Спектакль для предателя - Валерий Георгиевич Шарапов Страница 4

Майор неспешно прошелся по комнате, собираясь с мыслями.

– Вам же знаком некий Лучинский Владимир Натанович? Доктор технических наук, яркое светило отечественной науки… пока не сбежал за границу. Блистал в новосибирском институте ядерной физики, был автором многих концептуальных решений в области радиологии и сопутствующих направлений. Перевелся в Московскую область, работал в ЗАТО Загорск-7, возглавлял в местном физико-техническом институте отдел особо важных государственных программ. Фактически он был вашим куратором, Дина Борисовна, неужели не помните? Более того, Владимир Натанович Лучинский был самым желанным другом вашей семьи, вас связывали многолетние отношения, с вашим отцом они дружили со студенческих лет, припоминаете, Борис Михайлович? Вы трудились в разных отраслях науки, но есть в них что-то общее, согласитесь. Вы создавали бактериологическое оружие, Лучинский – радиологическое. И на данном поприще весьма преуспел. В процессе работы вы продолжали общаться, ездили друг к другу в гости. У супруги Лучинского выявили неизлечимую болезнь в терминальной стадии, и в какой-то момент ее не стало. Детей у Лучинских не было. Ваши отношения после этого только укрепились. Он потерял жену, вы, Борис Михайлович, потеряли жену и сына – несчастья сближают. Страшно представить, Лучинский был крестным отцом вашей Дины. Дело хозяйское, религия не под запретом, но все-таки…

Крещение прошло успешно, органы ни о чем не узнали. То есть уже тогда вы любили рисковать. Надеюсь, в православие хоть крестили? – не удержался от язвительной ремарки майор Зимин. – В коллективе Владимир Натанович пользовался всемерным уважением, был хорошо воспитан, приятен в общении. Но кое-что в его работе настораживало. Он был буквально одержим созданием так называемой «грязной бомбы». Все присутствующие знают, что это такое. Сочетание радиоактивных материалов с обычной взрывчаткой. При взрыве материал распыляется или испаряется, выбрасывается в воздух и загрязняет территорию вокруг места взрыва. После применения устройства жить на этой земле невозможно, использовать ее – тоже. Окружающая среда заражается, люди получают радиационное отравление со всеми вытекающими последствиями. Площадь покрываемой территории зависит от мощности взрывчатки, а также количества и качества выбрасываемого в атмосферу материала.

«Грязные бомбы» никогда не применялись, тем не менее их испытывали. Результаты экспериментов были неутешительными. Эффект – отложен, едва ли определим и непредсказуем. У доктора Лучинского имелось особое мнение: он настаивал, что способен предсказать эффект с большой долей вероятности и точно рассчитать время его наступления. А также управлять этим эффектом и временем. Нужны только воля руководства и дополнительное финансирование.

Идея захватила Лучинского, но нашей науке подобные проекты были неинтересны. Предпочитались другие направления: та же бомба деления или то, что мы называем атомной бомбой. Цепная ядерная реакция с оружейным плутоном или высокообогащенным ураном, полное уничтожение всего. «Грязная бомба» – мелковато и непонятно. Средство для паники и оружие террора.

На этой почве у Лучинского разгорелся конфликт с руководством института. Вы, Дина Борисовна, предусмотрительно дистанцировались от его разработок. Владимир Натанович курировал другие ваши проекты. Заниматься «грязной бомбой» ему запретили. И в какой-то момент Лучинский бежал на Запад. Органы проворонили – на данное событие ничто не указывало. Каким-то образом ему удалось связаться с представителями западных разведок – и в один прекрасный день Владимир Натанович испарился. План бегства разработали новые хозяева и четко воплотили его в жизнь. Позднее выяснили: до Еревана – по подложным документам, скрытный переход с проводниками турецкой границы, а дальше – дело техники. То, что он сбежал за границу, выяснили не сразу, грешили на криминал. Сообщил резидент – и все встало на места. Вас инцидент практически не коснулся, вы, конечно же, гневно отреклись от своего бывшего руководителя. А Борис Михайлович уже вышел на пенсию…

– И зачем вы это рассказываете? – резко бросила Дина Борисовна. – Так много слов… и что?

– И ни одного лишнего, – не смутился майор. – Я еще поговорю, не возражаете? Спасибо. На данный момент известно следующее. Владимир Натанович добился своего. Его знания, опыт, а также одержимость западные кураторы оценили по достоинству. Сейчас у Лучинского собственная лаборатория в Баварских Альпах, где он доводит до совершенства свою «грязную бомбу», используя при этом старые наработки. Изделие практически создано и будет ждать своего часа. За испытанием последует применение – кто бы сомневался. Радиация покрывает именно ту территорию, которая требуется. Люди будут умирать, если нужно – быстро. Если нет, то медленно – начнется эпидемия рака или что-то в этом роде. Ничто не мешает применить изделие, скажем, в Африке, а затем выдать это за проделки Советского Союза. А представьте, если бомба попадет не в те руки? Те же террористы с Ближнего Востока любые деньги за нее выложат! Можно заразить содержимое самолета, корабля, небольшой населенный пункт или милый вашему сердцу Белый дом…

– Какая глупость, право слово, – поморщилась Дина. – Владимир Натанович никогда на это не пойдет.

– Конечно. Он же рыцарь в сияющих доспехах. И его хозяева озабочены исключительно гуманизмом. Напомнить, что произошло 6 августа 1945 года? Об этом нынче стыдливо помалкивают. Однако не Советский Союз швырял атомные бомбы на мирные японские города. То, что Лучинский испытает свое детище, – даже не тема для обсуждения. Вопрос: где и когда? В том же МИ-6 ребята рисковые, могут затеять глобальную провокацию с дальнейшим обвинением СССР. Лучинский убедит кураторов. Пусть он эмигрант, но в тамошних кругах добился положения. Его ценят, к его мнению прислушиваются, выделяют средства. Данного субъекта надо остановить, и не важно, что вы об этом думаете.

Зимин прервал свою речь, отдышался.

– Я продолжу, Андрей Викторович, если позволите, – подхватил полковник Сухов. – Все это не голословно. В лаборатории Лучинского под его руководством трудятся немецкие и бывшие советские специалисты, утечки информации с объекта случаются. Но к самому Лучинскому не подобраться, район охраняется. Владимиру Натановичу 66 лет, но выглядит он прекрасно, полон сил и здоровья, в отличие от вас, Борис Михайлович. Гены, свежий горный воздух и возможность заниматься любимым делом. Лучинского надо вернуть в страну – вместе со всеми его мозгами и безумными планами.

Внезапно Дина Борисовна засмеялась – злобным ироничным смехом.

– Опомнились… Увы, граждане начальники, что упало, то пропало…

– Ведите себя прилично, – повысил голос Сухов. – И не забывайте, с кем разговариваете. Ваш бывший муж, Дина Борисовна…

– …да этот придурок даже ни о чем не догадывался, – фыркнула женщина. – Понятия не имею, где он и что с ним. Но можете поискать и посадить, не возражаю, столько нервов мне попортил…

– Ваш бывший муж сейчас проживает в Тольятти, у него новая семья, и про вас он уже забыл. Кто кому попортил нервы – вопрос открытый. Этот человек мешать не будет. Выношу предложение, Дина Борисовна. Ваш отец остается