Леонид Млечин - 26 главных разведчиков России Страница 34

Соединение внешней разведки и дипломатии породило массу трудностей. Разведчикам все равно не хотелось допускать дипломатов до своих тайн, хотя во время существования Комитета информации формально послы были «главными резидентами» в стране пребывания. В реальности разведчики по-прежнему старались не делиться своей информацией с послами. А Министерство госбезопасности жаловалось, что разведка слишком оторвана от контрразведки.

Неудовлетворенность Сталина собственными идеями привела к тому, что решением политбюро 1 ноября 1951 года и политическая разведка вернулась в Министерство государственной безопасности. 2 ноября 1951 года появился приказ о создании Первого главного управления (внешняя разведка) в составе МГБ. Из Комитета информации изъяли все оперативные подразделения. В январе 1952 года часть сотрудников вернули в Министерство госбезопасности.

В составе Комитета информации при МИД остались аналитики – примерно полторы сотни. Написанные ими доклады и аналитические записки направлялись на имя вождя в его секретариат. Копии расписывались членам политбюро. В комитете работали люди, которые со временем заняли видное место в политическом истеблишменте – например, будущий посол в ФРГ Валентин Фалин, который с явным сожалением писал в мемуарах, что после смерти Сталина Комитет информации стал чисто мидовским подразделением. Фактически руководил всей работой ответственный секретарь комитета Иван Иванович Тугаринов.

Этот так называемый «маленький» Комитет информации, находившийся в особняке на Гоголевском бульваре, существовал до 1958 года, когда, окончательно утратив функции спецслужбы, был преобразован в Управление внешнеполитической информации (уже не «при», а в структуре МИД). Но в Министерстве обороны и в КГБ на него смотрели ревниво-раздраженно, в 1958 году по предложению председателя КГБ генерала армии Ивана Серова комитет упразднили.

Существование Комитета информации подорвало позиции аналитиков в ведомстве госбезопасности. В 1953 году информационно-аналитическое управление сильно сократили – из ста семидесяти работников оставили тридцать. Да еще и назвали подразделение отделом переводов и обработки информации (руководил службой Филипп Артемьевич Скрягин). Только в сентябре 1962 года отдел увеличили и преобразовали в информационную службу (Службу N 1) Первого главного управления КГБ…

Постановлением Совета министров от 3 ноября 1951 года заместителем министра госбезопасности и начальником только что воссозданного Первого главного управления (внешняя разведка) стал генерал-лейтенант Сергей Савченко. Он занимал этот пост до 5 января 1953 года, когда произошла очередная реорганизация МГБ. Два месяца, до смерти Сталина, он сидел без дела.

Берия, став министром внутренних дел, понизил Сергея Савченко в должности до заместителя начальника разведки. После ареста Берии он несколько месяцев сидел без работы. Тех, кого Хрущев хорошо знал по работе на Украине, как, скажем, генерала Ивана Серова, чистка обошла стороной. Но Савченко в это число не вошел.

Несколько месяцев он был начальником 7-го отдела второго главного управления МВД. В декабре 1953 года генерал-лейтенанта Савченко назначили начальником особого отдела управления строительных войск на строительстве объекта N 565 Московского района ПВО. Но и на этой маленькой должности он провел только год. В феврале 1955 года его уволили в запас по служебному несоответствию. Он умер в 1966 году.

Евгений Питовранов: «Как родного отца прошу вас, товарищ Сталин…»

В последние годы жизни Сталин постоянно занимался чекистскими делами, его охватил административный зуд. 9 ноября 1952 года бюро президиума ЦК сформировало комиссию по реорганизации разведывательной и контрразведывательной службы Министерства госбезопасности.

11 декабря 1952 года по инициативе Сталина бюро президиума ЦК приняло решение объединить Первое и Второе главные управления Министерства госбезопасности в главное разведывательное управление МГБ СССР. 5 января 1953 года появился соответствующий приказ по министерству. Начальником главного разведуправления МГБ был назначен первый заместитель министра госбезопасности генерал-лейтенант Огольцов.

Сергей Иванович Огольцов окончил двухклассное училище и работал до революции письмоносцем. После революции он сразу стал следователем уездной ЧК в Рязанской губернии. Потом оказался в Полтавской ЧК, где заведовал бюро обысков. В 1923 году его перевели в систему особых отделов в армии, и он год проучился в Высшей пограничной школе ОГПУ. В 1939 году майор госбезопасности Огольцов возглавил ленинградское управление НКВД. Во время войны был начальником управления в Куйбышеве и наркомом госбезопасности в Казахстане.

В декабре 1945 года Огольцова вызвали в Москву. На заседании политбюро от поста наркома Сергей Иванович отказался, сославшись на то, что у него нет ни опыта, ни знаний для такого поста. Тогда Сталин назначил наркомом Абакумова, который в войну руководил военной контрразведкой СМЕРШ. Сергей Иванович стал его первым заместителем.

«Хотя материально мы жили достаточно неплохо, – вспоминает сын генерала Николая Кузьмича Богданова, заместителя министра внутренних дел, – но, когда бывали в гостях у Огольцовых, мне казалось, что мы просто бедняки – такая там была обстановка, угощение, конфеты. По-моему, именно Раиса Сергеевна Огольцова являлась главной заводилой при поездках по спецбазам и магазинам с целью приобретения необходимых вещей. Отправив руководящих мужей на работу, жены созванивались между собой и договаривались о поездке. Потом обращались к своим мужьям с просьбой прислать машину. Иногда каждая из высокопоставленных дам ехала на своей машине, порой объединялись вместе.

На автомашинах ряда руководящих работников тогда имелись правительственные гудки, представлявшие собой две удлиненные хромированные дудки, устанавливавшиеся на переднем бампере перед радиатором. Они издавали низкий трубный звук. Едва завидев машину с гудками, инспектора милиции немедленно включали зеленый свет, а если был подан звуковой сигнал, то вообще сходили с ума, обеспечивая беспрепятственный проезд».

Из всех заместителей Абакумова Сергей Огольцов производил впечатление самого разумного и толкового человека. Казался и менее других запятнанным грязными делами, пока не стало известно, чем он занимался. Огольцов руководил операцией по убийству художественного руководителя Государственного еврейского театра Соломона Михайловича Михоэлса в январе 1948 года.

Огольцов сам рассказал об этом, когда его после смерти Сталина арестовали. Абакумова и Огольцова вызвали в Кремль 27 декабря 1947 года.

«Во время беседы, – рассказывал Огольцов, – товарищем Сталиным была названа фамилия Михоэлса, и в конце беседы было им дано указание Абакумову о необходимости проведения специального мероприятия в отношении Михоэлса, и что для этой цели устроить „автомобильную катастрофу“».

Непосредственное руководство операцией было поручено Огольцову.

7 января 1948 года Соломон Михоэлс и театральный критик Владимир Голубов-Потапов отправились на поезде в Минск, чтобы отобрать несколько спектаклей, достойных выдвижения на Сталинскую премию. Вслед за ними на двух машинах в Минск выехала «боевая группа МГБ» – сам Огольцов, его помощник майор Александр Харлампиевич Косырев, начальник отдела (ведавшего работой с интеллигенцией) 2-го главного управления (контрразведка) полковник Федор Григорьевич Шубняков, сотрудники отдела «ДР» (террор и диверсии) полковник Василий Евгеньевич Лебедев и старший лейтенант Борис Алексеевич Круглов (специальность – диверсии на транспорте).

Московская боевая группа разместилась на даче министра госбезопасности Белоруссии Лаврентия Фомича Цанавы в пригороде Минска – поселке Слепянка. Чекисты постоянно следили за Михоэлсом, которого окружало множество актеров, режиссеров и просто поклонников. Приезд выдающегося артиста был большим событием для театральной Белоруссии. Огольцов позвонил министру Абакумову: ничего не получается.

«О ходе подготовки и проведения операции, – рассказывал Огольцов, – мною дважды или трижды докладывалось Абакумову по ВЧ, а он, не кладя трубки, по АТС Кремля докладывал в Инстанцию».

Инстанция на языке тех лет – это Сталин.

Виктор Абакумов потребовал выполнить приказ вождя любыми средствами и разрешил использовать секретного агента 2-го главного управления МГБ, который сопровождал Михоэлса. Этим агентом был театровед Владимир Голубов-Потапов.

«Мне было поручено связаться с агентом и с его помощью вывезти Михоэлса на дачу, где он должен быть ликвидирован, – рассказывал Шубняков. – На явке я заявил агенту, что имеется необходимость в частной обстановке встретиться с Михоэлсом, и просил агента организовать эту встречу. Задание агент выполнил, пригласив Михоэлса к „личному другу, проживающему в Минске“».