Антон Первушин - Грааль и свастика. Религия нацизма Страница 17

Рейхсфюрера огорчало, что к 31 декабря 1939 года у 115 650 женатых эсэсовцев вместо предполагаемых четверых детей на семью было в среднем лишь по одному ребенку. Поэтому он призывал, чтобы вдовы солдат и офицеров СС рожали детей, невзирая на отсутствие мужа. Будущее незаконнорожденных арийских детей, по замыслу Гиммлера, обеспечивал сам «Черный орден». Организация, которая занималась их обустройством, называлась «Лебенсборн» («Источник жизни»), благодаря Гиммлеру с течением времени она становилась все влиятельнее, превратившись в институт по селекции и выращиванию маленьких арийцев нордического типа, которых СС собирали по всей Европе. Фактически с помощью «Лебенсборн» рейхсфюрер начал проводить свою утопическую политику по формированию расы господ будущего.

С концепцией многодетной семьи связано и то, что самым ужасным прегрешением эсэсовца считался гомосексуализм. Сначала заподозренный в гомосексуальности изгонялся из СС и предавался гражданскому суду – для расследования обстоятельств дела и вынесения приговора. Типичным приговором в таком случае было тюремное заключение. Но как только срок заканчивался, преступник помещался в концентрационный лагерь, а там его устраняли «при попытке к бегству».

В будущем «Черный орден» должен был становиться все более закрытым и могущественным. Как писал историк Хайнц Хёне: «Покров тайны лежал на деятельности СС. Никому, даже членам партии… не разрешалось знать, что делает СС; гиммлеровский орден существовал в таинственных сумерках». И с каждым годом эти сумерки делались все таинственнее.

Когда кандидат 20 апреля приносил присягу, он вдруг обнаруживал, что существует «храм внутри храма» и, чтобы сделать карьеру, он должен пройти еще один круг посвящения.

Знаками отличия принадлежности к внутреннему кругу СС были кольцо, кинжал и шпага. Доказавшим свою преданность и боевые качества, независимо от их чина, полагалось носить серебряное кольцо с изображением «мертвой головы». Первоначально кольца предназначались лишь «старой гвардии», но к 1939 году им обладал почти каждый офицер СС, занимавший командную должность не менее трех лет. Кинжал в черных ножнах с широким заостренным лезвием и надписью готическим шрифтом «Моя честь – это верность» являлся символом эсэсовской элиты. Его имели право носить те, кто имел чин не ниже оберштурмфюрера. В основу дизайна был положен Гольбейновский кинжал: он получил название по рисунку на ножнах, воспроизводившему сцены гравюр из серии «Пляска смерти», созданных Гансом Гольбейном Младшим в XVI веке. Накануне войны в дополнение к ножу появился меч – на этот раз прототипом стало холодное оружие немецких полицейских: изящный прямой клинок и прямая деревянная рукоятка, украшенная рунами победы.

Вскоре началось производство дамасских клинков, украшенных эсэсовскими позолоченными надписями. Такие клинки пользовались особой славой еще в XVIII веке и были очень дороги. В Германии старинным ремеслом изготовления подобных клинков владел кузнечных дел мастер Пауль Мюллер. Рейхсфюрер потребовал, чтобы древнее мастерство не было утрачено, и поручил Мюллеру организовать в Дахау специальную кузнечную школу. Процесс изготовления дамасских клинков (ковка в одно целое нескольких тончайших полосок стали очень трудоемка) был подобен тому, что изобрели японские мастера, изготавливавшие знаменитые самурайские мечи. Мюллер, кстати, пережил войну и продолжал ковать дамасские клинки вплоть до 1971 года, оставив секреты мастерства своим ученикам.

Для второго уровня посвящения Генрих Гиммлер активно использовал атрибутику древнегерманских культов и традиции средневекового рыцарства, а конкретнее – тамплиеров и Тевтонского ордена. Ежегодно молодые кадры СС приезжали в Брунсвик, к гробу герцога Мекленбургского, чтобы пройти так называемую церемонию плотного воздуха (видимо, намек на чрезвычайное напряжение, которое испытывает всякий принимающий обет). Там уже никто не вспоминал о Третьем рейхе или национал-социалистическом государстве – речь шла только о магическом приготовлении к приходу человека-бога.

Поскольку речь шла о создании особой элиты будущего, рейхсфюрер сделал все, чтобы законодательно закрепить обособленность членов «Черного ордена», их независимость от традиционных общественных институтов и даже подразделений НСДАП. И действительно, со временем весь офицерский состав охранных отрядов, начиная со штурмбаннфюрера, был выведен из-под обычной юрисдикции. Но зато была введена юрисдикция совершенно иного рода – основывающаяся на рыцарском кодексе и понятиях чести, рожденных немецким студенческим сообществом.

В ноябре 1935 года Генрих Гиммлер ввел положение: «Любой эсэсовец имеет право и обязанность защищать свою честь с оружием в руках». Фактически в повседневную практику была возвращена дуэль. С педантичностью школьного учителя рейхсфюрер расписал порядок дуэли. Получив оскорбление, эсэсовец должен был «предпринять в течение трех – двадцати четырех часов шаги для выяснения вопроса или получения удовлетворения, не считая выходных дней и праздников». Если удовлетворение получено не было, он обязан был заявить своему противнику, что «сообщит тому через своего посредника о своем решении». Секундант по возможности «должен был иметь чин не ниже чина оскорбителя и предстать перед ним в служебной форме одежды для решения условий дуэли и выбора оружия. Письменные извещения применимы только в исключительных случаях и должны отправляться заказным письмом». В понятие защиты собственной чести, по мнению Гиммлера, входило и самоубийство, которое он разрешил эсэсовцам официально.

Характерный пример – дело оберштурмфюрера СС Иоганнеса Букхольда, приговоренного к смертной казни за убийство подчиненного. 22 июня 1943 года его непосредственный начальник хауптштурмфюрер СС Блейль доложил: «Я напомнил Букхольду о действующем распоряжении рейхсфюрера СС и оставил ему в камере пистолет, заряженный одним патроном и снятый с предохранителя, с тем чтобы он в течение 6 часов мог воспользоваться предоставляющейся ему возможностью самому искупить свой поступок». «Милость» рейхсфюрера обреченный закрепил в письменной форме: «Подтверждаю правильность судебного разбирательства и вынесенный приговор. Букхольд, оберштурмфюрер СС». После этого Гиммлер распорядился: «Труп передать родственникам для захоронения. Букхольд смертью искупил свою вину. Родственникам оказать необходимую помощь, как если бы он пал на поле брани».

По-видимому, культ предков и германизма был необходим Гиммлеру для придания СС идеологического единства, которого прежде у организации не было. Но даже псевдорелигиозные ритуалы не могли заретушировать тот факт, что СС не обладали собственной концептуальной доктриной. В мировоззренческом плане охранные отряды оперировали теми же посылами, что и другие национал-социалистические формации: раболепством перед Гитлером, гипертрофированным национализмом и расовым мифом. Однако цинизм большинства эсэсовцев не позволял им всерьез относиться к идеологии собственного шефа. Просветительные мероприятия, организуемые по приказу рейхсфюрера, были наименее посещаемыми; даже офицерский состав предпочитал им пивные застолья.

И все же Генрих Гиммлер рассчитывал, что со временем, когда сменятся поколения, в СС наконец придет молодежь, которая будет воспитана в духе благоговения перед строителями Третьего рейха. В глазах этой молодежи он и Гитлер должны были предстать божествами, сотворившими мир из хаоса. Тогда роль «Черного ордена» менялась – из телохранителей вождей и элиты НСДАП эсэсовцы превращались в жрецов новой религии, которая должна была заменить для оккупированной Европы христианство.

«Наследие предков»

Историю магических поисков и оккультных практик в Третьем рейхе обычно связывают с организацией, созданной с благословения Генриха Гиммлера и упоминаемой как «Аненербе» («Наследие предков»).

Те из современных историков, кто хотя бы раз писал об эзотерических корнях идеологии немецких нацистов, расходятся в своем отношении к «Аненербе». Одни считают «Аненербе» скучной бюрократической организацией, которая занималась совершенно излишними по меркам военного времени исследованиями. Другие, наоборот, называют «Аненербе» средоточием мистических тайн, институтом магов, тайно управлявших Адольфом Гитлером и чуть ли не всем Третьим рейхом. Истина, как водится, лежит посередине. Безусловно, создание «Аненербе» было ошибкой с тактической точки зрения – полученный результат не оправдывал затрат, а усложнение и без того громоздкого бюрократического аппарата не способствовало приближению победы нацистов над врагами. Однако в стратегической перспективе именно в недрах «Аненербе» должны были появиться рекомендации по формированию расы господ и доктрин новой национальной религии, не имеющей ничего общего с христианством.