Дения Кобба - Берия. За что его не любят… Страница 13

Берия и ГУЛАГ

Говоря о Берии как о руководителе НКВД, то есть, прежде всего, карательного органа государственной власти Союза ССР, невозможно оставить без внимания его роль в руководстве весьма специфическим подразделением наркомата – Главным управлением лагерей. ГУЛАГ, детище системы и одновременно ее строитель-передовик. Как использовал его Берия и что нарком делал для ГУЛАГа?

Этот вопрос остается малоизученным. Правду о деятельности НКВД в 30-е годы изначально скрывали. Позднее историческая наука долгое время находились в «плену» «Архипелага ГУЛАГа». Но это все понятно, идеологизированность, к сожалению, беда науки. Крайности, конечно, не способствуют, а затрудняют познания истинных процессов.

Мы только начинаем рассматривать проблему ГУЛАГа более трезво, объективно и, главное, всесторонне.

Вопрос о ГУЛАГе сложен и напрямую связан с общеполитической системой, господствовавшей тогда в нашей стране. Ранее уже указывались причины, по которым именно Берия за короткое время из должности высокопоставленного, но второстепенного руководителя республиканского уровня переместился в разряд правящей элиты, верхушки Советского государства.

Действительно, партия, силами ГПУ-НКВД устранившая в период с 1932 по 1938 годы даже гипотетически возможные ростки оппозиционности, теперь на время поставила перед своими карательными службами новые задачи – «всемерно укреплять социалистическую законность и содействовать упрочнению советской государственности».

Берия был вполне подходящей кандидатурой для решения этих задач. И, будучи «слугой» этой системы, новый нарком деятельно взялся за исполнение своих обширных обязанностей, в число которых входили в то время такие вопросы, как исправление «извращений в работе наркомата»; организация массового переселения «неблагонадежных» с точки зрения советского руководства народов; реформирование с целью повышения эффективности работы хозяйственной системы ГУЛАГа; использование интеллектуального потенциала заключенных и так далее.

Волна репрессий к концу 1938 года фактически сходит до уровня 1929 года, то есть арестовано менее 80 000 человек, что подтверждено документально. Это позволило новому наркому, не успевшему запятнать себя, по крайней мере на общесоюзном уровне, кровавыми подвигами, приступить к частичной, можно сказать выборочной, условной реабилитации наиболее профессиональных специалистов.

Факт проведения по инициативе Берии пересмотра многих уголовных дел сейчас подтверждают как историки, так и свидетели этих событий. Константин Симонов утверждал, что начало деятельности Берии в Москве было связано с многочисленными реабилитациями, прекращением дел и возвращением из лагерей десятков, если не сотен тысяч людей. Какое точно количество людей было выпущено, остается не до конца ясным. Но, разумеется, в той ситуации вряд ли кто-то был в состоянии добиться освобождения всех узников ГУЛАГа, репрессированных незаконно, да это было и невыгодно как с политической, так и с экономической точки зрения.

С. Л. Берия утверждает, что «на 1 марта 1940 года из 1668 тысячи заключенных, содержащихся в лагерях НКВД за так называемые контрреволюционные преступления, было освобождено 28,7 процента». Данные цифры неверны. С. Л. Берия приводит цифры, опубликованные в статье Земского В. Н. в еженедельнике «Apгyменты и факты», но приведенный им процент выпущенных на свободу на самом деле является процентом осужденных за контрреволюционную деятельность и находившихся в ИТЛ на тот момент. Об этом свидетельствуют опубликованные в 2000-х годах многочисленные документы.

Поэтому утверждать, какое точно количество людей было выпущено, пока невозможно, и, откровенно говоря, надежд на установление подлинных цифр немного. Зато совершенно точно можно говорить о действиях Берии, имеющих документальное подтверждение.

Общее отношение к людям, попавшим под стражу в период повальных арестов, к моменту прихода Берии в наркомат было недопустимым. Помимо пыток и побоев заключенных сотрудники НКВД позволяли себе хамское отношение к членам их семей, которые не привлекались к ответственности, зачастую не только лишая их законного права на передачу или свидание, но и попросту не выдавая элементарной информации о том, где находятся их близкие. С целью пресечения подобной практики 11 мая 1939 года Берия издал приказ по НКВД № 00515, об обязательной выдаче справок родным об их близких, находящихся в заключении, но, что весьма показательно, исключительно в устной форме. Это понятно, справка – это документ. Положение же узников в рамках сталинской системы постоянно менялось, и сегодняшний зэк мог завтра оказаться маршалом, поэтому выдавать на руки родственникам документ о своей причастности к репрессиям Берия не желал ни сам лично, ни косвенно.

Несколько ранее – 17 октября 1938 года – с подачи Берии Ежов подписал приказ Х200689, вводивший новый порядок ареста жен изменников Родины, причем он, понявший к тому времени все тонкости последствий январского пленума 1938 года, осудившего крутой раскат репрессий, видимо, пытаясь перестраховаться, вынудил поставить подпись на этом документе, который обязывал впредь «репрессировать не всех жен арестованных или осужденных изменников Родины, врагов народа, правотроцкистских шпионов, а только тех, которые были в курсе или содействовали своим мужьям», и своего первого заместителя, чтобы потом, когда «либерализм» пройдет, иметь возможность обвинить Берию в его инициативе. Но это ему не пригодилось.

С именем Берии многие, в том числе и находящиеся под стражей, связывали в то время свои надежды. В особенности это касалось репрессированных инженеров, конструкторов, проектировщиков, сотни которых уже к тому времени погибли, но многие еще были живы и хотели работать.

Ранее уже упоминалось Особое бюро, организованное при наркоме НКВД для разработки методик деятельности оперативной работы чекистского состава. Отметим еще раз, что бюро создавалось по инициативе Берии и находилось в его непосредственном подчинении. Но это было связано с необходимостью качественного изменения работы и профессиональной квалификации сотрудников самого наркомата.

Совершенно иной по форме является структура, организованная на основании приказа Наркомвнудела за № 0021 от 10 января 1939 года. Речь идет об образовании при наркоме Особого технического бюро, созданного, как указывается в документе, «для использования заключенных, имеющих специальные технические знания».

Положение об организации ОТБ сейчас опубликовано. Вкратце его задачи определялись следующим образом. Задачей ОТБ являлась организация конструирования и внедрения в производство новых средств вооружения армии и флота. Для этого были созданы специальные группы по направлениям: самолетостроения и авиационных винтов; авиационных моторов и дизелей; группа порохов и взрывчатых веществ: военно-морского судостроения и вооружения; артиллерии, снарядов, взрывателей; боевых отравляющих веществ и противохимической зашиты; броневой стали; группа по внедрению в серийное производство авиадизеля АН-1 при заводе № 82.

По мере необходимости, как предписывалось в документе, могли формироваться и новые группы, как за счет разделения имеющихся, так и самостоятельно, а тематические планы групп должны были составляться как на основе предложений заключенных, так и по заявкам.

Подчинялось ОТБ только наркому ВД СССР, а следовательно, он лично и нес ответственность за его работу. Это очень важно, так как в случае какой-либо серьезной неудачи с продукцией ОТБ вся его деятельность была бы поставлена наверняка в вину Берии как инициатору, и тем не менее он пошел на этот шаг, разумеется, понимая, что это «мина», которая, с одной стороны, в случае удачности работ может прибавить ему вес у руководства страны, с другой, может раз и навсегда покончить с ним и еще многими людьми.

Люди, привлеченные к работе в бюро, были спасены от гибели, и непросто спасены, а получили шанс на то, чтобы заработать себе свободу, причем принося при этом наибольшую пользу государству в тех областях, которые были приоритетны для нашей страны в тот период времени.

Но для объективности картины этот тезис тоже оспаривается. Например, Антонов-Овсеенко утверждает, что Берия попросту использовал заключенных для увеличения своей личной власти и не более того, так как о самих узниках он не думал, а выпускал только тех, кого разрешал выпустить Хозяин.

Вполне возможно допустить и такое, но мотивы действий личности вряд ли могут быть по-настоящему поняты историками. Кто сейчас знает, под впечатлением от чего и с какими действительно мыслями Берия как человек принимал эти решения? Скорее, историков должна интересовать фактическая сторона и следствия.

ОТБ создавалось Берией как своеобразный межотраслевой аналитический центр, находящийся во взаимодействии с наркоматами, по проблемам которых велись разработки промышленностью, то есть непосредственными исполнителями заказов.