Сергей Катканов - Солдаты третьей мировой Страница 5

Однажды после командировки в Бенгази наши специалисты уже сидели в аэропорту, дожидаясь возвращения в Триполи. Однако старший группы специалистов передал по телефону: «Поступила просьба срочно выехать в оазис Эль — Куффа, отремонтировать радиопередатчик». Их посадили в немецкий «Фокке–вульф» — и туда. Поселили на самой вершине, в древней турецкой крепости. Посмотрели передатчик, заказали по телефону нужные детали, ночью можно было отдохнуть.

Русские и ливийцы зарезали барашка, собрали ужин: хлеб, овощи, приправы. Майор Куликов попросил ливийского лейтенанта подать ему острейшей приправы. Ливиец решил подшутить над русским: «Сможешь съесть целую ложку этого?» Майор только внутренне усмехнулся. Вряд ли этот лейтенантик знает, как по–настоящему обжигает горло неразбавленный спирт, который они пили в Сибири. Русский майор предложил ливийцу: «Давай на спор: кто не сможет съесть целую ложку приправы, тот мяса есть не будет». Владимир Николаевич задержал дыхание по всем правилам и заглотил–таки ложку огненной пасты, хотя и слезу вышибло. Ливиец не смог. Нет, действительно, арабы не знают, что такое неразбавленный русский спирт. Лейтенант чувствовал себя опозоренным, он убежал из компании. Так и не поел мяса. Никогда не поел. Вскоре лейтенант погиб.

Ночью майора Куликова позвал к телефону его начальник из Триполи: «Немедленно прими все усилия, чтобы выехать из оазиса». Намек был прозрачен. С часу на час начнется заваруха. Русские об этом узнали, но ливийскую сторону не предупредили, только сообщили по телефону своему специалисту. (Советско–ливийская дружба носила весьма условный и довольно специфичный характер). Но Куликов при всем желании не мог отсюда выбраться самостоятельно. Советская разведка не ошиблась. Вскоре со стороны Судана поперла группировка в несколько тысяч штыков (В Судане базировалась оппозиция Каддафи). Нападавшие все ближе и ближе пробивались к вершине горы, где в крепости расположились русские и ливийцы. Куликов хорошо видел в бинокль атаковавших негров. Падение крепости и неминуемая смерть были, казалось, в двух шагах. Но… рассвело. Подоспели Ми‑24 с системами залпового огня. Ракетные удары по суданцам были страшны. Песок в пустыне плавился и застывал монолитными глыбами.

Орден Ливийской революции

Держу в руках высшую ливийскую награду: «Орден революции 1 сентября 1 степени». Простенький кружок желтого металла на зеленой ленточке. Ни платиновых вставок, ни бриллиантов. Аскетизм революционных наград. Но в условиях непрерывной революции такая награда может стоить больше, чем пригоршня алмазов. Майор Владимир Куликов был награжден высшим ливийским орденом «3а личный вклад в дело укрепления советско–ливийского военно–технического сотрудничества». Смотрю на наградной диплом и удивляюсь: «А где же печать?» Куликов улыбается: «Я о том же ливийцев спросил, так они на меня руками замахали: «Какая может быть печать, если стоит личная подпись Каддафи! Собственноручная! На наших дипломах факсимильные подписи ставят, и то про печать не вспоминают!» Да… Личный автограф Каддафи есть, конечно, не у каждого…

В 1987 году случилось очередное обострение военных действий с Чадом. Собрали русских специалистов, поставили задачу: за четыре дня создать новый разведцентр. Английский специалист в таком жестком авральном режиме отказался работать: «Я выполняю обязанности только в пределах контракта». А русские… На то они и русские С трудом, но очень быстро собрали все необходимое оборудование, работали день и ночь, разведцентр был готов в срок.

Ливийцы готовили крупное наступление на Чад, по границе с которым проходила горная гряда. Эта территория имела большое стратегическое значение: ни одна армия не будет чувствовать себя спокойно, когда непосредственно над границей нависает крупный горный массив. Не говоря уже о том, что эта земля была богата алмазами и нефтью. Ливийцы долго и безуспешно штурмовали эту позицию Чада. Положили несколько тысяч человек — все без толку. Советская сторона не раз предлагала пустить туда наш самолет–разведчик, так, чтобы изучить район боевых действий во всех деталях. Ливийцы не соглашались, не доверяли русским (и правильно, кстати, делали: интересы двух сторон далеко не всегда и не во всем совпадали).

Наконец, ливийцы дали согласие на полет русского разведчика. На основе полученной аэрофотосъемки и другой собранной информации майор Куликов с товарищами подготовили наглядный макет местности, с которым потом работал сам Каддафи. Наступательная операция имела ошеломляющий успех. Ливийцы «оторвали» у Чада 400 километров территории. Погибло всего 28 человек.

Вот тогда–то Каддафи и наградил нашего майора орденом. И все–таки у наших в Ливии была «своя игра». Если своенравный, не желающий никому подчиняться Муамар затевал нечто противоречащее глобальным интересам СССР… с ним, конечно, никто не спорил. Мы просто ломали его планы, причем так виртуозно, что многомудрый Каддафи даже и понять не мог, что случилось.

Советскую сторону, к примеру, вполне устраивал частичный захват Ливией территории Чада, но когда расшалившийся Каддафи вознамерился посадить в столице Чада Нджамене свое марионеточное правительство, русской стороне по некоторым причинам это было уже не надо. В Чаде, например, стояли французы. Русским не стоило слишком сильно с ними ссориться.

И ведь с каким непринужденным изяществом делалась международная политика. Послали майора Куликова на границу с Чадом — радиопеленгатор отремонтировать. Ливийцы сказали нашим — за колючую проволоку ни ногой, там мины, а барханы плавают. Взгляд майора сразу же стал фиксировать некоторые детали, которые, складываясь в общую картину, не оставляли сомнений намерениях ливийцев.

За колючей проволокой из песка торчали плохо замаскированные зенитные ракеты. На машине, на которой их возили, был зачем–то установлен пулемет, а в кузове большое количество гранат. У всех ливийских солдат двойной боекомплект. И множество подобных деталей, которые не могли ускользнуть от взгляда профессионала.

Куликова положили спать рядом с рацией, которая всю ночь передавала разведсводки, сведения о передвижении войск. Когда Владимира Николаевича прислали в Ливию, он не знал ни слова по–арабски. Через полгода уже сносно общался с арабами, а на втором году службы мог свободно излагать любую тему с использованием военно–технических терминов. Раньше он служил в Сибири и превосходно знал китайский, тоже слушал радиопереговоры китайцев далеко не из праздного любопытства. И сейчас то, что говорили арабы по рации, вместе с данными визуального наблюдения складывалось в законченную картину происходившего на ливийско–чадской границе.

Едва прибыв в Триполи, майор Куликов тут же встретился с советским военным атташе. Два часа диктовал и рисовал. Советский военный разведчик (а кем еще по–вашему был атташе?) принял информацию к сведению. Через неделю советское информационное агентство передало сообщение: «В Чаде предотвращена попытка государственного переворота, организованного Ливией».

Майору Куликову прислали из советского посольства большую подарочную коробку. Каких только деликатесов там не было, а главное: буханка черного хлеба и селедка.

Так простые русские майоры определяли характер политической карты мира, заставляя вздрагивать хозяев планеты. Вот это и была самая реальная военная разведка.

В. Н.Куликов рассказывает: «Я не раз бывал в населенном пункте, где базировался личный полк Каддафи. Сюда даже простых ливийцев не пускали. Сижу, бывало, с ливийскими солдатами, чаек пью. Замечаю: здесь раньше этой машины не было. Спрашиваю: «А это что за штука?». Солдат по простоте душевной все выбалтывает. Ведь он видит, что и я такой же простой советский электронщик, на разведчика не похож».

Тут поневоле вспоминаешь слова старой мудрой лисы Черчилля: «В политике нет друзей, в политике есть интересы».

Репетиция конца света

В 1986 году США бомбили Триполи. Советские специалисты, ставшие свидетелями бомбардировок, рассказывали: «Бомбили по ночам, зрелище было захватывающим. Ливийцы отвечали из всех видов зенитного оружия. Американцы наносили высокоточные удары и наших это не затрагивало, но вот однажды ливийцы сбили штатовский самолет, который, падая, сбросил весь боекомплект, упавший на бывшее здание французского посольства — от него камня на камне не осталось. Французы только что успели выехать. Потом русских водили на экскурсии, показывая следы американского варварства».

За что же американцы столь немилосердно отнеслись к этой благодатной стране? Штаты до сих пор числят Ливию среди «стран–изгоев». На самом деле все цинично и просто. Все до единой «страны–изгои», обвиняющиеся в пособничестве мировому терроризму, обладают значительными запасами нефти и пытаются проводить политику, независимую от США. Схема безотказно действует до сего дня: если в стране есть нефть и если эта страна не позволяет Штатам безнаказанно вытирать о себя ноги, значит, это страна–террорист.