Рожденные Смершем - Николай Николаевич Лузан Страница 7

Население некоторых сел настолько терроризировано, что даже советски настроенные люди боятся выдавать нелегалов. Например… председатель сельсовета с. Козивка того же района Тарнопольской области Гороховский, преследуемый бандитами, вбежал в хату своего родного брата, где и был зверски убит. Будучи запуган, брат Гороховского не выдал бандитов».

Нарком государственной безопасности УССР Мешик»[10].

На этот самый сложный участок и стремился попасть Леонид Георгиевич. Его рапорт был удовлетворен, и он с группой оперработников прибыл в Киев в распоряжение НКВД УССР, там не задержался, отбыл в Северную Буковину, в Черновцы, и незамедлительно приступил к работе.

Начинать ее, по словам Леонида Георгиевича, пришлось «…буквально с нуля. Не было ни кадров, на агентов, ни помещения. <…>Работа была боевая и активная. Мы вскрывали сионистские организации, которые вели антисоветскую пропаганду и главным образом боролись с организацией украинских националистов*.

Организация украинских националистов, сокращенно ОУН*, встретила нас во всеоружии: активное подполье, подготовленные в Германии агенты и местные жители, согласившиеся сотрудничать с абвером»[11].

Быстро освоившись с обстановкой, Леонид Георгиевич сосредоточился на комплектовании агентурного аппарата, в короткие сроки провел ряд важных вербовок, в том числе и среди боевиков ОУН*. Одного из них ему предстояло отправить с заданием на сопредельную сторону — Румынию.

На календаре было 21 июня 1941 года. Доложив начальнику отдела о готовности к маршрутированию агента за кордон и получив санкцию на его проведение, Леонид Георгиевич выехал к границе. На пути к ней в заранее обусловленном месте он подсадил к себе в машину агента, и уже вместе они проследовали к пограничной заставе. За несколько километров до нее, договорившись встретиться в установленный час на начальной «точке перехода» границы, расстались. Агент шмыгнул в кусты, и через мгновение о нем напоминало только покачивание веток. Иванов проехал на заставу, где его ждал ее начальник — младший лейтенант Кирилл Алексеев. Это были не первая их встреча и не первая совместная операция. Крепко пожав руку, Алексеев не стал задавать лишних вопросов, проводил к себе в кабинет и предложил чай.

— Спасибо, Кирилл, сначала дело, — отказался Иванов.

— Ну, как скажешь, — не стал настаивать Алексеев, открыл сейф, достал карту, она была испещрена знаками, понятными только военному человеку, и расстелил по столу.

— Погоди, погоди с ней, Кирилл, — остановил Иванов и поинтересовался: — Как обстановка на границе?

— Хреновая, Леня.

— А ты не сгущаешь краски?

— Ничуть. Если не веришь, то можешь спросить у любого бойца. Они тебе такое расскажут…

— Верю, верю, Кирилл, — перебил Иванов, но не удержался и спросил: — А что, бойцы не верят заявлению нашего правительства?

— Какому?

— Что всякие разговоры о войне с Германий это…

— Да какие на хрен разговоры! О чем ты, Леня?! — взорвался Алексеев. — Надо быть слепым, чтобы не видеть того, что происходит на той стороне! Война к нам в двери не то что стучится, она ломится! Ну что…

— Все! Все! Не горячись, Кирилл, — не стал затрагивать эту болезненную тему Иванов и перешел к операции: — Где будем выводить моего агента?

Алексеев, поиграв желваками на скулах, обратился к карте. Острие карандаша скользнуло по лесному массиву и остановилось на ущелье.

— Предлагаешь здесь? А почему? — уточнил Иванов.

— Глухое место, человека обнаружить сложно, — пояснил Алексеев.

— А что известно про их посты? Они где находятся?

— Здесь и здесь, — карандаш в руке Алексеева описал на карте два кружка.

— Информация свежая?

— Да, по состоянию на вчерашний день.

— А как часто они меняют расположение постов?

— Не часто, а в последнее время вообще перестали.

— Ну раз так, то там и сделаем проводку, — принял окончательное решение Иванов и предложил: — А теперь можно побаловаться, и не только чайком.

— Не вопрос, — живо откликнулся Алексеев и вызвал дежурного.

После ужина он оправился проверять несение службы нарядами, а Иванов коротал время за изучением оперативных сводок и ждал, когда наступит час икс. Ближе к полуночи к нему присоединился Алексеев, договорившись встретиться у участка вывода агента на сопредельную территорию, они разошлись. Иванов покинул заставу, избегая открытых мест, выбрался на обусловленное место и дал сигнал. В ответ трижды ухнул филин, и через мгновение на поляну вышел агент. Внешне он выглядел спокойным, о волнении говорило только частое покашливание. Осторожно ступая, они пробрались к глубокой ложбине, она вела на нейтральную полосу. Прошла минута, другая, и как из-под земли возник Алексеев. Он, как всегда, был немногословен, коротко доложил, что проход на сопредельную сторону свободен. Обменявшись с Ивановым коротким рукопожатием, агент шагнул на козью тропу и исчез во мраке ночи. Прошла минута, другая, на сопредельной территории царила тишина. Подождав еще некоторое время, Иванов и Алексеев возвратились на заставу и легли спать. Стрелки часов показывали один час пятнадцать минут.

Им и всему советскому народу оставалось всего два часа мирной жизни.

Глава 2

«…Нам сообщили: Севастополь бомбили…»

22 ИЮНЯ 1941 ГОДА

Заканчивалась самая короткая летняя ночь. Время неумолимо отсчитывало последние минуты в жизни сотен тысяч советских и германских солдат и офицеров. Военная машина вермахта и его сателлитов пришла в движение. Предрассветную тишину взорвал гул мощных авиационных моторов. С аэродромов в Восточной Германии, Польше, Венгрии и Румынии самолеты дальней авиации люфтваффе поднялись в воздух и взяли курс на восток. Первые бомбы упали на Севастополь в 3.15. Спустя пятнадцать минут рев десятков тысяч артиллерийских орудий, казалось, обрушил небеса на землю. Ночь превратилась в день. Огненный смертоносный вал, сметая на своем пути пограничные заставы, военные гарнизоны, покатился вглубь боевых порядков советских войск. После завершения артподготовки ударные части вермахта и его сателлитов поднялись в атаку.

22 июня в 3.30 план «Нахштосс»— нападение немецко-румынских войск на Буковину вступил в действие. 1 1-я немецкая армия под командованием генерал-полковника Ойгена