Алексей Дживилегов - Отечественная война и русское общество, 1812-1912. Том III Страница 29

Граф П. Х. Витгенштейн Граф П. П. Коновницын (Из собрания Ушакова, 1822 г.)

К Коновницыну присоединим и того, кто записал блестящую страницу в историю русских войск, защитив пути на Петербург, по которым двинулись было: Макдональд из Курляндии и Удино с берегов Двины, — графа Петра Христиановича Витгенштейна. Отец его, происходивший из древнего германского рода Сайн-Витгенштейн фон Берлебург, вышел из-за границы в русскую военную службу при Елизавете Петровне. Мать его происходила из княжеского рода Долгоруких и любовь к России была вкоренена в нем с детства. В нем соединялись рыцарское отношение к людям, без различия — равны они ему по положению, стоят выше его или находятся у него в подчинении и характер твердый, решительный; неся боевую службу, Витгенштейн неоднократно возбуждал войска примером своей личной храбрости и неустрашимости[32].

М. И. Платов

Как представитель войска, особенно способствовавшего успехам войны во всевозможных случаях, Матвей Иванович Платов вполне заслужил, чтобы ему было отведено особое место. Родился он 6 августа 1751 года в станице Старочеркасской. Тринадцати лет он поступил уже на службу урядником, а двадцати лет был командиром полка. Боевой формуляр его достигает редкой полноты. Начиная от боя на реке Кулалы, где он бил турок 3 апреля 1774 года, он был участником ряда выдающихся сражений, военных подвигов и целых войн: с Суворовым бьется он под Очаковым и Измаилом, причем в военном совете под стенами Измаила первый сказал Суворову: «штурмовать»; в 1782–1783 годах сражался с лезгинами и турками, а в 1796 — с персами под Дербентом; в 1805–1807 г. борьба с Францией, и Платов везде в опасных местах… «Тут жарко, тут опасно, а где безопасно?» Это — ответ его подчиненным, просящим беречь себя… Знания помогли ему привести в исполнение мысль о присоединении во время боев к иррегулярным войскам регулярной артиллерии путем соединения тактики этих войск. Как человек, он был бескорыстен, религиозен. Первый историограф Войска Донского С. И. Глинка пишет о нем: «воин-богатырь и прямой человек на путях человечества». С трудом добыто им было все, что он имел, в конце концов: и слава, и служебное положение, и положение общественное. «Я давно служу, много видел, и Бог видит, каково пробиваться за себя и за других. Жизнь — бедовое дело…» Слова эти сказаны Платовым Глинке и увековечены последним. И действительно, были моменты в жизни его, когда ему оставалось, казалось, только погибнуть. В 1797 году, например, подвергся он опале. Но, когда спустя несколько времени император Павел I успокоился от гнева и повелел выпустить его из крепости, то оказал ему знаки внимания по истинным заслугам. Аудиенция при Дворе назначена ему была вечером и было устроено полутемное освещение, «чтобы ослабевшим глазам Платова не было больно». На приеме император спросил Платова: «Что сделать с твоими врагами?» — «Простить! Простить их, ваше величество!» поспешно ответил Платов. Платов умел обходиться с подчиненными, и заслужил общую любовь и уважение в казачестве[33]. Питаемые к нему чувства осязательно отозвались в начале 1812 года, когда по письмам его донское казачество выставило в армию двадцать полков, облеплявших все время армию Наполеона, по его собственным словам, «как аравитяне в пустыни», на долю которых выпала честь первым «приветствовать Наполеона» у Ковно, за Неманом, 12 июня[34].

Генерал-от-кавалерии, граф Александр Петрович Тормасов к началу Отечественной войны был уже в чине полного генерала и был назначен главнокомандующим 3 обсервационной армией. Победа под Кобриным выдвинула его в ряды героев Отечественной войны.

Победой при Кобрине, впрочем, и ограничивалась вся слава Тормасова в Отечественную войну. После смерти князя Багратиона, он назначен был главнокомандующим 2 армией и в преследовании французов довел ее до Вильны, причем этот период не ознаменован какими-либо особенными заслугами Тормасова, хотя он и получил по изгнании французов орден св. Андрея Первозванного.

Талант его, как полководца, не принадлежит к числу первоклассных, что уже доказывается, хотя бы и тем, что его назначили главнокомандующим 3 обсервационной армией, против которой были лишь баварский корпус Ренье и австрийский Шварценберга, и не назначили в армию, принимавшую удары главных сил Наполеона[35]. Это был лишь человек, добросовестно относящийся к своим делам. Вспыльчивый же его характер, надменное отношение к подчиненным, излишняя строгость и требовательность во всем, чрезмерная скупость на награды, делали графа Тормасова далеко не популярным среди его сослуживцев и подчиненных. Трудно было ужиться с его тяжелым характером, а еще труднее — заслужить его одобрение.

Совсем другое место среди героев Отечественной войны занимает барон Фердинанд Федорович Винцингероде. Этот человек два раза переходит из гессенской службы в австрийскую и обратно, прежде чем поступил в русскую, в которой он и окончил свое военное поприще. Ничего нет мудреного в этой перемене служб бароном Винцингероде; он не является единичным примером для той эпохи: Мишо-де-Боретур, Багговут, Беннигсен и другие являются лишь иллюстрацией нравов того времени. Война родит кондотьеров, и Винцингероде был одним из них. Но России он послужил.

Первоначальную свою службу он начал в гессенской армии; в 1790 году он перешел на службу в австрийскую армию и участвовал, в Нидерландской кампании. В 1792 году снова перешел на службу в гессенскую армию, а в 1794 году после этой кампании снова — в австрийскую армию, где и пробыл вплоть до заключения Кампо-Формийского мира. Неведомо какие обстоятельства заставили его вновь переменить службу, но только в 1797 году барон Винцингероде является уже на русской службе и в 1799 г. сделал поход в Италию и Швейцарию. В 1802 году был назначен генералом-адъютантом.

В 1809 году барон Винцингероде снова на службе Австрии, и в сражении при Асперне, предшествовавшем знаменитому Ваграму, ранен пулей в ногу.

В лихой год Отечественной войны Винцингероде уже вновь на русской службе, и после соединения наших армий под Смоленском первый открыл партизанские действия.

По выступлении французов из Москвы, Винцингероде доносит лично обо всем государю[36] и его донесения были самые животрепещущие, потому что он был в ближайшем соседстве с французами. При выступлении французов из Москвы по своей горячности Винцингероде был взят в плен французами вместе со своим адъютантом Нарышкиным, и в Верее 15 октября представлен Наполеону. «Вы служите российскому императору?» спросил у него Наполеон. «Служу», ответил Винцннгероде. «А кто вам это позволил? Бездельник! Я вас встречаю везде в рядах неприятелей моих. Зачем въезжали вы в Москву? — Выведать, что там делалось? О чем хотели вы говорить с моими войсками? Взгляните, в каком состоянии Москва. До того довели ее 50 бездельников, подобных вам. Вы употребляли все средства для убиения моих солдат на больших дорогах. О! ваша судьба кончилась. Жандармы! — возьмите его, расстреляйте, избавьте меня от него. Сейчас расстреляйте его, если он — уроженец какой-либо области Рейнского союза. Я — ваш монарх; вы — мой подданный».

Оказалось, что Винцингероде не уроженец Рейнского союза, а следовательно, и не мог быть расстрелян, как военнопленный. К тому же Кутузов по личному приказанию Александра пригрозил Наполеону расстрелять французского генерала в случае гибели Винцингероде. Впоследствии, при отступлении французов, он был освобожден партизанским отрядом полковника Чернышева.

Отважный и бесстрашный, преданный России, по-видимому, искренно, Винцингероде заслуживает, чтобы его имя было упомянуто в числе героев 1812 года.

В. Федоров

Граф Л. Беннигсен (Пис. Доу)

3. Беннигсен

Подп. В. П. Федорова

реди русских генералов, имена которых тесно связаны с воспоминаниями о 1812 годе, нельзя не остановиться на личности генерала Л. Л. Беннигсена, бывшего в Отечественную войну начальником главного штаба армии Кутузова. Обстоятельства жизни этого генерала — яркий образчик того, как иногда судьба играет человеком. Все, что удавалось ему взять от жизни, доставалось ему ценою тяжелой борьбы. Характеристика его несложна, так как ее ясно доказывают: и ступени его жизни, по которым он то поднимался, то опускался, и мнения о нем современников. Леонтий Леонтьевич Беннигсен родился 1745 г. в Ганновере, и в рядах ганноверской гвардейской пехоты участвовал в Семилетней войне. В 1773 году он перешел в русскую армию.

Вторая турецкая война 1788 г. и Польские войны выдвинули Беннигсена вперед, как «офицера отличных достоинств». По вступлении на престол императора Павла I Беннигсен в 1798 году производится в генерал-лейтенанты, но уже к сентябрю отношение императора Павла к нему меняется; 23 сентября появилось первое неудовольствие императора на Беннигсена, а через неделю он был уволен в отставку по прошению. Беннигсен попал в немилость. Когда Ласси был назначен командовать армией в заграничном походе, он просил о назначении к нему Беннигсена, но император Павел отказал ему в этой просьбе. По вступлении на престол императора Александра I неудачи Беннигсена продолжались, он был в качестве генерал-губернатора в почетной ссылке, хотя и был произведен в генералы-от-кавалерии в 1802 году. Между тем наступала эпоха наполеоновских войн, и про Беннигсена опять вспомнили: в 1805 году, начальствуя союзной армией, он шел на помощь Австрии, но, дойдя до Бреславля, по заключении мира, воротился в Россию. В октябре 1806 г. он командовал отдельным корпусом на правом берегу Вислы, а в 1807 году был назначен главнокомандующим вместо графа Каменского.