Олег Фейгин - Лучи смерти. Из истории геофизического, пучкового, климатического и радиологического оружия Страница 29

Своеобразным продолжением Филадельфийского эксперимента американские уфологи считают проект исследовательского центра ВВС «Радиозонд». Этот проект, осуществленный в традициях «независимых расследований», почему-то настойчиво связывают с последней стадией Филадельфийского эксперимента, когда возникли «резонансные биения электромагнитного кокона» и эсминец «телепортировался» на рейд Норфолка. По каким-то косвенным данным еще один знаменитый уфолог, Морис Джессуп из Айовы, считал, что именно телепортационная фаза эксперимента выросла в проект «Феникс». Здесь надо честно признать, что мы вступаем на зыбкую почву догадок и предположений.

Периодические попытки хоть как-то реанимировать гаснущий интерес к Филадельфийскому эксперименту не прекращаются до сих пор. К одному из последних уфологических мифов на эту тему относится очень странный рассказ некоего американского инженера-электронщика Эда (Эдома) Скиллинга, не совсем понятным образом попавший на страницы американской желтой прессы и быстро разошедшийся по всему миру.

Эта городская легенда начинается с того, что в 1990 г. знакомая Скиллинга Маргарет Сэндис, проживающая в курортном городе Палм-Бич[32], пригласила его в гости к некому доктору Карлу Лайслеру, организовавшему домашний семинар по теме так называемого Филадельфийского эксперимента. Карл Лайслер был представлен присутствующим как физик, участвовавший в 1940-х гг. в работах над приданием кораблям радиолокационной невидимости. По рассказу Лайслера, на борту экспериментального корабля, в роли которого выступал эсминец «Элдридж», был установлен какой-то сверхмощный электронный прибор, напоминающий гигантский магнетрон странной конструкции.

Рис. 4.6. Современный корабль, построенный по стелс-технологии радиолокационной невидимости

На борту этого корабля был установлен мощный электронный прибор типа огромного магнетрона (магнетрон – генератор сверхкоротких волн, засекреченный во время Второй мировой войны). Этот прибор получал энергию от электрических машин, установленных на корабле, мощности которых было достаточно, чтобы снабдить электроэнергией небольшой город. Идея эксперимента состояла в том, что очень сильное электромагнитное поле вокруг корабля будет служить экраном для лучей радара… Когда магнетрон заработал, корабль исчез. Через некоторое время он вновь появился, но все моряки на борту были мертвы. Причем часть их трупов превратилась в сталь – материал, из которого был сделан корабль… Полагают, будто они послали корабль в другое время, при этом судно распалось на молекулы, а когда произошел обратный процесс, то и случилась частичная замена органических молекул человеческих тел на атомы металла…

Идея эксперимента в пересказе Скиллинга-Лайслера вроде бы состояла в том, что очень сильное электромагнитное поле вокруг корабля будет служить экраном для лучей радара. Лайслер, по его словам, входил в береговую команду наблюдателей-экспериментаторов, контролирующих ход эксперимента.

Когда магнетрон заработал, корабль окутал странный зеленый туман, а в пике нагрузки эсминец просто исчез. Через некоторое время он вновь появился, но вся команда находилась в ужасном состоянии. Некоторые матросы оказались просто «вплавлены» в перегородки кают, составляя с ними одно целое.

Все это Лайслер излагал весьма эмоционально, так что Скиллингу было очевидно, что этот старый больной человек до сих пор чувствует угрызения совести и вину за травмы моряков, находившихся на борту «Элдриджа». Свое выступление Лайслер закончил сенсационным выводом: он со своими коллегами по эксперименту до сих пор считает, что им тогда удалось послать корабль в другое время, при этом судно распалось на молекулы, а когда произошел обратный процесс, то произошла частичная замена органических молекул человеческих тел на атомы металла…

Стоит ли говорить, что все упомянутые персонажи, включая самого Скиллинга, оказались мифическими личностями, а представленный ими вариант развития событий просто не выдерживает никакой критики.

В таком случае что же могло связывать имена великого теоретика Эйнштейна и не менее великого экспериментатора Теслы в рамках столь странного исследовательского проекта?

Тут следует вспомнить, что еще в 1913 г. Эйнштейн выдвинул интереснейшую гипотезу о том, что в недрах звезд возможно очень странное явление, когда свет будет порождать свет! Иначе говоря, атомы солнечной плазмы будут переизлучать энергию под действием вынуждающих фотонов. Это можно представить, как будто ливень частиц света – фотонов, подобно дождевым каплям, наполняет некую емкость на крыше вашего дома, а затем вы дергаете рычаг, и на вас обрушивается поток воды, символизирующий лавину фотонов.

Но и емкость на крыше у вас особой конструкции – с фильтром, через который на вас выливается поток совершенно одинаковых (физики говорят – когерентных) фотонов. Через несколько лет, в 1917 г. Эйнштейн опубликовал классическую статью «К квантовой теории излучения», создав новый раздел физики, получивший позже название «квантовая оптика»[33].

Скорее всего, Тесла не был знаком с идеями Эйнштейна, хотя именно в те годы он впервые серьезно задумался над проблемой фокусировки электромагнитных волн. И тут можно пофантазировать, что великий изобретатель как-то совершенно интуитивно пришел к близким или достаточно близким выводам. Впрочем, сложнейшие для того уровня науки построения Эйнштейна поняли всего лишь несколько человек, и среди них выдающийся теоретик Поль Дирак, который развил и дополнил основные положения квантовой оптики.

Теперь, в общем-то, становится понятной истинная подоплека опытов, поставленных в ходе Филадельфийского эксперимента. Ведь при всей своей внешней привлекательности идея радиолокационной и даже оптической невидимости с точки зрения тактики и стратегии морских операций не стоила ни гроша… Представьте себе любой крупный корабль, заключенный в «электромагнитный кокон» свернутого пространства. Какие боевые задачи он сможет выполнять в этом очень странном и неестественном положении? Разведки? Но для этого гораздо больше подходит та же палубная авиация.

Часть II

Изобретения Прометея-Кентавра

…Положение науки и научных работников здесь вообще довольно странное. Оно напоминает мне ребенка, который с самыми добрыми намерениями терзает и мучает свое любимое домашнее животное. Но ребенок растет, учится, как надо правильно ухаживать за своими любимцами и воспитывать из них полезных домашних животных. Надеюсь, что в недолгом времени подобное случится и здесь.

Рис. II.1. Нобелевский лауреат, академик Петр Леонидович Капица (1894–1984)

Вы раз и навсегда отказываетесь от всех методов дрессировки меня – «будешь паинькой – дадим то и то, а если ты плохо себя будешь вести, стервец, то и в театр тебя пускать не будем и за посылку такую пошлину с тебя вздрючим, что ты у нас запищишь». Я раз и навсегда вам говорю, что со школьной скамьи паинькой быть не умел. Вот Вы, например, когда мы с Вами беседовали, сказали мне: «Ведь вот у нас много Капиц есть». Ведь это тоже дрессировка. Я знаю, что Вы считаете, что надо мне мою спесь сбить. Потом Вы увидите, что спеси у меня нет, есть много другого у меня плохого, но не это…

Если бы вместо всех этих дрессировок Вы попытались бы меня вовлечь в жизнь страны, которая у нас более замечательная, чем Вы сами это думаете, то, наверное, мы бы давно были друзьями.

Я настроен весьма критически и высказываю свои критические замечания совершенно открыто. Думаю, что только так и надо действовать. Сейчас мне даже кажется, что ответственные товарищи прислушиваются и в ряде случаев готовы к обсуждению и переменам. Гораздо меньше понимания я встречаю среди своих коллег-ученых, которые больше всего озабочены условиями своей собственной работы и терпеть не могут широкой постановки вопросов.

Несмотря на все это, я глубоко убежден в том, что после ряда просчетов и ошибок наука здесь будет развиваться, поскольку социальная жизнь страны строится на значительно более передовой и верной основе, чем в любой стране старого капиталистического мира. И руководители страны – люди, искренние преданные своему делу, побуждения личные, эгоистические встречаются лишь в минимальной фазе; они неизбежны и сохраняют в человеке человеческое…

Вряд ли кто-то хоть раз, побывав в Подмосковье, не отмечал пленительного очарования этих мест. Но даже на фоне признанных красот среднерусских ландшафтов выделяется местность, воспетая в «Подмосковных вечерах», – Николина гора. История здешних поселений восходит еще к звенигородскому князю Андрею Васильевичу, который первым почувствовал, что «сим местам суждено великое будущее окрестностей Первопрестольной». Вдоль крутого правого берега Москвы-реки при погосте, где собирали дань пеньки, воска и меда у тамошних жителей, начал он строительство монастыря святого Николы на Песку.