Князя Бориса Владимировича… их старых знамен, спасенных чинами сих полков во время Аустерлицкой баталии, для вечного хранения их при полках; и 2) на зачисление в списки этих полков лиц, спасших означенные знамена» («Русский инвалид», 1905 г.).

Так в списки полка был занесен прапорщик Грибовский, а 25 февраля 1906 г. и унтер-офицер Старичков.

Георгиевский штандарт санкт-петербургских улан

То победители, то побежденные, и русские и французы имели право приписывать себе успех. Они у нас брали «орлы», мы у них, знамена… Ген. Сен-Шаман

Во времена Наполеоновских войн первое место во французской кавалерии, по числу отбитых русских знамен, занимал 1-й кирасирский полк, взявший 25 января (6 февраля) 1807 г., под д. Гоф, три знамени Костромского и одно Днепровского мушкетерских полков[67]. В русской же коннице такое же место принадлежало 1-му уланскому (тогда драгунскому) С.-Петербургскому полку, также отличившемуся отбитием четырех «орлов», одного в 1805 г., двух в 1807 г. и еще одного — в 1812 г.

«Ни один полк Русской армии не стяжал подобного отличия, — писал ген. Михайловский-Данилевский, — ни один из них не вырвал трех "орлов" из рядов наполеоновской армии в войны 1805, 1806 и 1807 гг.». Высочайшим приказом от 22 ноября 1808 г. С.-Петербургскому драгунскому полку были пожалованы Георгиевские штандарты с надписями: «За взятие у французов трех знамен в сражениях 1805 г. ноября 8 при Гаузете и 1807 г. января 26 и 27 под г. Прейсиш-Эйлау». Препровождая штандарты в полк, император Александр I писал:

«Оказанные Нам услуги в продолжение двух кампаний противу французских войск, во время коих, преоборяя все опасности, вы, своею храбростью и неустрашимым мужеством, в сражениях 8 ноября 1805 г. под д. Гаузет и 1807 г. генваря 26 и 27 чисел при Прейсиш-Эйлау, отняли у неприятеля три знамя, обращают особенное Наше внимание».

Эпизоды эти русскими историками вполне разработаны никогда не были, и даже в солидной полковой истории С.-Петербургского полка, составленый ген. Каменским (изд. 1900 г.), три этих отбитых «орла» опознаны не были. Пополняем посильно этот пробел.

«Орел» I эскадрона II драгунского полка, отбитый 8/20 ноября 1805 г. в бою на Рауснице[68]

9 ноября Кутузов доносил императору Александру I:

«Вчерашнего числа, перед вечером, из простой перестрелки на аванпостах, сделалось, наконец, серьезное кавалерийское дело. Неприятель побит и потерял 11-го драгунского полка 1-го эскадрона штандарт, который взят С.-Петербугского драгунского полку рядовым Чумаковым. Штандарт Вашему Императорскому Величеству щастие имею представить».

В тот же день Кутузов объявил войскам о подвиге Чумакова:

«С.-Петербургского драгунского полку, драгун Дмитрий Чумаков, отнявший в сражении у неприятеля штандарт, производится за таковое отличие и оказанную храбрость в унтер-офицеры; сверх того, Его Императорское Величество жалует ему сто червонцев».

Оба эти документа остались неизвестными полковому историку, который пишет, что штандарт был отбит от «кирасир», но приводит подробности его взятия дивизионом майора Гернгросса:

«Вот вахмистр Евдокимов, здоровый и храбрый детина, грудью лошади налегает на неприятельского эстандарт-юнкера, сшибает его с коня, а затем, кинувшись на командира французского эскадрона кирасир, рассекает его ударом палаша. Вот рядовой Чумаков храбро влетает в неприятельский фронт, ударами палаша сшибает несколько кирасир и, завидя штандарт, внезапно осеняется мыслью захватить его. Он сильнее пришпоривает коня и, подскочив к штандарту, смело схватывает его за древко и, несясь рядом с штандартным унтер-офицером, в молчаливой, но ожесточенной борьбе оспаривает честь захватить штандарт в свои руки. Вахмистр Евдокимов и тут подоспел на выручку, он скачет наперерез штандарту и ловким ударом палаша наносит смертельный удар его защитнику. Счастливый Чумаков выхватывает штандарт из рук помертвевшего француза…»

Взятый штандарт был представлен государю адъютантом Кутузова, подпоручиком лейб-гв. Семеновского полка Бибиковым и отправлен в С.-Петербург, где он был поставлен в Петропавловский собор. Вахмистр Никита Евдокимов был впоследствии награжден «особым золотым знаком отличия». Отметим, что полковая история называет Чумакова не Дмитрием, а Иваном.

Французские источники подтверждают потерю штандарта. Полковая история 11-го драгунского полка отмечает смерть в бою командира полка, полковника Бурдона, и пишет:

«2-й эскадрон, который шел на правом фланге, был атакован и принужден к отступлению врассыпную. В беспорядке штандартный унтер-офицер был убит и его «орел» потерян»[69]. Тут маленькое противоречие. Кутузов, имевший штандарт в руках, прочел на нем «1-й эскадрон». Противоречие это легко было бы разрешить, если бы существовал точный список знамен, хранившихся в Петропавловском соборе, но такого списка не было. Только в описании Петропавловского собора Новоселова, вышедшем в 1857 г. есть упоминание о поступлении в собор этого штандарта, но Новоселов, совершенно игнорировавший дело под Раусницем, считал, что трофей этот был не штандарт, а знамя, отбитое Багратионом под Шенграбеном.

В бою у Раусница 11-й драгунский полк потерял и другой штандарт, но бросившийся на русских капитан 9-го гусарского полка Матэрэ лично отбил его и вернул драгунам.

Через несколько дней имело место Аустерлицкое сражение, в котором с. — петербургские драгуны потеряли свой обоз, а с ним и полковой архив.

Только по возвращении в Россию был составлен рапорт о Раусницком бое, но его автор, по небрежности, вместо 8 ноября отнес это дело к 28-му. Императорская Главная квартира запросила Кутузова, были ли боевые столкновения 28-го, т. е. после Аустерлицкого сражения. Кутузов ответил отрицательно, и С.-Петербургский полк остался без награды. Взятый им штандарт, видно, уже забыли. Правда была восстановлена только в 1808 г., но тогда были уже отбиты два других «орла».

«Орел» 2-го батальона 18-го пехотного линейного полка, взятый 26 января (7 февраля), в первый день сражения под Прейсиш-Эйлау

В этот день арьергард кн. Багратиона, отбиваясь шаг за шагом, отходил на Эйлау, энергично преследуемый французами. Положение становилось критическим, и Багратион послал своего адъютанта, известного Дениса Давыдова, к Беннигсену просить содействия конницы. Беннигсен разрешил Давыдову взять два первых, попавшихся ему под руку кавалерийских полка. Случай пал на литовских улан и с. — петербургских драгун, которых Давыдов повел рысью на поле боя. Драгуны немедленно атаковали одну из наседавших на Багратиона пехотных колонн. Наблюдавший атаку ген. Ермолов пишет:

«Полковник Дехтерев, с петербургскими драгунами, атаковал колонну, которая шла по большой дороге. Французы покинули ее, чтобы развернуться в покрытом снегом поле. Поспешность этого перестроения повлекла за собой некоторый беспорядок, которым воспользовались драгуны. Встреченные редким огнем, они увидели свою решительность вознагражденной одним "орлом" и 500 пленными… Никогда не видал я столь стремительной атаки. Я был поражен видом этого полка, несущегося в образцовом порядке по покрытым снегом скатам».