Незримый фронт. Сага о разведчиках - Андрей Юрьевич Ведяев Страница 59

преобразованной затем в 4-е Управление НКВД СССР, он под руководством Судоплатова принял участие в организации партизанского движения. Волков, также сотрудник этого управления, с небольшим отрядом из 12 человек был заброшен в Словакию. Там его отряд вырос в партизанскую бригаду численностью свыше 600 человек, которая участвовала в освобождении города Баньска-Бистрица, и Волков стал его почетным гражданином.

По словам Анатолия Яковлевича, в мае 1953 года, после смерти Сталина, его отец, будучи на пенсии уже много лет, был снова приглашен генерал-лейтенантом Павлом Анатольевичем Судоплатовым на работу в 9-й (разведывательно-диверсионный) отдел вновь образованного МВД СССР, которое объединило ранее существовавшие МВД и Министерство госбезопасности. Возглавил МВД Берия. Полина Натановна была против решения мужа вернуться на службу. Но для него в этом была вся его жизнь, и он не смог отказаться.

Предчувствия Полины подтвердились. Вслед за арестом Берии последовали аресты его сотрудников. Им были предъявлены абсурдные обвинения в «измене Родине». Серебрянский был арестован вместе с женой 8 октября 1953 года. «Для меня, — рассказывает Анатолий Яковлевич, — это было неожиданно. Я пришел из института, у нас какие-то люди копаются, в книгах роются. Спрашиваю: “Что случилось, где родители?” Мне отвечают: “Родители арестованы”. Затем они опечатали две комнаты из трёх — одну мне оставили. Но я думаю, что родители догадывались о предстоящем аресте. Единственный раз в жизни я увидел маму плачущей, когда стало известно об аресте Судоплатова и Эйтингона…»

Бывший старший майор госбезопасности Яков Исаакович Серебрянский умер под следствием во время очередного допроса в 1956 году. За три года его заключения следователи так и не смогли доказать его вины и поэтому не нашли лучшего для себя решения, как оставить в силе обвинение в шпионаже, предъявленное ему в пресловутые годы Большого террора.

— А как Вы узнали о смерти отца?

— Меня пригласили в Военную коллегию Верховного суда и сказали: «Ваш отец умер». Какое-то время я приходил в себя. «А вы знаете, что он был эсером?» — «Знаю». — На меня недоуменно посмотрели: «Так вот, у него было много грехов против советской власти, он был эсером. Ставим вас в известность». Где захоронен — сведений нет. Маму освободили раньше, также не найдя доказательств её вины. При этом как имеющую судимость (по обвинениям 1938 года) её выслали за 100 км от Москвы. Затем ей разрешили вернуться в Москву, и она уже здесь добивалась реабилитации — и своей, и отца…

Видя, как трудно сыну говорить обо всем этом, я вновь возвращаюсь к профессиональной деятельности Якова Серебрянского и узнаю невероятно интересные подробности. Дело в том, что среди сотрудников «группы Яши» был и ныне легендарный Вильям Генрихович Фишер, более известный как Рудольф Абель.

— Он был очень близок к отцу, — говорит Анатолий Яковлевич, — был его подчиненным, и отец к нему очень хорошо относился. Фишер попал в группу отца еще до войны. Явно об этом нигде не пишут, поскольку принадлежность к “группе Яши” была глубоко засекречена, но отдельная информация всё же иногда просачивается. Например, как писал Судоплатов, большую школу боевой подготовки в составе “группы Яши” в Китае прошел Константин Михайлович Кукин (“Игорь”). Опытнейший разведчик, впоследствии резидент в Англии, у которого на связи была “кембриджская пятерка”, он в свое время был начальником отделения “группы Яши”. В 1947 году в связи с реорганизацией внешней разведки полковник Кукин был назначен по совместительству Чрезвычайным и Полномочным послом СССР в Англии… А что касается Фишера, то известно, что он был уволен из органов в 1938 году после бегства Орлова. А когда Серебрянский в 1941 году вернулся на службу, он первым делом разыскал Фишера и снова взял его к себе в группу. Их отношения базировались на высоком взаимном уважении. Живший в то время в одной квартире с Вильямом Фишером и Рудольфом Абелем (именем которого Фишер воспользовался после своего ареста в Нью-Йорке) Кирилл Хенкин в своих воспоминаниях пишет, что Вилли и Рудольф относились к Серебрянскому с большим уважением, между собой называли его «Старик» и считали своим учителем.

— А когда Фишер узнал о смерти Якова Исааковича?

— Видимо, сразу после своего возвращения из американской тюрьмы. Летом 1962 года он позвонил мне и пригласил к себе на дачу в Челюскинскую. Относительно судьбы отца он уже был в курсе дела. Расспрашивал обо мне, где учусь, чем интересуюсь, нуждаюсь ли в чем-нибудь.

— А что представлял из себя учебный центр, который создал Ваш отец?

— Об этом хорошо написано у Константина Константиновича Квашнина. Он был учеником отца из того самого набора 1937 года — первого и последнего. Туда брали людей с высшим образованием (Квашнина, например, взяли из аспирантуры Института связи) и обучали организации диверсий на крупных предприятиях потенциального противника. Для обучения привлекались ведущие специалисты из различных отраслей промышленности СССР, которые рассказывали, как минимальными средствами быстро нарушить работу того или иного промышленного объекта. Кроме того, их обучали хорошим манерам, этикету, иностранным языкам. То есть это была школа для нелегалов-диверсантов.

— Которые являлись в том числе и карающим мечом?

— Нет, «карающий меч» — это лишь одна из многих задач, стоявших перед СГОН. С точки зрения советской власти такие перебежчики, как, например, бывшие сотрудники НКВД Порецкий или Агабеков, — это изменники, выдавшие многих советских нелегалов. И они должны были понести заслуженное наказание. Поэтому их ликвидацию я считаю правильной. При этом отмечу, что, несмотря на горы слухов и клеветы, в специальной литературе подробно описана только одна спецоперация СГОН — упоминавшееся выше похищение генерала Кутепова. Об этой операции я впервые услышал от мамы, которая в то время была рядом с отцом. Но к похищению генерала Миллера, ставшего после Кутепова руководителем РОВС, отец не имел отношения. Главное в работе СГОН лежало совсем в иной плоскости. Так, после начала гражданской войны в Испании «группа Яши» занималась нелегальной закупкой и поставкой оружия для интербригад. В сентябре 1936 года у французской фирмы «Девуатин» закупили 12 военных самолетов и тайно перегнали в Барселону. За эту операцию отец получил орден Ленина. В ноябре 1936 года нелегалам СГОН с помощью агента Зборовского («Тюльпан»), внедренного в окружение сына Троцкого, удалось захватить часть архива Международного секретариата троцкистов. Несколько ящиков с документами были переправлены в Москву. К этому времени Серебрянским было создано в различных странах 16 нелегальных резидентур. Это была фактически «разведка в разведке». Известно, что агенты глубокого залегания, внедренные отцом в 30-е годы в США, впоследствии использовались для получения американских атомных секретов. Руководил ими как раз Вилли Фишер (Абель), ученик отца, который