Самоучитель контрразведчика - Льюис Хобли Страница 46

Некоторые из них входили в состав американских парашютных групп, сбрасывавшихся во Франции для оказания поддержки подпольному движению. Хотя сейчас нет необходимости поручать женщинам задания, связанные с опасностью для жизни и здоровья, многие из них служат; составе разведывательных подразделений во враждебных или «трудных» районах по несколько лет, работая плечом к плечу с мужчинами и будучи совершенно лишенными тех житейских удобств, которыми они пользовались дома.

Из человека, который больше склонен к умственному труду, к наблюдениям и размышлениям, чем к действиям, выйдет лучший «аналитик», чем «оперативник». Поэтому неудивительно, что люди с научно-исследовательскими наклонностями занимают должности, связанные с аналитической работой.

Однако оперативных работников подыскивают везде. Здесь нет каких-то установленных норм и принципов. Главное, чтобы это был народ живой, любопытный, неутомимый и хорошо разбирающийся в людях.

Лица, поступающие на разведывательную работу, как правило, обладают значительной подготовкой в области международных отношений, истории или языкознания. Это объясняется не тем, что они собирались посвятить себя работе в разведке, а теми внутренними побудительными мотивами, которые, вероятно, подвели их к такому выбору. При этом надо учитывать, что так называемое «ремесло» разведки имеет настолько специфический характер, что мало найдется колледжей, чья программа обучения автоматически давала бы преимущества именно их выпускникам для поступления в разведку по сравнению с другими кандидатами.

Ранее полученная подготовка влияет на характер работы сотрудника в том плане, что может в большей мере определить его склонность к аналитической работе или к работе по сбору информации, или к изучению какого-либо определенного района мира, или, если он технический специалист, к какой-то специальной, технической области разведки. Если аналитик может целые годы посвятить изучению одного района или одной проблемы, то «оперативник» обычно не склонен к этому, поскольку его способности в самом разведывательном искусстве важнее, чем любые специальные знания по какой-то проблеме или региону. Он должен быть готов к тому, что в ходе работы его будут перебрасывать с одного места на другое много раз. Искусством разведки он овладевает, обучаясь в разведывательных школах, работая в качестве младшего оперативного работника с более опытными разведчиками и, наконец, при выполнении более или менее самостоятельных заданий.

Разведывательные школы заимствуют многие методы, используемые при подготовке специалистов других профессий, с тем, чтобы дать будущим сотрудникам не только знания, но также опыт и уверенность в своих силах. Разведка, в отличие от большинства других профессий, не такая область, где на небольшие и даже-некоторые серьезные ошибки в практической работе можно махнуть рукой, сказав шутливо: «А ну-ка, снова к доске». Это общая особенность разведывательной и военной профессий.

В разведывательных школах читают различные курсы по географическим районам и языкам, которые незначительно отличаются от университетских курсов, но упор в них делается на вопросы, представляющие первостепенный интерес для работников разведки. Обучаются также разведывательному мастерству: работе разведывательной службы, анализу информации, подготовке донесений и т. д.

Однако самое важное в обучении — это привитие практических навыков оперативной деятельности. Для этого разведывательные школы используют практику юридических школ, обучающих на конкретных делах, а также армейскую методику, создавая обстановку, «приближенную к боевым действиям», когда обучаемый должен действовать точно так, как если бы он работал самостоятельно, находясь в иностранном государстве.

При методе обучения на «конкретных делах» изучаются успешные операции американской разведки, а также разведок других стран, анализируются их неудачи. Печатный материал, который дается слушателю, — это не выводы или замечания преподавателей, а подборки копий всех сообщений, донесений, указаний, переписки центра с закордонными точками, агентурных сообщений, отчетов о результатах расследований и наблюдений в хронологическом порядке. Таким образом, слушатель может проследить день за днем, как велось дело, и оно будет раскрываться перед ним, подобно сложной фабуле очень длинного романа. Изучая уже завершенное дело, он может обнаружить, где были допущены ошибки, какие имелись возможности их избежать, что было предусмотрено и что было упущено. Студент-юрист, изучающий материалы судебного дела, выступления обвинителя и защитника в суде, показания свидетелей и т. п., может заметить, когда тот или иной адвокат не задал свидетелю важного вопроса или когда, суммируя для присяжных материалы, не подчеркнул самые убедительные доказательства.

Аналогичным образом человек, изучающий разведывательное искусство на подлинных делах во всех их деталях, постепенно учится обращать внимание на то, что разведчик в конкретном случае не задал своему агенту вопрос, который, как обнаружилось впоследствии, возможно, помог бы выяснить, что агент является двойником; забыл сообщить агенту сигнал опасности, необходимый в чрезвычайных обстоятельствах; как слишком сложная система связи между агентом и разведчиком привела к потере важного канала получения информации лишь потому, что какой-то человек не мог запомнить, что он должен делать в определенной ситуации.

В процессе изучения конкретных дел особенно заметными становятся человеческие слабости, которые красной нитью проходят через всю историю разведки. Молодой работник учится учитывать те многочисленные и разнообразные факторы, которые почти невозможно заранее предвидеть, но которые будут играть важную роль в его работе. Его задача — подготовиться к встрече с трудностями, которые придется преодолевать при выполнении любых заданий, которые впоследствии будут ему поручаться.

Во всех деталях он будет знакомиться с самыми знаменитыми примерами деятельности разведки в современный период. Каким образом Редль, Зорге и другие известные шпионы смогли так долго и успешно действовать и что привело их к провалу? Каким образом Советам удалось настолько изолировать отдельные звенья «Красной капеллы» или канадской агентурной сети, что захват или измена одного из агентов не приводила к провалу всей организации?

Следуя такой методологии, слушатель узнает также сильные и слабые стороны приемов и методов, используемых разведывательными службами различных государств; знакомится с типичными национальными особенностями, подобно тому, как изучающий внешнюю политику или военное дело прослеживает их, знакомясь с государственной политикой в мирное и военное время. Таким образом, будущий разведчик в определенной мере узнает, чего можно ожидать от вероятных противников, с которыми ему придется бороться в будущем.

«Реальные» ситуации в разведывательных школах используются примерно в таких же целях, как и боевая подготовка со стрельбой боевыми патронами. Первый опыт применения такого метода относится к периоду второй мировой войны. Его использовали в армейских школах, где готовили специалистов по допросу военнопленных. На занятия приводили человека, одетого в форму офицера или солдата противника, который в совершенстве владел немецким или японским языком и вел себя так, будто его только что взяли в плен. Тщательно подобранный для этой роли человек действовал как актер-профессионал. Он всячески старался обмануть или запутать допрашивающего с помощью всевозможных уловок, с которыми ему приходилось сталкиваться в действительности при допросах пленных в Европе и на Дальнем Востоке. Он либо отказывался говорить, либо обильными потоками изливал несущественную