Александр Шипунов - Спецназ ГРУ в Кандагаре. Военная хроника Страница 18

Если у нас появляется тяжелораненый, разведгруппа прекращает выполнение задачи и все силы сосредотачивает на обеспечении эвакуации товарища. На базе, вблизи Кандагарского аэродрома, развернут госпиталь. Военные врачи его хирургического отделения проводят уникальные операции, ведь ранение — это не болезнь.

Минеры. Обычно два-три разведчика. Минно-подрывное дело изучают все спецназовцы. Но мы обладаем углубленными знаниями в этом ремесле. На нас лежит ответственность за установку и применение минно-взрывных средств во время боевого выхода.

Для обеспечения безопасности во время марша от группы выставляются головной и тыловой дозоры, три разведчика в каждом. Это наиболее опытные бойцы. Они обязательно вооружены оружием с насадками для бесшумной и беспламенной стрельбы и оснащены приборами ночного видения. Старший дозора — сержант, быстро принимающий решения спецназовец. Командир указывает ему ориентир либо направление и дистанцию. Обычное удаление от разведгруппы — пока есть визуальный контакт, и существует возможность поддержки огнем. Связь дозоров с офицером производится по УКВ-радиостанции короткими тоновыми сигналами. Все чисто! Внимание, противник! Идет автомобиль! Также Р-392 имеет устройство маскировки речи. В случае необходимости вести переговоры их содержание скрыто от неприятеля. При контакте с противником дозорные первыми вступают в бой, давая возможность ядру занять круговую оборону либо отойти. Поэтому сомневающиеся бойцам в их составе не место.

Действуем мы автономно. Все предметы, обеспечивающие жизнедеятельность, каждый боец несет сам. Каждый для себя решает, сколько взять воды, главное, чтобы количества жидкости хватило для обеспечения функционирования организма. Емкость для хранения — пластиковая, 1,7 литра. Зимой — две-три фляги. Летом — впритык хватает четырех. Во время разведывательных выходов от испытываемых нагрузок телам катастрофически не хватает воды. От этого лимфа сгущается, уменьшается в объеме, и все кровообращение нарушается, — разведчики стремительно начинают терять в весе. Обезвоживание смертельно опасно. Но выбора нет, приходится терпеть.

Перемещения выполняем исключительно в ночное время скрытно и бесшумно. Средняя скорость передвижения при совершении пешего марша по равнине — два-три километра в час. Случаются большие переходы до пятидесяти километров за три ночи. Но самые тяжелые — это походы в горах, скорость передвижения падает.

Наше вооружение — самое современное на этот день. Всестороннее обеспечение спецназа способствует успешным действиям. В бою мы доказываем, кто хозяин положения.

Калатская бетонка

Бетонное покрытие автодороги Герат—Кабул устроено американцами в шестидесятые годы двадцатого века. Трасса в две полосы встречного движения — это плиты, уложенные на грунтовое основание. Мосты проложены через русла рек, большую часть года сухих.

От Кандагара по зоне ответственности 173-го отдельного отряда специального назначения проходит отрезок бетонки на Калат. Удалившись от кандагарской «зеленки» всего на тридцать километров в восточном направлении, шоссе подходит к южному окончанию горного массива Мярьгиньгау-Маджигар. Этот пик самая высокая точка хребта, чуть более тысячи метров. Далее раскинувшийся на четыре километра кряж плавно понижается, уходя перпендикулярно от трассы. Северное окончание — большая скала высотой двести метров. Далее в двух с половиной километрах в изрезанной высохшими руслами степи высится одиночная гора Малангфакир. У ее подножия стоит крупный кишлак Кучкой-Карез.

Жилой кишлак Манджикалай располагается восточнее протяженного хребта. Между этими двумя деревнями пересекается несколько караванных маршрутов. По ним из Пакистана в район Кандагара «душманы» перебрасывают военно-технические грузы, перемещают свои боевые отряды.

«Караван»

Перевозки в наших пустынных местах осуществляются автотранспортом. Обычно это пикапы японских марок либо их аналоги, собранные по лицензии на заводах Турции и Эмиратов. Рама автомобиля несет на себе кабину на три человека и грузовую площадку с невысокими бортами. Кузов заполняется перевозимым военно-техническим грузом, либо в нем размещаются небольшие боевые группы. Часто в машинах над кабиной «духи» крепят тяжелый крупнокалиберный пулемет Дегтярева-Шпагина.

За проводку установлена личная ответственность лидеров бандгрупп, в чьих зонах проходит участок маршрута, поэтому путь строго охраняется. В случае уничтожения «каравана» выживших проводников ждет казнь. Они прилагают все усилия для борьбы с нами, ведут тщательную разведку маршрутов. Головной дозор охранения пеший либо мотомеханизированный. Удаленность мотоцикла или легкого трактора от самого «каравана» может доходить до километра. Боевики, намеренно привлекая к себе внимание, движутся по дороге, обстреливают из автоматического оружия подозрительные высоты по ходу своего движения, стараются произвести как можно больше шума, провоцируют на открытие по ним огня. Среди нас считается, что хороший, опытный проводник за сотню метров может учуять запах табачного дыма.

Далее движется автотранспорт. В арьергарде находится группа обеспечения движения. Это силовое прикрытие, ударная сила «каравана». В зависимости от его величины и значимости перевозимого груза может составлять от двадцати до сотни «душманов». Самые ожесточенные боевые столкновения происходят именно с местными мятежниками, в районах ответственности которых проходит маршрут.

Кандагарские «духи» — сильный враг! Это родина радикальных течений ислама. Противник опытный, война для них обычное занятие. Боевики обеспечиваются высоким денежным содержанием. Дополнительно к нему установлены премии за уничтоженный личный состав и технику.

С батальоном спецназа у них особые счеты. «Душманы» откровенно боятся наших дерзких и решительных действий. В районах прохождения основных караванных маршрутов создаются противозасадные отряды — «Черные аисты». Комплектуются они хорошо обученными наемниками и местными моджахедами. Все бойцы помимо автоматов имеют дополнительное вооружение. Задачей банд являются поиск, блокирование и уничтожение разведывательных подразделений. Местные бандиты ненавидят спецназ ГРУ, но относятся к нему с уважением.

Знакомый район

Начало марта — смена времен года, время неустойчивого типа погоды. Дождливо. Ветрено. Сегодня небо затянуто низкой плотной облачностью. Мы «выходим» в район пересечения важных для «духов» дорог, командир группы — старший лейтенант Леонид Рожков. Бонусом для нас служат относительное удаление хребта от кандагарской «зеленки» и наличие на трассе армейского сторожевого поста, в пяти километрах после выезда из города. Быстрое перемещение отрядов мятежников в зону наших действий по бетонке невозможно. Наша же «броня» в течение часа может прибыть в район.

На место высадки нас доставляет броневая группа от 3-й роты — это четыре бронетранспортера. Холодные, противные дожди идут целую декаду. Пустынный грунт увлажнился, вековая пыль в степи прибилась. При движении колонна не поднимает вверх заметный песчаный столб. Низкая облачность, отсутствие солнца сегодня нам в помощь. Без того серый окружающий нас пейзаж стремительно тускнеет. Дождавшись полной темноты, начинаем высадку. Бронетранспортеры съезжают в широкое высохшее русло, не глуша двигатели, на секунду останавливаются. Разведчики моментально спрыгивают с бортов, стягивают рюкзаки и занимают круговую оборону. Высадка для меня всегда волнительный момент. Сердце учащенно колотится. Машины продолжают движение по руслу. Моросящий дождь скрадывает звуки движущейся техники: три минуты — и ее не слышно. Начинаем движение. Наш ориентир — горный хребет, до него не более километра. На его южной вершине в засаде я уже побывал два раза. Один из них, в январе, сутки мерз под мощным снежным зарядом, накрывшим разведгруппу.

Склон горы до середины относительно пологий. Его проходим легко за пару часов. Далее крутизна возрастает, это усложняет нашу задачу. Скорость перемещения падает до предела. Шаг за шагом разведчики движутся вверх. Группа растягивается. Сто метров подъема — я задыхаюсь, сердце готово выскочить из груди. Минутная остановка. Прислушиваюсь, разглядеть что-то дальше двух метров от себя невозможно. Гуляющий по склонам пронизывающий ветер скрывает звуки, издаваемые нами при восхождении. Дыхание восстановлено, и снова вперед. Через каждые полчаса Рожков командует: «Садись!» Ноги подкашиваются. Падаю на дрожащие от напряжения колени, заваливаюсь на спину, откинувшись назад на набитый боеприпасами ранец, несколько минут отдыхаю, восстанавливая силы. Дожидаемся, когда до нашего уровня поднимутся все разведчики, встаем и продолжаем подъем. В преддверии рассвета все спецназовцы поднялись на вершину. Светает. На сегодня переход окончен. Мы располагаемся на дневку.