Боевые колесницы с серпами: «тяжелые танки» Древнего мира - Александр Константинович Нефедкин Страница 25

острия крепились около места присоединения ярма к верху дышла и шли вперед между конями, постепенно расходясь в разные стороны и несколько опускаясь на концах. А так как таких наконечников была пара, то они velut cornua. Возможно так же, что Ливий сделал такое сравнение из-за того, что острия торчали из двух дышел. Однако, длина этого оружия у Ливия выглядит чрезмерной, разве только посчитать, что автор говорит об общей длине острия и дышла.

Реконструкция селевкидской серпоносной колесницы ко времени битвы при Магнезии. 190 г. до н. э. Рисунок А.В Сильнова.

Реконструкция произведена по описанию Тита Ливия и по изображению эллинистического оружия на рельефах алтаря Афины в Пергаме. В некоторых аспектах реконструкции автор опирался на реконструкцию Ника Секунды (Sekunda N. V. Seleucid and Ptolemaic Reformed Armies, 168–145 В. C. Vol. 1. Dewsbury, 1994. Pi. 5). Возница защищен железным шлемом и металлическим панцирем с двумя рядами полотняных птериг. Руки прикрыты железными ламинарными наручами. Деревянный, обтянутый кожей, кузов колесницы тянут четыре коня посредством двух дышл и двух ярем, на внешних концах которых закреплена пара серпов, которые должны были поражать верх корпуса неприятеля. На концах оси закреплены еще четыре серпа, предназначенные для поражения ног противника. К концам дышл прикреплены копья для поражения впереди стоящей цели. Лошади защищены металлическими нагрудниками с птеригами и налобниками

Расположение прочего смертоносного снаряжения в описании Ливия никаких сомнений не вызывает: «И на концах ярем выступали по два серпа, один наравне с ярмом, другой ниже, опускающийся к земле: тот [первый], чтобы отрезал что-либо, выставленное сбоку, а этот [второй], чтобы достигал до упавших и подбирающихся» (Liv., XXXVII,41,7:…et in extremis jugis binae circa eminebant falces, altera aequata jugo, altera inferior in terram devexa, illa ut quidquid ab latere obiceretur abcideret, haec ut prolapsos subeuntesque contingeret…). Таким образом, видно, что способ прикрепления этих серпов, не отличался от ахеменидского. Они идут от концов ярма, одни горизонтально, другие – опускаясь вниз по косой.

Функции этих мечей так же не отличались от более ранних конструкций (ср.: Xen. An., 1,8,10; Curt., IV,9,5).

Естественно, основным оружием квадриги были четыре серпа, прикрепленные к оси, по паре с каждой стороны. Ливий пишет: «Также от осей колес с обеих сторон были прикреплены по два серпа, разнонаправленные тем же способом (Liv., XXXVII,41,7:…item ab axibus rotarum utrimque binae eodem modo diversae deligabantur falces)». Следовательно, пара серпов, больших, чем предыдущие, по размеру была закреплена на довольно больших колесах, как и в предшествующую эпоху80.

Что касается конструкции кузова квадриги, то об этом у нас данных нет, но возможно, она не изменилась, как осталось прежним и количество коней. Видимо, кони либо совсем не имели брони, либо были прикрыты лишь частично, ведь в бою их сильно поражали метательные снаряды (Liv., XXXVII,41,10).

Не совсем ясной остается система тяги кузова эллинистических квадриг. Дышел и ярем могло быть как по одному, так и по паре. Сам Ливий говорит о дышле в единственном числе, но это может быть простым обобщением. П. Уолш полагает, что было одно ярмо на четыре коня81. Это предположение, похоже, согласуется с сообщением испанского энциклопедиста Исидора Севильского (ок. 560–636): «Действительно, кузова квадриг иногда имели двойное и сплошное дышло, которое и набрасывалось ярмом на всех коней» (Isid. Orig., XVIII,35,1: Quadrigarum vero currus duplici temone olim erant, perpetuoque, et qui omnibus equis injiceretur jugo). К сожалению непонятно, какую конструкцию дышла имел в виду гиспаленский епископ; вероятно, это было Λ-образное дышло. Впрочем, наиболее эффективной была запряжка коней с помощью двух дышел и одного или пары ярем. Вместе с тем, из-за подобного способа запряжки, колесницы были очень трудно разворачиваемы, поскольку, поворачиваясь, им надо было описать по земле дугу большого диаметра, о чем нам сообщает Аппиан (Арр. Mith., 42). Н. Секунда предполагает, что две пары коней были запряжены друг за другом цугом82. Впрочем, такой вид упряжки был у древних лишь весь редким и поздним исключением, но никак не правилом. Практически всегда коней запрягали по фронту колесницы в одну линию83.

Таким образом, сама конструкция колесницы, вероятно, говорит о преемственности типа этого оружия от Ахеменидов к Селевкидам84. Видимо, уже у персов конструкция квадриги достигла своего оптимального варианта. Хотя, очевидно, именно в эллинистический период ее вооружение дополнилось еще и парой копий, торчащих вперед, и вторым серпом у ярма, опущенным к земле. Тем самым была увеличена эффективность поражения врага, да и для устрашения противника это новое оружие имело немалое значение.

О конструкции понтийских серпоносных квадриг у нас данных нет, ведь подробное их описание Саллюстием не сохранилось (Serv. ad Verg. Aen., 1,476). Однако, видимо, прав Т. Рейнак, полагая, что моделью для колесниц Митридата VI, как и Антиоха III, послужили персидские образцы85.

5. Исторична ли серпоносная колесница царя Абрадата?

Очевидно, специально следует остановится на описании Ксенофонтом нетипичной серпоносной колесницы вымышленного царя Сузианы Абрадата (Xen. Cyr., VI,1,51; ср.: 4,1; Arr. Tact., 2,5)86: «Он же запряг свою четырехдышловую колесницу и восемь коней… А кони колесницы были снабжены сплошным бронзовым прикрытием». Причем сам Ксенофонт указывает на ее особенность, говоря, что такую упряжку имел лишь эламский царь. Если древние и средневековые авторы, всецело доверяя Ксенофонту, не пытались пояснить это свидетельство (ср.: Philost. Imag., 11,9,2; Zonaza., III,22A; Tzetz. Chiliad., 111,698–699), то в исследованиях нового времени упряжка Абрадата вызвала многочисленные суждения, касающиеся, главным образом, расположения дышл. Большинство комментаторов, вслед за французским гуманистом Клавдием Салмазием (1588–1653), полагали, что четыре дыщла были расположены по фронту колесницы87 Однако И. Шеффер считал, что Ксенофонт говорил об одном длинном четырехчастном дышле, к которому были последовательно, по типу цуга, припряжены четыре пары коней88. Немецкий филолог Бенджамин Вайске (1748–1809) колебался между мнением И. Шеффера и собственным, которое состояло в том, что у данной колесницы могло быть два дышла, на каждом из которых было по два четырехместных ярма89.

Остановимся на этом сюжете немного подробнее. Как доказывал французский майор Ришар Лефевр де Ноэтт (1856–1936), в античности кони запрягались почти исключительно по фронту повозки90, поскольку запряжка цугом при античной системе упряжи просто не эффективна. Ибо в Новое