Андрей Буровский - Не Вторая мировая, а Великая гражданская! Запретная правда о войне Страница 4

Нацисты не претендуют на Брест. Они отдают город и крепость Красной Армии: эта территория должна отойти к СССР.

Захваченные СССР территории включаются в состав Украинской и Белорусской ССР. Здесь устанавливается советская власть, проводятся социалистические преобразования (национализация промышленности, коллективизация крестьянства). Естественно, кулак репрессий обрушивается на «господствующие классы» — представителей буржуазии, помещиков, богатых крестьян, части интеллигенции.

Советские войска захватили Западную Белоруссию и Западную Украину — то есть не территорию собственно Польши. Но и в этих восточных областях Второй Речи Посполитой было густое польское население. Жили там и украинцы, и белорусы, и поляки, и евреи.

Отношение разных народов к советизации очень различно. У поляков в основном крайне отрицательное. Из 5 млн этнических поляков, проживавших на этих территориях, 1,5 млн в 1939–1941 годах депортировано в Сибирь и Казахстан. Масть из них оказались в сравнительно неплохих условиях, часть же попали в лагеря уничтожения. Например, в Майкаине, в голодной степи Казахстана. Туда выслали около 1000 семей, членов семей поляков из администрации в восточных областях Речи Посполитой, то есть из Западной Украины и Западной Белоруссии. «Приговоренные к ссылке вместе с детьми полки, которых в мае 1940 г. выгрузили в пустой степи возле Майкаина, сразу после прибытия получили от начальника официальную информацию, что они будут здесь умирать, но продолжительность жизни будет зависеть от их работы».[10]

«Дневной паек составлял меньше 1000 калорий. Часто, особенно зимой, не было ничего. Более ста матерей с детьми жили в глиняной яме без вентиляции, воды и санитарных удобств. На одного жителя приходилось 80 х 180 см пространства. Днем испарения замерзали на потолке, а ночью вода ручьями текла на спящих. Люди ходили по щиколотку в нечистотах.[11]

Россияне часто нервно воспринимают информацию такого рода и предпочитают говорить о «преувеличениях». Но Казимеж Обуховский сам прошел этот ад и пишет о нем в своей книге о психологии, совершенно без стремления задеть именно русского читателя, без малейших обвинений в адрес России или русских. Он как психолог занимается смыслом жизни, в том числе пишет специальную главу «10.6. Смысл жизни в сибирской ссылке».

А еще была Катынь… Местечко под Смоленском, возле которого весной 1940 года НКВД расстрелял то ли 10, то ли 12, то ли даже 20 тысяч польских офицеров, захваченных в плен в 1939 году. Многие из них сами доверчиво побежали навстречу Красной Армии — ведь война не была объявлена! Раз советские войска движутся на запад ясное дело, для помощи «братьям-славянам» против немцев… Эти люди тоже оказались в Катыни.

Само место расстрелов нашли летом 1942 года поляки, работавшие в военно-строительной организации Тотда. Нацисты год молчали, а в апреле 1943-го взорвали «бомбу», пригласив в Катынь международную комиссию. После Сталинграда нацистам нужно было хоть что-то, чтобы повлиять на прочность антигитлеровской коалиции. Разумеется, никто из союзников от Сталина не отступился.

Белорусы в целом приняли новую власть довольно спокойно и репрессиям подвергались мало.

Украинцы резко раскололись на коллаборационистов и врагов советской власти. Причем часть украинцев были сторонниками Польского государства. Политическая борьба внутри самих украинцев велась разными средствами. В большинстве украинцы если и не принимали участия в депортации поляков, то и не имели ничего против.

Что же касается евреев…

«Польское население, за исключением небольшой группы коммунистов в городах и еще меньшей — в деревне, восприняло нападение СССР и создаваемую здесь советскую систему так же, как и немецкое нападение…

Еврейское же население, особенно молодежь, массово приветствовало вторгающуюся армию и введение новых порядков, в том числе и с оружием в руках (выделение мое. — А. Б.).

Эта часть евреев начала активно сотрудничать с репрессивными органами, прежде всего с НКВД. Сначала этим занимались всяческие «милиции», «красные гвардии» и «революционные комитеты», позднее — «рабочая гвардия» и «гражданская милиция». В городах они почти полностью состояли из польских евреев… Польские евреи в гражданском, с красными нарукавными повязками, вооруженные винтовками, широко принимали участие также в арестах и депортациях». Так писал в газету «Жечпосполита» профессор истории пан Томас Стшембош, и выдержки из его статьи перепечатала «Новая Польша».[12]

В короткое время оккупации восточных областей, с осени 1939-го по лето 1941 года, страшный удар обрушился именно на поляков. А евреи составили слой местной агентуры советской власти. Возможно, в этом проявились старые межнациональные противоречия — поляки расплачивались за свое высокомерие в отношении евреев. Пусть так! Но известно немало случаев, когда польские офицеры Армии Крайовой успевали переодеться в гражданскую одежду, жили дома и вполне могли избежать ареста НКВД. Доносили на них именно евреи, и польский парень вполне мог по такому доносу попасть в лагеря и вернуться только в 1945 году. А мог попасть в Катынь и не вернуться вообще.

Так и на востоке Второй Речи Посполитой вспыхивает война между гражданами этого государства. Причем она вспыхивает первоначально не в составе Вермахта и Красной Армии. Противостоят друг другу, эпизодически воюют разные политические силы.

Часть западных польских земель германские оккупанты ввели в состав Третьего рейха. Эти земли подлежали так называемой «германизации». Польское и еврейское население, до 2 млн человек, депортируется отсюда в центральные районы Польши.

На оставшихся территориях создается Польское генерал-губернаторство. Эдакий протекторат с очень жестким оккупационным режимом. Евреев загоняют в гетто.

Приятно отметить, что сопротивление в Польше не прекратилось ни на мгновение. Все 6 лет оккупации леса Польши были полны партизан. Целые районы площадью сотни квадратных километров находились под контролем польских патриотов… Но были эти патриоты очень разными.

В леса ушла часть Армии Крайовой. Она подчинялась законному правительству Польши… а фактически не всегда имела с ним связь, и разные отряды действовали на свой страх и риск. Отряды Армии Крайовой объединяли до 200 тысяч человек.

Партизанские отряды коммунистов только в 1944 году были сведены в Армию Людову. Но они с самого начала составляли не менее 100 тысяч человек. Это были польские патриоты, но стремившиеся построить в Польше социализм. Одни отряды коммунистов держали нейтралитет, другие воевали с Армией Крайовой при каждом удобном случае.

Были еще еврейские партизаны — не менее 100 тысяч человек. Среди них были и сторонники законного правительства, и просоветские люди. А часть была сионистами, которые считали Польшу не родиной, а случайным местом рождения. Они воевали со всеми, включая и польских коммунистов. Активные боевые действия вели не все еврейские партизаны. Многие просто скрывались в лесах, спасая себя и свои семьи.

Типичное обвинение поляков — в антисемитизме. У поляков и правда могло быть много претензий к евреям — советским коллаборационистам. Но известно, что в 1942 году польское подпольное правительство создало специальную организацию: Совет Помощи Евреям (Rada Pomocy Zydom) в состав которого вошли представители всех политических партий тогдашней Польши. Всех! Эта организация использовала правительственные средства и действовала от имени эмигрантского правительства.

Эмиссар польского правительства Ян Карский много раз пытался поговорить с англичанами и американцами: нацисты истребляют евреев! Живой свидетель и вместе с тем представитель влиятельных, хорошо образованных поляков, он был принят в самых высоких сферах западных стран.

«Пожалуй, на Британских островах не осталось ни одного более или менее влиятельного политика, к которому он не попытался бы обратиться.[13] Говорил и с Рузвельтом, но «властелин мира» «вопроса помощи евреям коснулся коротко, избегая каких-либо обязательств».[14]

Так что польское правительство сделало все, что могло. О его работе Ян Карский издал книгу в США, на английском языке «История подпольного государства». Книга выдержала тираж больше 360 тысяч экземпляров.

А когда после гибели гетто 800 евреев спасались в подвалах, именно польская полиция давала им воду и хлеб.[15]

Есть множество примеров того, как поляки самого разного общественного положения спасали своих еврейских знакомых (и незнакомых — просто как людей, попавших в серьезную беду). Судя по таким свидетельствам, как это, укрывание евреев и помощь им носили массовый характер: «За помощь еврейским людям гитлеровцы уничтожили в Бельцах около 1000 поляков из Львова».[16]