Григорий Чечельницкий - Летчики на войне Страница 17

Массовый героизм проявляли гвардейцы в воздухе во все июльские дни наступления. Многие летчики из полков корпуса были удостоены звания Героя Советского Союза. Среди них Н. М. Алексеев, В. А. Луцкий, А. П. Маресьев, Н. П. Иванов, А. М. Числов, А. С. Макаров, В. Н. Кубарев, И. П. Кузенов, А. П. Шишкин, М. Л. Сидоренко[28].

В июльские дни 225-я штурмовая авиадивизия действовала на участке фронта от Волхова до Станового Колодезя. Она наносила удары по переднему краю и мотомеханизированным войскам противника и в глубине его обороны. Цели разнообразны: отходящие колонны, опорные пункты, мосты, переправы.

Штурмовики уничтожали танки. Редко когда летчики возвращались с вылетов, чтобы не доложить об изменениях в боевом счете. Особенно он возрос после того, как эскадрилья Григория Рогачева впервые применила специальные противотанковые авиабомбы (ПТАБ). На обратном маршруте, торжествуя по поводу успеха, командир эскадрильи пел во весь голос у включенного передатчика о могучем Днепре.

В общем, дела шли неплохо. Вместе с тем командование дивизии пришло к мысли, что сложные задачи штурмовиков требуют улучшения боевой работы.

Командир дивизии полковник Алексей Филиппович Обухов с начальником штаба, пожилым кадровым офицером из преподавателей академии полковником Филаретом Михайловичем Богдановым и начальником политотдела, опытным политработником подполковником Петром Арсентьевичем Соловьевым не один час провели в размышлениях, анализируя боевые вылеты групп штурмовиков.

Уязвимых мест, пришли они к выводу, есть немало. Иной раз ведущие группы не выполняли требований приказов об увеличении времени пребывания над целями. А ведь важно было находиться на глазах у наступающих войск, заставить вражескую пехоту вжаться в землю.

Иначе как порочными не назвать было действия тех групп, которые совершали полеты к объектам ударов и обратно на одних и тех же высотах. Такая практика приводила к тому, что вражеские истребители перехватывали штурмовиков, атаковали сверху со стороны солнца и наносили им урон.

Далеко не гладко осуществлялось взаимодействие штурмовиков с наземными войсками. Ошибки допускали и те и другие. Нередко на машинах и танках опознавательные знаки под воздействием дыма и пыли теряли свои очертания и были неразличимы с воздуха. Опасаясь обнаружить себя в условиях тесного соприкосновения с противником, наступающие части редко использовали ракеты. Живучесть огневых точек врага на пути продвижения наступающих войск свидетельствовала о недооценке целеуказаний.

Штурмовики имели основания предъявить некоторые претензии к истребителям. Уменьшение численности самолетов сопровождения при массированных ударах вряд ли приносило положительный результат, а ведь бывало, что сопровождение только обозначалось парой истребителей.

Не всегда гладко проходила «охота» экипажей штурмовиков. Были и другие недостатки.

Уже в первые часы и дни наступательных действий выявилась необходимость увеличить состав групп самолетов, иметь солидное прикрытие и при прорыве оборонительной полосы, и для уничтожения контратакующего противника.

Критически оценивая свои недостатки, командование дивизии изложило штабу армии свои соображения о необходимости отказаться от некоторых устаревших, шаблонных способов и методов боевой работы.

Между тем она шла своим чередом, как того требовали интересы операции, изобилуя многочисленными примерами выдержки, выносливости, бесстрашия летчиков и воздушных стрелков, их верности солдатскому долгу.

В один из июльских дней всей дивизии стало известно о мужестве сержанта Ивана Максимчи.

Экипажи «илов» поднялись с аэродрома — кто в третий, кто в четвертый раз. Эскадрилья старшего лейтенанта Василия Козловского возвращалась с боевого вылета первой, подходя к аэродрому на небольшой высоте в строю пеленга.

— Здорово идут, как на параде, — по привычке окая, похвалил эскадрилью полковник Обухов, часом раньше прилетевший сюда на легком связном самолете.

— А вон тот почему болтается? — показал он командиру полка на самолет, неровно летящий в стороне, над деревней. — И шасси не собирается выпускать. Будем угонять на второй круг?

— Повременим, Алексей Филиппович. Наверняка что-то произошло.

Майор Сапогов оказался прав. Эскадрилья уже успела приземлиться, а этот «ил» медленно снижался и вдруг плюхнулся на окраине поля, взрыхлив полосу земли.

Обухов с Сапоговым бросились к упавшему самолету. С трудом открыв фонарь, они стали вытаскивать раненого из кабины. Это был сержант Максимча, ослабевший от потери крови. Летчик застонал, когда его пытались взять за плечи, и глазами показал на ручку управления. Ее удерживал ремешок от планшета.

— Иначе не возвратиться бы, силенок не хватило, — через силу улыбнувшись, произнес Максимча, — ранило на обратном маршруте.

До сих пор еще никто в дивизии не приводил штурмовик в таком состоянии. «Худыш» это сделал первым. Оказалось, действительно сильным был этот слабый с виду человек.

Фронтовая обстановка не располагала к многословию. Результаты боевой работы больших воинских коллективов укладывались в несколько строк лаконичных оперативных документов.

Вот лишь несколько из них.

Оперсводка № 186: «13 июля 43 г., 16.00. 12 штурмовиков, ведомых старшим лейтенантом Рогачевым под прикрытием 8 Як-1 832-го полка, штурмовали и бомбардировали войска противника в районе Дерновка, Калгановка, Суры. Не вернулись старший лейтенант Дятленко, стрелок сержант Оберохтин, младший лейтенант Шуринов, стрелок старший сержант Литвинов. Оберохтин сбил ФВ-190».

Оперсводка № 189: «16 июля 43 г., 13.03. 19 экипажей — ведущий первой группы старший лейтенант Рогачев, второй группы — капитан Чернявский штурмовали танки в районе Подмаслово, Прилеп, Филатовка, Моховое. Уничтожено 10 танков, сбито 3 самолета типа ФВ-190 сержантом Марчковым, младшим лейтенантом Соляниковым, старшим лейтенантом Козловским»[29].

Донесение из штаба дивизии: «15 июля 43 г. 4 экипажа 614-го Курского авиационного полка штурмовали танки противника (среди них 8 „тигров“), которые контратаковали наши войска на юго-западной окраине Подмаслово. Экипажи сбросили ПТАБ. На земле горело 7 танков, в том числе 4 тяжелых.

16 июля 43 г. 23 экипажа 810-го полка в районе Подмаслово, Федоровка, Филатово помимо других типов бомб сбросили 2700 ПТАБ, уничтожено 17 танков»[30].

А вот телеграмма командиру дивизии полковнику А. Ф. Обухову из штаба воздушной армии: «За хорошую работу по подавлению скоплений танков и пехоты противника на участке наземного хозяйства 053 летному составу ваших частей, принимавшему участие в ударах 17 июля 43 г., командующим 63-й армией генерал-лейтенантом Колпакчи объявлена благодарность»[31].

Какие события происходили 17 июля 1943 г. на Брянском фронте?

В боевом донесении штаба 63-й армии указывалось: «Наша авиация массированными налетами штурмовиков бомбила и обстреливала скопления танков и пехоты противника в районе Подмаслово, Царевка, высота 269,5, западная окраина Архангельское. В результате действий авиации отмечена эвакуация из тех районов до 30 вражеских танков».

В следующем донесении за 17 июля, когда противнику удалось приостановить продвижение войск фронта, сообщалось: «Наша авиация бомбила боевые порядки и танки противника на станциях Моховое, Архангельское, Сурский лес»[32].

Уяснить ход событий тех дней помогут воспоминания генерала армии С. М. Штеменко. «Наступление Брянского фронта развивалось относительно медленно, а через пять дней, 17 июля, на глубине в 22 километра у тылового рубежа по реке Олешня совсем затормозилось. Здесь сидели войска так называемой мценской группировки противника, составлявшей как бы клин между главными силами Западного и Брянского фронтов. Этот клин серьезно осложнял межфронтовое взаимодействие. Особенно трудно приходилось Брянскому фронту, который являлся своего рода связующим звеном в системе трех фронтов. Наступая на Орел с востока, он должен был своим правым флангом совместно с войсками Западного фронта громить врага под Болховом. В то же время главными силами ему надлежало содействовать Центральному фронту, который с 15 июля приступил к уничтожению противника в районе Кромы. Силы раздваивались и постепенно иссякали. Создалась угроза нарушения плана разгрома противника под Орлом. Чтобы преодолеть кризисное положение, Брянскому фронту нужна была помощь»[33].

И далее: «В разговоре с ним (командующим фронтом генералом М. М. Поповым. — Авт.) Верховный Главнокомандующий, оценивая положение под Орлом, подчеркнул, что важнейшей задачей Брянского фронта является разгром мценской группировки противника и выход 3-й общевойсковой армии А. В. Горбатова на реку Ока. Затем он сообщил свое решение о передаче фронту 3-й гвардейской танковой армии, которая должна нарушить устойчивость обороны врага сначала в полосе наступления 3-й общевойсковой, а потом и 63-й армии В. Я. Колпакчи. Ввести танки Рыбалко в сражение Верховный рекомендовал как можно скорее, чтобы не дать врагу укрепиться»[34].