Боевые колесницы с серпами: «тяжелые танки» Древнего мира - Александр Константинович Нефедкин Страница 11

Противники, по-видимому, уже знали, как примерно будут построены отряды врагов, и в соответствии с этим расположились на поле боя. Римляне в середине построили два легиона in aciem triplicem, по бокам от них – италийских союзников. На левом фланге, около реки Фригий, встали четыре турмы всадников, а на правом – 3000 пергамцев и ахейских пельтастов, затем еще 3000 пергамских и италийских всадников, а на самом конце строя находились 500 критских лучников и 500 траллов137. В тылу римлян располагались африканские боевые слоны, поскольку эта вымершая лесная порода боялась своих индийских сородичей, превосходящих их по росту138. Антиох построил свою армию типично: в центре находилась фаланга, поддерживаемая спереди слонами, по бокам от нее стояли щитоносцы, за ними – тяжеловооруженная, а затем – легкая конница, к которой по флангам примыкали легковооруженные пехотинцы различных видов. Колесницы же царь поставил на левом крыле перед своей тяжеловооруженной конницей139 – царской илой и катафрактами. Тут же находились и арабские мегаристы.

Не очень легко сказать, как предполагал действовать потомок Селевка. Фаланга, построенная в 32 шеренги и расчлененная по фронту на десять частей, в таком виде не могла наступать. Поскольку фланги сирийцев значительно превосходили римские, то, видимо, Антиох хотел окружить строй врага, одновременно двинув против его центра слонов140. Последнее, естественно, вряд ли увенчалось успехом: римляне в ходе Ганнибаловой войны неплохо научились бороться с «луканскими быками» (Liv., XXXVII,42,5). Посмотрим на реальный ход битвы. Селевк, сын Антиоха III, командующий левым флангом, бросает на врага серпоносные колесницы, видимо, рассчитывая привести в замешательство италийскую пехоту141. Однако на правом фланге союзников, вероятно, не случайно был поставлен пергамский царь Евмен II (197–159 гг. до н. э.), который знал, как бороться с этим видом оружия (Liv., XXXVII,41,9). Он бросил против квадриг критских лучников, пращников и дротикометателей, подкрепленных несколькими турмами италийских и / или пергамских всадников. Легковооруженные, рассеявшись, отовсюду стали метать снаряды (missilium) в коней, в то же время пугая их криком. Одновременно они ловко уворачивались от едущих колесниц. Не выдержав силы стрельбы, упряжки повернули назад. Всадники врага их преследовали. Бежавшие колесницы смели своих же ополченцев и всадников царя вплоть до катафрактов, которые, в свою очередь, не выдержали атаки римской конницы. Хотя в ходе боя Антиох и прорвался на левом фланге римлян к лагерю врага, но македонская фаланга, оставшаяся без поддержки конницы, была смята, а сам царь, боясь окружения, обратился в бегство. Так закончилась эта битва, стоившая сирийцам 50000 человек, а союзникам – около 350.

Битва при Магнезии – единственное сражение эпохи Селевкидов, в котором нам известно действие колесниц с серпами на поле боя. Примечательно, что Ливий (XXXVII,41,12) специально отмечает, что лишь после атаки упряжек началось «настоящее сражение» – justum proelium, указывая, таким образом, на то, что бой с колесницами происходил до столкновения основных сил и был неким составляющим перестрелки псилов до введения в дело тяжеловооруженных и конницы. После этой схватки колесницы должны были отойти в тыл сирийцев (Арр. Syr., 32).

Антиох, в целом, продолжал персидскую традицию использования серпоносных колесниц для фронтальной атаки врага с целью дезорганизации последнего. Квадриги были поставлены лишь перед левым крылом царского войска, что можно объяснить тем, что тут почва была пригоднее для действия упряжек, и тем, что царь на правом крыле рассчитывал сразу же атаковать слабейшего противника, стоявшего тут с небольшими конными отрядами. Возможно так же, что Антиох опасался как раз того, что колесницы могут повернуть назад. Отсутствие же упряжек перед центром сирийского войска объясняется присутствием здесь слонов, которых, как известно, кони боялись. В целом же подобное сочетание колесниц и слонов, видимо, было правилом у сирийских стратегов. Союзники же, со своей стороны, с упряжками борются так же традиционно – обстрелом легкой пехоты, которая для этого рассеивается перед основной линией войск. Кстати, можно отметить, что колесницы в то время уже не считались таким смертоносным оружием, как слоны, которых следовало «демилитаризовать» по Апамейскому договору с Римом в 189 г. до н. э. (Polyb., XXI,45,12–13; Арр. Syr., 46).

На этом история селевкидских колесниц не кончается, как предполагает Э. Биван142. Так, колесницы мы встречаем в первой книге Маккавеев (1,17) при описании сил Антиоха IV Эпифана (175–164 гг. до н. э.) во время вторжения его в Египет (170 г. до н. э.). Однако, Э. Бикерман и Б. Бар-Кохва сомневаются в реальности существования этих колесниц, видя в данной фразе библейскую риторику143. Иосиф Флавий вообще при переложении сюжета не перечисляет состав армии Антиоха IV (Ant. Jud., XII,5,2).

Впрочем, в это время данный вид колесниц еще вполне мог существовать. Тем более что и «Вторая книга Маккавеев» (13,2) – эпитома сочинения Ясона Киренского, сделанная александрийским иудеем144, – прямо называет их. К тому же, вероятно, эти же квадриги, участвовавшие в Египетской кампании Антиоха IV, позднее, в 165 г. до н. э., пройдут в триумфе, устроенном им в Дафне в честь победы над Египтом (Polyb., XXXI,3,11). Хотя Полибий и не называет колесницы в шествии серпоносными, но в процессии серпы могли демонтировались.

Наконец, в 162 г. до н. э. во время похода царя Антиоха V Эвпатора (164–162 гг. до н. э.) на восставшую Иудею опять встречаем 300 серпоносных колесниц, 110 000 пехоты, 5300 всадников и 22 слона (И Масс., 13,2). Видимо, прав Н. Секунда, говоря о преувеличении численности квадриг и пехоты145, хотя число конницы и слонов выглядит довольно реалистично, Б. Бар-Кохва, со своей стороны, сомневается в реальности существования и этих колесниц, отмечая, что у Иосифа Флавия (Ant. Jud., XII,9,3) они не упомянуты146. Впрочем, в это время Селевкиды еще были достаточно сильны, чтобы набрать и содержать многочисленные армии, включая колесницы, да и восточные сатрапии, из которых, видимо, в основном набирались колесничие, еще не были ими потеряны. Вот на этом-то история колесниц в государстве потомков Селевка обрывается.

4.3. Колесницы с серпами в понтийской армии Митридата VI

Однако сама история серпоносных колесниц и на этом не заканчивается. В первой половине I в. до н. э. мы несколько неожиданно встречаем это,