Юрий Данилов - Русские отряды на французском и македонском фронтах (1916-1918 г.г.) Страница 8

4 июля 1916 года был отправлен из Архангельска первый эшелон 2-й особой бригады, состоявший из трех пароходов. На борту одного из них («Венесуэла») находился начальник бригады генерал Дитерихс. Через несколько дней был отправлен второй эшелон, также из трех пароходов, и в последнюю очередь третий эшелон такого же состава.

Морской переход совершился благополучно и при очень благоприятной погоде.

18 июля в 9 часов вечера в Брест прибыл первый пароход, на котором находился генерал Дитерихс. На следующий день произошла торжественная встреча русских согласно заранее выработанному церемониалу. Встреча была столь же блестяща, как и встреча частей первой бригады в Марселе. Кроме официальных лиц в ней участвовало все окрестное население, вынесшее для русских воинов корзины цветов и вина. Город ликовал. В донесении о приеме чинов бригады, отправленном в Париж, морской префект доносил, что до сведения французского офицера, прикомандированного к бригаде, дошло сведение о неудовлетворенности русских солдат тем суточным рационом хлеба (750 г), который был для них установлен.

– Я приказал увеличить его до одного килограмма, – доносил адмирал.

Тот же эшелон прибыл в Марсель 22 июля. Командовавший в этом городе генерал в свою очередь доносил, что им приняты все меры к должному приему чинов бригады. Офицеры были, по розданным им билетам, размещены по квартирам; солдаты же, как уже сказано, отведены в ближайший лагерь Мирабо, где заняли имевшиеся бараки; в них имелись одиночные нары с тюфяками, набитыми сеном.

Багаж офицерский и солдатский развозился на камионах[17].

Дальнейшая отправка бригады в Салоники была выполнена без особой задержки. Из телеграмм генерала Жоффра главнокомандующему союзными армиями на востоке можно видеть, что бригада в составе 224 офицеров и 9338 солдат должна была прибыть в Салоники в три срока: 27 июля, 8 и 10 августа.

Надо, однако, заметить, что сведения об отправке и прибытии русских эшелонов во Францию и Македонию вообще весьма сбивчивы и часто разнятся между собой. Безошибочное определение этих данных по архивным материалам едва ли даже возможно.

Неточность дат отправления и прибытия едва ли, однако, имеет существенное значение, так как эта неточность оказывает влияние лишь на определение продолжительности того периода времени, который каждая из русских частей имела для отдыха после длительного переезда и для получения недостающих предметов матерьяльного снабжения, равно окончательной боевой подготовки.

К формированию 3-й особой бригады было приступлено в начале июня 1916 года.

Начальником бригады был назначен генерал-майор Марушевский, командирами полков: 5-го – полковник Нарбут и 6-го – полковник Симонов.

Штаб бригады и 5-й полк формировались в Екатеринбурге, 6-й полк – в Челябинске.

Полки формировались частью путем выделения целых рот из действовавших полков (3 роты в каждом полку), большей же частью из запасных батальонов (остальные 9 рот).

Бригада предназначалась на французский фронт и должна была быть перевезена морем из Архангельска в Брест.

Формирование бригады совпало по времени с известным наступлением армий генерала Брусилова в Галичину, в течение которого русские армии понесли огромные потери (некомплект до 200 тысяч человек). Естественно, что это обстоятельство неблагоприятно влияло на скорость формирования частей названной бригады. Генерал Алексеев полагал также, что неизбежно должны будут встретиться затруднения в комплектовании 4-й и 5-й особых бригад, что возможно даже возникновение необходимости использовать 6-ю и 7-ю особые бригады на русском фронте.

Посадка бригады, для перевозки морем частей 3-й бригады, намечалась на начало августа.

Однако 7 августа один из русских местных пароходов неожиданно напоролся на неприятельскую мину и затонул при выходе в море. Через день на том же месте погибло от мины английское рыбачье судно.

Потребовалась поэтому тщательная очистка от мин входного канала, которая и заняла несколько дней. Этот случай задержал не только отправление частей 3-й особой бригады, но даже последнего эшелона, с людьми запасного батальона, 2-й особой бригады. Только 18 августа началась посадка головы 3-й особой бригады.

19 августа Архангельск покинули три английских парохода с 5-м особым полком. По рассказу офицера, следовавшего в этом эшелоне, все три парохода шли вместе и без всякого непосредственного прикрытия почти до самых берегов Франции. Сами пароходы имели, впрочем, некоторое вооружение. В пути перехватывались тревожные радиограммы о розыске судов немцами, вследствие чего приходилось менять курсы. Это замедляло движение, но зато сбивало неприятеля. Изредка в море встречались плавучие мины, которые тут же расстреливались. Ночью огни на пароходах тушились, и все люди должны были спать в спасательных поясах. Эта предосторожность больше забавляла людей, чем их нервировала. Стоял август месяц, и перспектива очутиться неожиданно в воде мало кого устрашала. Тем более что кормили хорошо, плыть было относительно удобно, а капитан парохода своим видом и спокойствием внушал полное доверие.

Однако же для сокращения всяких неприятных возможностей русские власти просили воспретить французской прессе сообщать о выходе пароходов с русскими войсками из Архангельска и о прибытии их в Брест.

Но, по-видимому, не всем частям бригады пришлось ехать с такими удобствами. Морской французский офицер, заведывавший посадкой войск в Архангельске, тревожно телеграфировал, например, 19 августа в Париж, что русские эшелоны крайне недовольны оборудованием некоторых французских пароходов и что он опасается даже отказа распоряжения о посадке. Между тем, добавлял он, снабжение пароходов всем необходимым для удобного размещения войск затрудняется отсутствием на месте достаточного числа опытных рабочих и необходимых материалов. Только 31 августа удалось отправить в морской путь последние части 3-й особой бригады.

Вслед за 3-й особой бригадой было приступлено к формированию 4-й такой же бригады.

Почти одновременно генерал Алексеев счел себя вынужденным заявить о необходимости временного отказа от дальнейшей отправки во Францию дальнейших бригад (5, 6 и 7-й), предполагая их, по сформированию, использовать в Добрудже для поддержки вновь нарождавшегося (август 1916 года) румынского фронта.

Начальником 4-й бригады был назначен генерал Леонтьев. Командирами полков: 7-го – полковник Мочульский и 8-го – полковник Грундштрем. Оба молодые, энергичные офицеры Генерального штаба.

Состав бригады оставался почти прежним – 180 офицеров и 9368 солдат.

В отношении назначения бригады было заранее определено, что она будет использована в Македонии, на салоникском фронте. В соответствии с этим предположением состоялось и назначение начальником бригады генерала Леонтьева, долгое время бывшего военным агентом сначала в Софии, a затем в Константинополе.

Маршрут бригады намечен был тот же, что и 2-й особой бригады: Архангельск – Брест – Марсель – Салоники.

При формировании полков была применена смешанная система: 3 роты в каждом полку были взяты из состава действующих полков русской армии, остальные 9 рот – формировались из людей запасных батальонов. При этом, вследствие истощения категории запасных, в состав этих рот попали и ратники ополчения 1-го разряда, получившие лишь поверхностное военное образование. Офицеры – преимущественно из категории военного времени.

Несмотря на все настояния французского посла в Петербурге М. Палеолога, отправление бригады могло начаться лишь 11 сентября.

С каждым новым транспортом увеличивались затруднения по соответственному оборудованию пароходов, так как, ввиду наступления холодного времени, приходилось озаботиться снабжением жилых помещений пароходов отоплением. Поэтому архангельские власти были очень встревожены полученным из Петербурга известием о том, что последние эшелоны бригады могут прибыть в порт не ранее 5 октября вместо вначале предположенного конца сентября.

По заявлению генерала Беляева, исполнявшего обязанности начальника генерального штаба в военном министерстве, явились даже затруднения в укомплектовании бригады, вызванные необходимостью спешно обеспечить рабочими русские заводы и кроме того дать населению возможность закончить очередные земледельческие работы. Вместе с тем было признано необходимым ввиду печального случая, происшедшего в Марселе в одном из эшелонов 2-й бригады, производить еще более тщательно выбор людей в формируемые для заграничных фронтов бригады.

Печальный случай, о котором упоминается, заключался в том, что в одном из прибывших в середине августа в Марсель батальонов 2-й бригады был убит подполковник Краузе, прибывший в лагерь Мирабо с целью водворения порядка среди буйствовавших там солдат.

Соображения генерала Беляева, однако, не имели решающего значения: части 4-й особой бригады были все же отправлены из Архангельска в середине сентября. Следуя через Брест и далее по железной дороге, они уже в начале октября стали прибывать в лагерь близ С. Рафаэля, откуда непосредственно должны были следовать в Салоники.