Коллектив авторов - Афган. Территория войны Страница 11

Амин и сопровождающие его лица на двух «мерседесах» направились в сторону Дома народов. Напряжение чувствовалось во всем. Было очевидно, что, только благодаря уговорам советской стороны, Амин поехал на встречу с Тараки. Когда машины прибыли на место, их встретил Тарун, он был в гражданской одежде и с автоматом наперевес. Из первой машины вышли Амин, его телохранитель Зирак и лейтенант царандоя. В сопровождении Таруна они направились во дворец. Вторая машина, где находился Хабибу, подъехала ближе к входу.

Через несколько минут раздались автоматные очереди. Из Харам-сарая[31] выбежал Амин, поддерживающий раненого телохранителя, быстро сел в машину охраны и приказал ехать в министерство обороны ДРА. По дороге Хабибу узнал из уст Амина, что произошло во дворце: поднявшись по лестнице первым, Тарун вышел на площадку, где был встречен автоматной очередью, Зирака ранили. Амин еще был на полпути к площадке, поэтому, подхватив раненого, успел выбежать из дворца.

Скорость, с которой начали разворачиваться последующие события, мешала Хабибу не только анализировать, но даже сосредоточиться. Поэтому он решил отпустить ситуацию. Все равно возможности передать что-либо в центр у него теперь не было. При чрезвычайном положении дворец покидали только по особому распоряжению. Значит, надо просто наблюдать за происходящим. Но наблюдать одно, а участвовать другое. Тем более, видя происходящее, он даже не всегда понимал, какие из его действий будут за кого.

А ситуация раскручивалась как заведенный волчок. После прибытия в генеральный штаб Амин переговорил по телефону с Тараки. Положив трубку, лидер Афганистана на минуту задумался, а потом дал приказ открыть огонь по зданию дворца «Делькуша», в котором кроме Амина и его сторонников находились советские военные советники. «Это не имеет значения», – сказал Тараки, когда ему об этом напомнили.

Все, находящиеся в тот момент рядом с Амином, взялись за оружие. Среди тех, кто занял оборону дворца, были и афганцы, и наши советники, и Хабибу, который уже и не знал кто он – афганский патриот или советский разведчик. Так все перепуталось за последние дни. Однако штурма не последовало. Президентская гвардия перешла на сторону Амина. Тогда Тараки распорядился поднять самолеты и нанести бомбовый удар по зданию дворца. Главком ВВС сообщил о приказе главы государства своему советнику.

– Что делать? – Такой вопрос задал генерал Орлов, доложив о приказе наверх.

– Как что делать? – удивился советник начальника генерального штаба генерал Костенко.

– Можно разом покончить с Амином.

– Смотря какой ценой. Во дворце наши советники. Воздержитесь от нанесения удара.

Радиоэфир был наполнен голосами адъютантов Тараки: «Первый просит помощи», – но помощь так и не пришла. Напротив, войска кабульского гарнизона, перешедшие на сторону Амина, блокировали резиденцию Тараки. Дипломатические переговоры между руководством СССР, советниками и Амином длились несколько часов.

Утром 15 сентября Бояринов получил из Москвы шифровку, в которой говорилось о необходимости привести отряд специального назначения «Зенит» в полную боевую готовность. Расположившись на заднем дворе советского посольства, они ждали приказа о начале операции по Амину. Из здания посольства вышел офицер безопасности подполковник Бахтурин и объявил пятнадцатиминутную готовность. В это же время военнослужащие советского батальона в Баграме заняли свои места в самолетах, они тоже ждали приказа, чтобы вылететь в Кабул для освобождения афганского лидера.

Хабибу возвращался после встречи с резидентом и думал только об одном, успеют ли передать сообщение в Москву. Последнее время запасной канал связи работал практически ежедневно. Рано утром наш разведчик узнал о последних приказах Амина и срочно передал их резиденту. Любой самолет, который в этот день окажется в воздухе, независимо от того, взлетает он или приземляется, будет расстрелян зенитными установками. Именно это сообщение необходимо было срочно передать в центр. Вскоре в советское посольство пришел приказ отменить операцию по захвату Амина.

Узнав об этом, бывшие министры ДРА Ватанджар, Гулябзой и Сальвари тайно прибыли на виллу сотрудника КГБ Самунина. Дома оказалась только его жена. Напуганная происходящим, она тут же позвонила мужу. Никому не сообщив о случившемся, Самунин поехал домой. Он прекрасно понимал, что если хоть кто-то узнает, где прячутся опальные министры, то возможны провокации, и даже вооруженное нападение. Единственный человек, которому он обязан был сообщить, – это его непосредственный начальник. Полковник Богданов, узнав о местонахождении министров, не стал докладывать по команде, промедление было смерти подобно. Он вызвал к себе подполковника Бахтурина.

– Возьми «УАЗ» и отправляйся к Самунину, у него министры, их надо вывезти на виллу к нашим спецназовцам, – отдал приказ Богданов.

– Кого из водителей взять?

– Сам поведешь. Оружие не забудь, лучше автомат. Действуйте по законам военного времени и будьте там осторожны. Доставите министров – и назад.

Бахтурин выехал из ворот посольства и направился к Самунину. Не доехав двух кварталов до виллы, он остановил машину. Пройдя задними дворами к вилле, перелез через забор и, оказавшись во дворе, подошел с обратной стороны дома. Хозяин уже ждал его. Установили наблюдение, обстановка не вызывала никаких подозрений. Без приключений они доставили министров на виллу, где размещался спецназ «Зенит».

Обратная дорога тоже была спокойной. Улицы Кабула жили своей жизнью. Никакого ощущения напряженности. Складывалось впечатление, что простых жителей Афганистана совершенно не волнует кто сегодня в их стране за главного. То ли устали, то ли надоело волноваться, то ли бытовые заботы взяли верх над политическими, но город никак не реагировал на смену власти. Чего не скажешь о руководстве двух стран.

Одновременно в Москве и в Кабуле 15 сентября начались заседания политбюро ЦК партий. Обсуждался один и тот же вопрос: «Ситуация в Афганистане». Амин объявил, что генсек предал революцию. Пользуясь доверительным отношением со стороны советского руководства, он устроил западню, хотел убить своего ближайшего соратника, и только по чистой случайности охранники вместо него убили Таруна.

Наконец-то Амин получил то, к чему стремился, но его власть не сулила ничего хорошего для Афганистана. Это понимали и в Политбюро ЦК КПСС, поэтому решения были конкретны.

Документы Политбюро ЦК КПСС:

«…Третье. Поставки советских вооружений и военной техники в Афганистан следует несколько притормозить, ограничиваясь в основном поставками запчастей и боеприпасов, необходимых для ведения действий против мятежников.

Четвертое. Обратиться к Амину и высказать наше мнение, что в случае ухода Тараки с занимаемых им постов не следует предпринимать к нему никаких репрессивных мер или выносить какого-либо осуждения.

Пятое. Что касается освещения происходящих в Кабуле событий органами советской печати, то в ближайшие дни представляется целесообразным ограничиться публикацией чисто фактического материала в спокойной форме, не высказывая каких-то своих оценок обстановки и комментариев».

(Постановление Политбюро ЦК КПСС от 15 сентября 1979 года)

На следующий день чрезвычайный пленум ЦК НДПА узаконил власть Амина. Через три дня размышлений Советское правительство отправило Амину поздравительную телеграмму. После получения ответной телеграммы с благодарностью руководство КПСС неоднократно обращалось к Амину с требованием не предпринимать никаких мер к Тараки и его семье. Судьба бывшего лидера Афганистана беспокоила Брежнева. Ему был симпатичен этот добродушный человек, который в какой-то момент доверился его советам и действовал по указанию представителей СССР.

Если с положением Тараки было не все понятно, то с его министрами надо было срочно что-то решать. Не век же им расхаживать в форме спецназа на «зенитовской» вилле. Операция «Радуга», целью которой была эвакуация министров, началась с приземления на аэродроме Баграм советского самолета Ил-76 с сотрудниками КГБ и двумя крытыми машинами на борту. Машины, на одной из которых были размещены специальные контейнеры, добрались до кабульской виллы без приключений.

В одной из комнат оборудовали гримерную. Весь необходимый пастиж и грим привезли из Москвы. У гримера, который приехал вместе с сотрудниками КГБ, были фото министров для советских документов, с которыми они должны были пересечь границу. Несколько часов профессиональной работы, и в этих людях с паспортами граждан СССР никто бы не узнал недавних руководителей правительства Афганистана. Тем не менее их разместили в контейнерах – обычно в таких перевозили посольские грузы, – положили контейнеры в грузовик и в сопровождении бойцов «Зенита» вывезли в Баграм. Военно-транспортный самолет доставил опальных министров в Ташкент. Теперь главная задача – спасти Тараки.