Падение орла - Джессика Донати Страница 3

Я сидела в своей синей парандже на заднем сиденье автомобиля и печатала под складками струящейся ткани. Моего афганского коллегу Хабиба с большей вероятностью остановила бы полиция, чем талибы. У него были длинные, черные как смоль волосы и борода, и ростом он был выше шести футов. Он был похож на талиба, в бледно-голубых шароварах, которые надевал для таких экспедиций, и больших грязных белых кроссовках. Преимущество такого путешествия, конечно, заключалось в том, что у нас было гораздо больше свободы и гибко­сти, чем при тесном взаимодействии с американскими военными.

По мере обострения войны росли гнев и разочарование афганских солдат и жителей деревни, которые проводили с нами время. Атаки изнутри, в ходе которых афганцы нападали на своих союзников по США или Коалиции, были обычным делом и никогда не выходили у нас из го­ловы. В 2014 году афганский полицейский расстрелял двух коллег из "Ассошиэйтед Пресс" в провинции Хост незадолго до президентских выборов, убив фотографа Аню Нидрингхаус и тяжело ранив репортера Кэти Гэннон. 

Второй раз, когда пал город Кундуз, казалось, стал поворотным моментом. Американские военные вновь направили отряды "Зеленых беретов", чтобы помочь афганским коммандос спасти провинцию, при этом внешне отрицая свою роль в сражении. В кабульском бюро "Уолл-стрит Джорнэл" мы знали, что силы специального назначения США сыграли решаю­щую роль в операции по возвращению города. Но как же закончилась эта битва? Покажет ли это масштабы операций вооруженных сил США в Афганистане и раскроет правду, стоящую за заявлением Белого дома о том, что Соединенные Штаты больше не участвуют в боевых действиях? Мы были уверены, что смогли бы ответить на эти вопросы, если бы смогли по­пасть в Кундуз, и мы верили, что история стоила риска. Это стало историей, которая побуди­ла меня написать эту книгу.

Хабиб, у которого были прекрасные отношения с министерством обороны, раздобыл доку­менты, дающие нам право работать с 10-м кандаком (батальоном) сил специальных операций афганской армии; они были доставлены в запечатанном конверте с чернильно-синей маркой. Я просмотрела варианты коммерческих рейсов. Самым близким местом, куда мы могли до­браться от Кундуза, был Бадахшан. Мы планировали остановиться на ночь, чтобы повидать­ся с губернатором провинции Тахар, моим знакомым, и на следующий день отправиться в Кундуз.

Мы отправились в путь с фотографом Эндрю Куилти. Поездка в Кундуз на второй день бы­ла, пожалуй, самой рискованной частью путешествия. Талибы контролировали сельскую местность, и нам лучше всего было ехать в середине дня. Мы присоединились к афганскому гражданскому конвою, доставлявшему в город медикаменты, и проехали через деревни, где на ветру развевались белые флаги талибов, а по ночам повстанцы устанавливали блокпосты на дорогах. Во второй половине дня мы добрались до штаба афганской армии в Кундузе, где нам стало известно, что в провинции базируются две команды "Зеленых беретов".

Нас провели прямо в кабинет командира, прервав встречу с бородатым капитаном амери­канского спецназа, который жевал табак и сплевывал во флягу. Все, казалось, были пораже­ны, увидев нас. На кофейном столике была расстелена большая карта, и капитан выделялся мускулистой фигурой, рядом с сидящим рядом с ним афганским солдатом. Они все устави­лись на нас.  

- Как вы сюда попали? - спросил капитан, когда мы оказались снаружи.

- Мы ехали из Бадахшана, - сказала я ему, - через Ханабад.

Он не мог поверить, что у нас получилось.

- Ну что, вы хотите остаться с нами? Я имею в виду, я полагаю, что с культурной точки зре­ния, для вас было бы лучше остаться на нашей стороне, - предложил он.

Мы с благодарностью разместились в комнатах в крошечном лагере спецназа, который рас­полагался внутри более крупной базы афганских коммандос. Там были чистые душевые и еда. На афганской базе не было и речи о душе, вонь в туалетах была такой, что сводило же­лудок. Это было слишком хорошо, чтобы быть правдой, и долго это не продлилось. Как только штаб-квартира США в Кабуле узнала, что мы там находимся, "Зеленым беретам" бы­ло приказано вышвырнуть нас вон.

- Вы подвергаете наши жизни опасности, - пожаловалась я бригадному генералу Чарли Клив­ленду, главе отдела по связям с общественностью, по телефону.

Я драматично перечислила риски, связанные с пребыванием в казармах афганских ком­мандос, включая возможность нападения изнутри, но он и слышать не хотел о том, чтобы мы оставались в лагере спецназа. Мы вернулись к командующему 10-м батальоном специальных операций афганской армии, чтобы попросить ночлег. Он пытался отказать нам в приеме, но наши документы были в порядке, и Хабиб сделал несколько звонков в Кабул, которые укре­пили нашу позицию. Командир вынужден был согласится с нами. Мы переехали в казармы коммандос и ходили с ними в дневные и ночные патрули. У Хабиба был талант, когда дело доходило до сбора историй об их надеждах, сожалениях и мечтах. Он слышал, как один спецназовец влюбился в деревенскую девушку, находясь на службе в одном из районов. Дру­гие говорили о коррупции и, иногда, о чувстве вины. Вечерами мы сидели на улице под звез­дами, пытаясь добиться их расположения, пока Хабиб проигрывал американскую поп-музы­ку, такую как “Love the Way You Lie” Эминема и Рианны.

В течение недели мы познакомились с некоторыми афганскими спецназовцами, а также с несколькими американскими солдатами, и нам удалось собрать воедино историю о том, как они отбили Кундуз. Две команды "Зеленых беретов" в течение нескольких дней сражались бок о бок с афганскими коммандос в городе при поддержке авиаударов США. Кундуз снова оказался под контролем правительства, но все предупреждали, что это ненадолго. Афганское правительство было коррумпировано, а руководство афганской армии крало деньги, которые предназначались для поставок продовольствия и топлива. Афганские коммандос были остав­лены на передовых постах на несколько недель без пополнения запасов.

Когда мы уходили, американские и афганские солдаты готовились к ночному рейду с целью убить или захватить в плен местного командира талибов. Несколько дней спустя, когда мы вернулись в Кабул, появились новости о том, что рейд прошел ужасно неудачно. Солдаты попали в ловушку в деревне Боз-Кандагари и сражались всю ночь, чтобы выбраться живыми. Самолет огневой поддержки AC-130 атаковал деревню, чтобы помочь им спастись, убив тридцать три мирных жителя, в том числе много детей. Утром разгневанные жители деревни выставили напоказ их крошечные, окровавленные, покрытые пылью тела на улицах. Два американских солдата и три афганских спецназовца были убиты, а многие другие ранены.

Пентагон по-прежнему отказывался