Александр Никонов - Непридуманная история Второй мировой Страница 53

Факт остается фактом: людоед, исчадие ада, кровожадный диктатор и поджигатель войны Гитлер спас Финляндию от миролюбивого пупсика из Москвы.

От войны спас, но не от экономического давления со стороны Сталина. В результате того, что Сталин отторг от Финляндии огромный кусок, посевные площади в Суоми сократились на 11 %. Да еще из-за непогоды в 1940 году урожай упал на 30 %. Недостаток хлеба покрывала торговля с Советским Союзом, согласно заключенному после войны между странами торговому соглашению. И тут СССР этот крантик перекрыл, решив удушить финнов экономически. Хлебные нормы в Финляндии были снижены до полуголодного минимума, но и для их выполнения хлеба уже не хватало.

И опять выручил Гитлер. Он поставил 250.000 тонн зерна. И не только зерна. Экономика Финляндии нуждалась в сырье. 90 % всего финского импорта шло из Германии. Кожа, текстиль, уголь, бензин, резина — все это питало финскую промышленность и давало финнам работу. В обмен Гитлер получал никель и лес. Если бы этот ручеек был прерван, в Финляндии волной прокатились бы закрытия предприятий и массовые увольнения, затем последовала бы дестабилизация политической обстановки, хаос… именно этого и добивался товарищ Сталин.

Сталин кран перекрыл. А Гитлер его открыл. Экономического удушения не получилось, и поэтому в конце января 1941 года Маннергейму опять стали доносить об активизации советских войск на новой русско-финской границе. Снова над границей начали летать русские разведывательные самолеты. Резко активизировалось приграничное дорожное строительство с советской стороны.

К нападению на Финляндию Сталин готовился по-взрослому. Еще в 1939 году для обеспечения своих наступающих войск восточный деспот силами своих рабов начал тянуть к финскому приграничью сразу несколько железнодорожных веток. На этих работах были заняты около 100 тысяч заключенных. Кроме железных дорог были построены 15 стратегических шоссейных дорог. К границе с Финляндией Сталин подтянул и военные аэродромы. Новых аэродромов было построено аж 90!

Ленинградский военный округ сосредоточил у финской границы шесть армий и один корпус, которые должны были ударить по Финляндии на семи разных участках одновременно. Поначалу советские планы 1940 года предусматривали два варианта войны против Финляндии — самостоятельная война и с помощью Германии. На помощь Германии СССР рассчитывал небезосновательно: во-первых, согласно договоренностям 1939 года, которые Германия подписала, Финляндия отходила Советскому Союзу. Во-вторых, не впервой Союзу вместе с Германей на разные страны нападать. Только что Польшу на пару съели, почему бы и Финляндию теперь не сожрать вдвоем?

Ну, а если по каким-то причинам немцы помогать убивать Финляндию не будут, то СССР и один справится, здесь у Сталина не было никаких сомнений.

И сталинские офицеры все прекрасно понимали про эту Финляндию. Когда они читали в газетах, что советская дипломатия торгуется с Финляндией за какие-то никелевые рудники, то хмыкали и удивленно пожимали плечами: «Зачем за них торговаться, еще деньги платить? Скоро сами возьмем…»

Взять планировали ударом на севере в направлении порта Петсамо. В то же время на юге четыре армии при поддержке Балтфлота должны были ударить в направлении Хельсинки и Тампере. Группировка советских войск, приготовленная к войне против Финляндии в 1940 году, была вдвое крупнее, чем советская группировка, совершившая агрессию против Финляндии годом ранее. Всего на Суоми должны были обрушиться 47 дивизий, 5 танковых бригад, 78 авиационных полков. И еще в резерве стояли 3 резервные дивизии.

Все хорошо!..

Может быть, Сталин и был готов завоевать Финляндию, говорят исторические ортодоксы, но к войне с Гитлером он был объективно не готов. Ибо сталинская армия, в сравнении с германской, была слаба, малоопытна, недоукомплектована, недосформирована, недоподтянута, трансмиссия у танка КВ слабовата, пионер против Тайсона и так далее… Я пока не буду с этим спорить. К этому вопросу мы еще вернемся. Меня сейчас другая проблема больше волнует: а был ли товарищ Сталин готов к войне с Гитлером субъективно?

То есть как он внутренне себя ощущал. Ведь это же гораздо важнее. Можно быть объективно слабым, неверно оценивать собственные силы, но при этом полагать себя здоровенным малым и на этом основании всех задирать. Иными словами, готовился Сталин нанести первый удар по Гитлеру или не готовился, зависит не от объективной оценки сталинской армии армиями будущих историков, а от самооценки Сталина — тварь ли я дрожащая или право имею и силенок накачал.

Допустим, товарищ Сталин свою страну не знал, о плюсах и минусах Красной армии, в отличие от историков будущего, не догадывался и умишком до них не дорос, а был дурачок дурачком и безосновательно полагал, что легко может победить промышленно развитую Германию. Тогда он мог готовить нападение на Германию? Чисто по глупости?

Мог. От дурака всего можно ожидать.

Теперь на мгновение допустим, что Сталин не полный дурачок и свою слабость осознает. Тогда ему есть выгода ударить по Гитлеру первым? Тоже есть! Слабому, если он слабее не на два порядка, а хотя бы раза в три, непременно нужно нападать первым! Преимущество первого удара! Если ты слабее, всегда бей первым. (Забегая вперед, скажу, что Гитлер именно так и поступил.)

Таким образом, в обоих случаях у Сталина был прямой резон напасть первым. Да он всегда так и делал, собственно говоря.

Но, может быть, Сталин был объективно на столько же слабее Германии, на сколько Финляндия была слабее СССР? Тогда б ему никакой первый удар не помог, конечно. Так же, как он не помог бы маленькой Финляндии завоевать большой СССР. И здесь мы снова возвращаемся к самоощущениям Сталина.

Так как же себя ощущал товарищ Сталин в тревожные месяцы начала сороковых — уверенно или нет? Как оценивал свои силы? Мог он готовить удар по Германии (от большой глупости или от большого ума) или не мог? О, на это у историков есть прекрасный научный ответ!

Крупный ученый и, можно сказать, начальник над всеми отечественными историками — директор Института всеобщей истории А.О. Чубарьян сообщает интересующимся: «Сталин в те тревожные месяцы боялся даже думать о нападении Германии и начале войны».

Наверное, директор лично знал Сталина и видел, как у того дрожали ручонки и подбородок, когда он говорил Чубарьяну о Германии:

— Слюшай, брат, так Германия боюс — кушат не могу, да!

Но, может быть, и не знал лично Чубарьян Сталина. Может быть, его сведения из других источников. Ведь Чубарьян — ученый, а у науки должны быть, наверное, какие-то методы, позволяющие делать подобные утверждения. Ну, например, криминалистический анализ сталинской кружки, забытой им на карте Германии, показал наличие многочисленных сколов на краях, убедительно доказывающих, что у Сталина тряслась челюсть, когда он смотрел на Германию.

У меня такой кружки нет. Поэтому я могу судить о страхе Сталина перед Гитлером только по косвенным признакам. Вот, например, я вижу, что финны Сталина боялись и беспрекословно выполняли все его требования, вплоть до самых унизительных. Они были настолько слабы, что даже упреждающий удар им бы не помог. И Сталин вел с финнами переговоры с позиции грубой силы.

А как он вел переговоры с Гитлером? Лебезил перед ним, наверное, со страху…

В 1940 году Молотов приехал в Берлин — на переговоры. Это был тот самый момент, когда Финляндия напряженно замерла, почувствовав, что, наряду с судьбами десятков стран Европы, решается и ее судьба… Тут надо понимать, что сталинский нарком-индел Молотов и гитлеровский министр иностранных дел Риббентроп были всего лишь тряпичными куклами, надетыми на руки хозяев. На переговорах Молотов постоянно слал Сталину шифрограммы, чтобы узнать об интересах Советского Союза в том или ином регионе. Потому что Сталин и был Советским Союзом. Сталин был в СССР единственным свободным человеком. А все остальные в его стране были статистами и безмолвными исполнителями его воли, его пуговичками, шнурками, обшлагами, гвоздиками в его сапогах. Один Сталин и был — империя.

Так вот, в Берлине империя устами куклы заявила, что хочет подгрести под себя Болгарию, северный Иран, Ирак, южную Буковину, Финляндию, Грецию, восточную Турцию; хочет получить выход к Адриатическому морю и Персидскому заливу. А еще у Сталина есть интересы в Китае и ему люб южный Сахалин. Кроме того, Сталину до зарезу необходимы Босфор и Дарданеллы, а также датские проливы, потому как он желает, чтобы его Балтийский флот стал океанским, атлантическим флотом. А для этого ему нужен свободный проход через датские проливы. Ему нужны там советские базы! И в греческом порту Салоники тоже. И на Босфоре. И…

Боже мой, сколько русских царей страдали по этим проливам! И вот, наконец, наступил момент, когда мир (ушами Гитлера) услышал твердое: отдайте!..