Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами Страница 11

Тут можно читать бесплатно Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами. Жанр: Разная литература / Военное, год -. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте «WorldBooks (МирКниг)» или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами

Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами краткое содержание

Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами» бесплатно полную версию:
Победным маем 45-го война закончилась не для всех, для многих она только начиналась. Народу-победителю предстояло столкнуться с жуткими последствиями войны: разрухой, голодом, бандитизмом и отвратительной гидрой националистического подполья в западных областях Союза ССР. В данном сборнике представлены непростые откровения ликвидаторов бандеровщины.Герои этой книги – пограничники и солдаты внутренних войск, комсомольцы истребительных отрядов и председатели колхозов, оперативники МГБ и СМЕРШа, следователи и рядовые сотрудники милиции, не раз смотревшие бандитам в лицо. Непросто было найти их, и еще сложнее – найти ключ к откровенному разговору. Засады и погони, мужество и предательство, расшифровки кодовых посланий и вербовка агентов – факты под грифом «Совершенно секретно» ждут читателя…Пройдя через испытания, герои книги остались при своих идеалах молодости – они до сих пор считают национализм дорогой в никуда. Каждый из них сражался за свою, родную и любимую Советскую Украину.

Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами читать онлайн бесплатно

Станислав Смоляков - Я дрался с бандеровцами - читать книгу онлайн бесплатно, автор Станислав Смоляков

Мы по вызову приехали, но что проку? Ищи ветра в поле, он уже давно убежал. Причем при уходе припугнул молодежь: «Сидіти тихо півгодини. Якщо хтось пискне – буде те саме, що з нею». А они что, в шоке, кричат и плачут. Он себе спокойный пошел. Мы приехали с собаками: бегали, бегали, все без толку. Так никого и не нашли. Кроме того, Римарчук расстрелял в Полонках председателя сельсовета. Жестоко так, в живот, чтобы тот подольше намучался. Одним словом, понаделала делов его банда. Зверства творили такие, что ужас.

Надо сказать, в период моей службы было немало таких бандеровцев, которые сами приходили в райотдел милиции и сдавались. Отдавали оружие и говорили: «Все, я навоевался!» Таких не преследовали, потому что вышло специальное указание Сталина об амнистии. Если бандеровец приходил сам и крови на нем сильной не было – прощали. Ведь многие становились бандеровцами не от хорошей жизни и уходили в лес не по доброй воле.

В 1950 году меня назначили участковым в селе Озераны, и моим другом на долгое время стал ручной пулемет Дегтярева. Обстановка оставалась напряженной. Бандеровцы бродили по лесам и орудовали где-то до 1954 года. Попадались такие сволочи, что стреляли по всем подряд. Мне еще повезло, что в Озеранах было мало украинцев, а в основном жили переселенцы из Польши и Чехословакии. Они с бандеровцами не контачили.

Для поддержки мне выделили группу «истребков», молодых хлопцев, которым я всецело доверял. Каждого подбирал лично. Жизнь заставляла ко всем относиться с недоверием. Встречались и такие «истребки», которые убивали участковых. Примазывались в доверие к милиции, а потом ночью стреляли в спину. Разными были бандеровские уловки, но тут они со мной ничего не смогли поделать.

Караулил их каждую ночь. Постоянно брал с собой «истребков». День для меня стал ночью, а ночь стала моим днем. Спать было нельзя: иначе людей и хозяйство погубишь. Однажды довелось встретиться с бандитами.

За селом собранный урожай привезли на ток, где его молотили на зерно. Доезжаем туда на повозке, как вдруг с Лаврова слышим какой-то гул. Смотрю, идут на наше село прямо через поле. Встал за телегой с пулеметом, хлопцы с винтовками. Дал команду: «Открыть огонь!» Как врезали по бандитской группе пару раз. И тишина… Никого нет. Они испугались и отошли. А ведь хотели уничтожить урожай. Вовремя мы их остановили. Насчет потерь среди бандитов ничего не могу вам сказать, но, скорее всего, их не было, мы ведь стреляли наобум, почти в воздух. Просто создали огневой заслон.

Потом меня перевели в Новостав, вот это было самое настоящее бандеровское гнездо. Конечно, уже не столь активное, как в конце 1940-х годов, но все же. Местные их здорово поддерживали.

К тому времени я уже женился на Наденьке, с которой был знаком с малых лет. И решил взять жену с собой. Потом думаю – зря я это сделал, могут убить. Дома ночевать не получается, должен охранять территорию и следить за тем, чтобы банда не напала на село. Чтобы не поубивали людей и ничего не сожгли. Здесь во второй раз мне довелось пережить нападение бандеровцев.

Они пробрались окраинами колхозных полей и стали пробираться на ферму, которую хотели сжечь. Только начали подходить, как мне один местный шепнул: «Полем идут, гады!» Я метнулся с «истребками», засели в укрытии, ждем… Вижу – точно идут! В этот раз мы били прицельно, на поражение…

В 1953 году меня перевели в областное управление Волыни. В лесу все еще оставались бандиты-одиночки, которые не хотели сдаваться: не смогли убежать за границу и имели на руках кровь. То тут, то там случались нападения на сотрудников милиции. Обнаруживались и уничтожались последние схроны. Более-менее все успокоилось лишь во второй половине 50-х годов. Кто убежал, кто был пойман и расстрелян, кого-то посадили. Можно сказать, что в 1950-е и 1960-е годы исчезли последние проявления национализма. Случались обычные грабежи и разбои, но редко и уже классифицировались как уголовные преступления.

В 1967 году меня направили в Ростов на месячную переподготовку. Там перед нами выступал начальник местного уголовного розыска: «Товарищи, вот я вам сейчас скажу, что у нас за прошедшие сутки только по одному городу Ростову было совершено 28 грабежей и преступлений различной степени тяжести. А теперь сравните со своими цифрами. Как у вас обстановка?» Я встаю и замечаю, что 28 преступлений у нас в Луцке и за год не часто случается. Вот тебе и Ростов – папа, а Одесса – мама!

Жизнь в послевоенном Луцке стала намного лучше. Город восстановили, благоустроили, содержали в порядке и чистоте. Даже приезжие прибалты нам завидовали. Зимой все улицы освещались красивыми фонарями. Как в сказке! Волыняне после войны в целом были больше настроены на работу, нежели на какие-то повстанческие действия. Недаром нас в советское время прозвали «Красная Волынь». Это сегодня город накрывает влияние «бандеровщины» из Львова и Ивано-Франковска. Жаль…

Надо отметить, что настоящих бандеровцев сейчас практически не осталось. Тех, кто воевал против советской власти с оружием в руках, и сейчас жив, можно пересчитать по пальцам руки. Приведу вам такой пример: когда я еще служил участковым в селе Новостав, то жил у хозяина, которого порекомендовал сельсовет. Хозяин поселился в кухне, а мне отдал свою комнату. Как-то вечером разговорились… Оказалось, что его сын ушел в лес к бандитам. После разгрома банды прятался на чердаке, где был найден и осужден на 25 лет. Тогда судили строго, по законам военного времени! Выслали его в Сибирь. Потом, уже после того, как отбыл срок, он приехал домой проведать родных. Местные ему сказали, мол, возвращайся, уже можно. Но он отказался, заметив при этом, что ему и там хорошо живется. Есть работа, жена, хозяйство и северная надбавка.

На пенсию я вышел в 1977 году в звании капитана с должности начальника спецкомендатуры. С зэками воевал крепко! Они у меня не баловали. Но это уже совсем другая история.

Калинин Виталий Семенович

Интервью – Юрий Трифонов

Я родился в Крещенский день, 19 января 1931 года в деревне Ерошкино Яранского района Кировской области. К сожалению, в 2006 году моя родная деревня, так же как и тысячи других деревень и сел в России, исчезла. А ведь появилось Ерошкино еще в XIX веке. В два года у меня умерла мать; когда стукнуло семь годков, ушел из жизни отец, работавший кузнецом в колхозе. Так что остался я на собственном хозрасчете уже с семи лет. Куда деваться? Думал куда-то пойти к родственникам, но везде милиционеры останавливали и, ничего не слушая, возвращали обратно в деревню. В то время вообще было трудно свободно передвигаться, за беспризорниками особо строго следили. Определили в сельский детский дом, приходилось трудно.

Лет в десять, когда началась война, везде происходила неразбериха, контроль в детдоме сильно ослаб, и я сбежал в Киров. Здесь прибился к группе беспризорников. Жрать, естественно, нечего, а все мы, пацанва, как шакалы голодные. Вижу, что подаяния не дают, время военное, тяжелое, и тогда придумал такой способ. Я подходил к рынку и кричал: «Поднимается! Поднимается!» Пока местные торгашки рты разевали и пытались хоть что-то высмотреть в небе, мои мальчишки собирали ватрушки и пирожки с прилавков. А потом я кричал: «Опускается! Опускается! Опустилось!» И с первым криком ребята сразу же убегали. Они буквально за минуту как будто метлой начисто подметали все прилавки. После таких акций мы убегали и пару дней жили более-менее нормально. Потом я опять что-то придумывал. Так потихоньку стал главным среди беспризорников. Даже тренировал их для подобных дел, потому что один ребенок много не наворует. Шороху мы, конечно, на рынке наводили. Но затем милиция устроила облаву, и меня схватили, после чего выяснили личность и отправили обратно в деревню.

Поселили меня в детдоме, а там все те же суровые условия, есть нечего. Вскоре снова сбежал, опять поймали, и в который раз оказался в детдоме. Хулиганил, было дело. В годы войны мы питались очень плохо, трудно даже передать. Только тем и выживал, что охотился, каким-то чудом мне местный охотник перед тем, как его призвали в армию, подарил свое ружье, я его спрятал и тщательно берег. На день-два убегал из детдома, воспитатели на это смотрели сквозь пальцы, ходил по лесу и добывал разную дичь. Кроме ружья, меня выручала рыбалка. Часто успевал наловить рыбы во время ранней зорьки. Ночевал в стогу сена на лугах, ведь своего дома у меня уже не было. Так что рыбка тоже от голода спасала.

В 1943 году решил от постоянной голодухи удрать с одной проходящей мимо воинской частью на фронт. Но меня отказались взять, я ведь был настоящим хлюпиком, такой дохлый, что ужас. Даже не был похож на нормального человека. И в итоге командир части не разрешил мне забраться в эшелон.

Калинин Виталий Семенович

Но к 1944 году подрос, из детдома меня выпустили, и я стал рядовым колхозником в местном колхозе «Пролетарий». Стал возить на лошадях зерно для фронта и сделал очень большой процент перевыполнения, за что меня представили к награде. А мне ведь еще не было и четырнадцати лет. В результате 15 июля 1946 года меня наградили медалью «За доблестный труд».

Перейти на страницу:
Вы автор?
Жалоба
Все книги на сайте размещаются его пользователями. Приносим свои глубочайшие извинения, если Ваша книга была опубликована без Вашего на то согласия.
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Комментарии / Отзывы
    Ничего не найдено.