Позывной «Зенит» - Сергей Евгеньевич Журавлев Страница 18

— Таких только двое. Они вечно конкурируют друг с другом.

Женщина отвечала легко и спокойно. В ее интонациях не было тревоги, очевидно, что она уже решила для себя важный вопрос, с кем она, и теперь пойдет до конца. Это означало, что вербовочный подход удался.

— Можешь узнать, кто из них сейчас готовит большой материал?

— Они ни за что не откроют секрет, пока не опубликуют.

— Хотя бы узнать тему и направление их расследования. Встреться с ними, скажи, что тебе в руки попал очень интересный материал, но ты боишься его повторить, если кто-нибудь уже с ним работает. Сможешь?

— Смогу. Но меня спросят о моей теме. Что сказать?

— Скажи, что материал об отношениях США, СССР и ФРГ.

— Сделаю, но ты должен пообещать, что вы возьмете меня на акцию, — поставила условие женщина.

— Это опасно. И для твоей карьеры, и для тебя лично.

— Плевать. Я хочу действовать, хочу делать историю, а не только описывать ее.

Через день Батый передал Северу план здания, где было отмечено место, в котором ориентировочно могли храниться нужные документы.

На следующий день, к вечеру, сотни студентов окружили высотное здание концерна «Шпрингер-Пресс». Малер и Дучке сработали хорошо. Каждая группа знала, куда они должны идти и что делать. Собственно, акция сид-ин предполагала, что они просто плотно сядут на пол в коридоре, в холле, на лестнице или в кабинете и будут сидеть, мешая сотрудникам выполнять свои обязанности. Никакого насилия, оскорблений, только громкое распевание песен и выкрикивание лозунгов. Сейчас популярными были цитаты Мао Цзэдуна, и студенты их охотно декламировали: «Мы — за уничтожение войны, нам война не нужна, но уничтожить войну можно только через войну», «Если хочешь, чтобы винтовок не было, берись за винтовку», «У каждого поколения должна быть своя война», «Человек, который почувствовал ветер перемен, должен строить не щит от ветра, а ветряную мельницу», «Политическая власть исходит из ствола винтовки».

Таких речевок были сотни. Они печатались в маленьких книжечках карманного формата в ярко-красных обложках. Молодые революционеры даже соревновались, кто больше запомнит выражений китайского лидера.

Работа издательства была сорвана, в здании стоял невероятный шум. Охрана оказалась бессильна, но насилия не было.

Власти Западного Берлина стянули к зданию крупные силы полиции, подкрепленные бронетранспортерами и водометами. Атмосфера накалилась. Студенты сидели на мостовой, чтобы помешать развозке газет. Долго это напряжение держаться не могло.

Батыя многие демонстранты знали в лицо. Пользуясь этим, он провел в здание на нужный этаж трех неприметных мужчин с сумками.

Ближе к полуночи страсти вокруг «Шпрингер-Пресс» стали накаляться. Полиция получила приказ начать зачищать здание от непрошеных гостей. Попытки выдергивать студентов по одному не увенчались успехом. Молодые люди сцеплялись локтями, переплетались ногами, образуя людской монолит. Тогда в ход пошли дубинки и спецсредства.

Несколько часов длилось это противостояние. В полицию полетели камни. В разбушевавшейся толпе появились бутылки с зажигательной смесью, известной как «коктейль Молотова». Неприметный автомобиль, в багажнике которого хранились огнеопасные средства, изготовленные в домашней лаборатории Урбахом, подогнал сам адвокат Малер.

Первыми их получили Бодер и Гудрун. Эта неразлучная парочка постоянно заводила толпу, задирала полицейских, отрывалась по полной. Бутылками с «коктейлем» они стали забрасывать грузовики с печатной продукцией «Шпринтера», которые не могли продраться через блокирующих. Пять машин сгорели полностью, десять других опрокинула толпа.

На третьем этаже повалил дым. Студенты, оставшиеся работники и полиция стали покидать этаж.

Три тени в противогазах выскользнули из туалета и уверенно направились к одному из кабинетов. Дверной замок открылся без труда. Техник из резидентуры КГБ четко знал свое дело. Его больше волновал сейф журналиста. Однако под грозным названием скрывался довольно простой металлический ящик. Специалист брызнул масленкой, безошибочно подобрал отмычку, и дверца легко распахнулась. Оперативники стали перебирать хранившиеся там документы, быстро нашли нужные и по-хозяйски сгребли их в сумки.

Журналистские тайны представляли интерес и для разведки. Чтобы скрыть следы, разбросали бумаги и папки со стеллажей на пол и подожгли. Теперь важно было так же незаметно уйти. Но, спустившись на первый этаж, оперативники остановились. На выходе всех паковала полиция.

Прикрывавший их работу Юрген быстро пришел на выручку. Он крикнул вездесущего Андреаса, они вместе распаковали пожарный брандспойт, включили полный напор и ринулись расчищать путь. Сила струи была так велика, что они вдвоем с трудом могли удерживать шланг. Зато полицейское оцепление легко валилось с ног.

В образовавшееся окно сотрудники КГБ стремительно выскочили из кольца. Двое полицейских намеревались их остановить, но Краузе мощным ударом водяной струи пресек эту попытку.

Дело сделано. Они подхватили Эльзу и тоже рванули подальше от разгромленного здания концерна «Шпрингер-Пресс».

Глава 7

Юрген отговаривал веселую парочку возвращаться в Коммуну, но победители испытывали сильную эйфорию и стремились разделить ее с соратниками именно в центре студенческой жизни. Батый с Зенитом предусмотрительно отлежались на запасных адресах. Коммунисты веселились до утра. А утром усиленный наряд полиции задержал революционных зачинщиков беспорядков.

На следующий день Юрген нашел Хуберта Малера. Он уже приступил к своим адвокатским обязанностям и побывал в полиции и суде. Перспективы были неутешительные. Часть студентов можно было выпустить под залог, а вот Андреасу и Эльзе, как поджигателям, грозили тюремные срока.

Хуберт был мрачен.

— Мы не сможем собрать столько денег, чтобы оплатить залог за всех и еще нанять адвокатов. Материалов так много, что мне одному не справиться.

— У тебя же есть помощники? — удивился Юрген.

— Молодежь, ребята толковые, но без опыта и юридической практики.

— Студенческий союз Дучке может помочь?

— Они сами бедные как церковные крысы. С трудом хватает денег на издание своего журнала.

— У вас должны же быть спонсоры? — продолжал донимать юриста Батый.

— Это гроши. Крупные дельцы спонсируют парламентские партии, а не их противников.

— Слушай, Хуберт, после того ущерба, который понес Шпрингер, может, они станут более сговорчивыми? Ты же знаешь американскую поговорку, что доброе слово и «кольт» лучше, чем просто доброе слово, — аккуратно намекнул Батый.

— Ты предлагаешь