Юрий Данилов - Русские отряды на французском и македонском фронтах (1916-1918 г.г.) Страница 6

Генерал Жоффр, занимавший в первый период войны пост главнокомандующего только северо-восточными армиями, незадолго перед тем был назначен декретом президента Французской Республики главнокомандующим всеми французскими армиями. Став ответственным за положение Македонской армии, в которой руководящую роль всегда играли французы, он вынужден был посвятить ее нуждам больше внимания и забот.

Изменил, по-видимому, свое мнение и С. Д. Сазонов, который выразил свое огорчение по поводу невозможности оказать Сербии помощь русскими войсками, под влиянием уже изложенной выше военной обстановки.

Свое настроение он сумел также передать и императору Николаю II, для которого, впрочем, интересы Сербии оставались всегда близки.

Лишь один военный министр Англии лорд Китченер, пользовавшийся в то время неограниченным авторитетом в Лондоне, оставался непоколебимым противником продолжения и дальнейшего развития салоникской операции. По причинам оперативным он настойчиво высказывался за полное очищение Салоник, угрожая в противном случае даже своей отставкой.

В результате таких настроений на совещании 6 декабря в Шантильи только одни англичане высказались за эвакуацию салоникского района. Представители остальных союзных держав были единодушны во мнении о необходимости сохранения в Салониках союзных войск и дальнейшего их усиления.

«Благоволите обратить внимание англичан, – телеграфировал С. Д. Сазонов 9 декабря 1915 года Извольскому в Париж, – что, с удалением союзников, австро-германцы поспешат сами занять Салоники под предлогом защиты этого города от новой высадки англо-французов. Таким образом, будет осуществлена давнишняя мечта Австрии обладать названным портом».

По-видимому, мнение большинства союзников оказало в конце концов свое влияние и на англичан. По крайней мере, на новом совещании, происходившем во Франции 10 декабря, точка зрения англичан уже значительно приблизилась к французской. Наш посол в Париже А. П. Извольский так формулировал постановления этого совещания: «Союзные войска отступают из Македонии к Салоникам и там принимают меры к устройству укрепленного района. Этот последний должен позволить им обосноваться вполне прочно».

Однако с приближением весны 1917 года среди военных и политических деятелей стала вновь преобладать точка зрения французского председателя Совета министров Бриана, который продолжал отстаивать мысль о желательности развития из Салоникского района активных действий, составлявших, как уже выяснено выше, одну из слагаемых осеннего плана генерала Алексеева. Возвращению к этому плану весьма способствовала удачно и быстро проведенная реорганизация сербской армии, перевезенной из Албании в январе 1916 года на остров Корфу. С середины апреля оказалось уже возможным начать обратную перевозку сербских войск в район Салоник, что должно было увеличить армию союзников, состоявшую под начальством французского генерала Саррайля, на шесть пехотных дивизий.

В соответствии с новым планом усиления армий союзников в Салониках, во Франции возникла мысль о направлении туда же и русской особой бригады, первоначально сформированной для Франции. Эта мысль была настолько близка к осуществлению, что в конце марта 1916 года французским военным министерством уже составлялись расчеты по высадке бригады в Салониках и по снабжению ее вьючным обозом из мулов.

Начальник штаба русского Верховного главнокомандующего генерал Алексеев выступил, однако, решительно против изменений первоначальных предположений; он указал на тяжелое положение офицеров, мечтавших проявить свою боевую работу на французском фронте. Конечно, добавлял он, офицеры бригады подчинятся новому решению, но в сердца их несомненно закрадется горькое чувство разочарования, едва ли выгодное с точки зрения того пафоса, с которым они отправлялись в заграничный поход. Во избежание этого разочарования в Ставке русского императора готовы были скорее согласиться на сформирование второй бригады, однородного с первой типа, для отправки ее в Салоники, лишь бы не менять первоначального назначения 1-й особой бригады.

Государь был весьма обрадован таким проектом, усматривая в нем возвращение к разделявшейся им в глубине души мысли о высоком моральном значении, которое должно было иметь присутствие русского отряда на Балканах. Однако, высказывая по этому вопросу свое мнение, император Николай II тут же добавлял, что если новая бригада не будет использована в Салониках, то ее естественным местом будет место рядом с 1-й особой бригадой, чтобы составить дивизию. Таким образом, мысль о дивизионном составе русских войск во Франции, о котором впоследствии много хлопотало французское правительство, была высказана впервые русским императором.

Вследствие нового решения русского Верховного главнокомандования, 29 марта, в Париже по французскому Военному министерству состоялось новое дополнительное распоряжение, в силу которого 1-я особая русская бригада, перевозившаяся в то время из Дайрена морем, должна была следовать по своему первоначальному назначению через Марсель во Францию, а не в Салоники. Из Марселя бригада должна была быть перевезена в Camp de mailfy, лагерь, расположенный в 30 километрах от Шалона-на-Марне. В указанный лагерь французским военным министерством предписывалось сосредоточить недостававший ей личный состав из чинов французской армии, лошадей и всю материальную часть, предназначавшуюся для частей этой бригады.

Так родилась мысль о сформировании для македонского фронта, из состава русских войск 2-й особой бригады, такого же состава, как и первая. Бригада эта подлежала отправке к месту своего назначения, на сей раз из Архангельска, ввиду предстоявшего открытия судоходства по Белому морю.

Французский посол в Петербурге M. Палеолог в конце марта 1916 года уведомил нашего министра иностранных дел, что французское правительство приняло к сведению пожелание русского императора и генерала Алексеева об отправке 1-й русской бригады во Францию и 2-й русской бригады в Салоники. При этом М. Палеолог добавлял, что решение это удовлетворяет сразу двум желаниям: с одной стороны, оно будет свидетельствовать о братстве по оружию двух народов, а с другой – из него будет вытекать доказательство признания Россией несоответственности позиции, занятой Болгарией на Балканах.

Начальником 2-й русской особой бригады был назначен доблестный генерал русской армии генерал-майор Дитерихс. Французскому военному начальству этот генерал был аттестован главой французской миссии в России в качестве деятельного и образованного офицера, в общем вполне соответствующего для гораздо более ответственного положения, чем положение командира бригады, хотя бы и в отделе.

Командирами полков были назначены: 3-го – полковник Тарбеев и 4-го – полковник Александров.

Назначение начальствующих лиц, как и в первую бригаду, было сделано с особой заботливостью.

Формирование полков производилось путем выделения целых рот из точно определенных полков. Этот способ более полно гарантировал соответственный состав полков.

По соглашению с французским правительством были выработаны следующие основания для формирования и перевозки к месту назначения 2-й особой бригады.

1) Бригада должна иметь тот же состав, что и первая, уже отправленная во Францию. Однако все офицеры ее должны быть из состава русской армии. От французской армии будут назначены воинские чины лишь в качестве переводчиков.

2) Россия снабдит бригаду лишь походными кухнями и самым ограниченным числом двуколок. Животные, упряжь, вьюки и недостающие повозки должны быть предоставлены частям бригады Францией.

3) Части бригады, для посадки, будут доставлены в Архангельск с таким рассчетом времени, чтобы последний пароход мог отправиться в путь 23 июня.

4) Вооружение, пулеметы и патроны должны быть предоставлены Францией, по тому расчету, что и для 1-й бригады. Два пулемета должны быть отпущены маршевому (запасному) батальону для целей обучения.

5) Все вооружение должно быть доставлено в Архангельск на тех транспортах, которые прибудут за войсками.

6) С частями 2-й бригады должно быть отправлено 30 офицеров и 576 солдат в качестве укомплектования для первой бригады.

Работы по формированию частей бригады, однако, затянулись. Сроки отправки несколько раз откладывались, и первые пароходы с чинами бригады отошли из Архангельска только в начале июля. Для посадки частей бригады потребовалось 9 пароходов. Все они были французские, но среди них был и один русский – «Екатеринослав».

В общем, качество и оборудование пароходов оставляли желать лучшего. Пароходы не обладали достаточной скоростью, не имели аппаратов беспроволочного телеграфа, спасательные средства их были недостаточны, не говоря уже о ряде санитарных недочетов. Встреча таких пароходов с неприятельскими судами представляла известные опасности, хотя, по отзывам специалистов, были приняты возможные меры, чтобы избежать такой встречи.