Александр Черепков - Секреты Российского флота. Из архивов ФСБ Страница 8

4 марта было составлено обращение Комитета обороны Петрограда к кронштадтцам. Им предлагалось немедленно сдаться, так как «у Кронштадта нет хлеба, нет топлива. Если вы будете упорствовать, вас перестреляют, как куропаток. Все эти генералы Козловские, Бурксеры, все эти негодяи Пероченки и Турины в последнюю минуту, конечно, убегут к белогвардейцам в Финляндию. А вы, обманутые рядовые моряки и красноармейцы, – куда денетесь вы? Если вам обещают, что вас в Финляндии будут кормить, – вас обманывают! Разве вы не слышали, как бывших врангелевцев увезли в Константинополь и как они там тысячами умирали, как мухи, от голода и болезней <…>. Кто сдастся немедленно – тому будет прощена его вина! Сдавайтесь немедленно!»58

В этот же день, 4 марта, Петроградской Чрезвычайной комиссией были арестованы «десятки матросов с мятежного корабля “Петропавловск”, а также арестованы подозрительные лица из командного состава и семьи бывших генералов и офицеров, участвовавших в кронштадтском мятеже». Комитет обороны Петрограда объявил всех арестованных заложниками за тех лиц, которые были «задержаны мятежниками в Кронштадте, в особенности за комиссара Балтфлота Н.Н. Кузьмина, за председателя Кронштадтского совета Васильева и других коммунистов». В сообщении Комитета обороны Петрограда подчеркивалось: «Если хоть один волос упадет с головы задержанных товарищей, за это ответят головой названные заложники»59.

Сообщение Комитета обороны Петрограда было отпечатано в виде листовок и сброшено в тот же день с аэроплана над Кронштадтом. Попав в руки восставших матросов, текст сообщения на следующий день, 5 марта, был опубликован в «Известиях Временного Революционного Комитета» под заголовком «Злоба бессильных». В предисловии к публикации отмечалось: «Три дня, как Кронштадт сбросил с себя кошмарную власть коммунистов, как 4 года назад сбросил власть царя и царских генералов. Три дня, как граждане Кронштадта свободно вздохнули от диктатуры партии…» В публикации обращалось внимание, что ВРК никому не мстит, никому не угрожает. Все кронштадтские коммунисты на свободе60, им не угрожает никакая опасность. Задержанные коммунисты тоже находятся в полной безопасности, которая гарантирует их от мести со стороны населения за «красный террор». Семьи коммунистов неприкосновенны так же, как неприкосновенны и все граждане. После текста сообщения делался вывод: «Это злоба бессильных <…>. Издевательство над невинными семьями (взятыми в заложники. – Примеч. авт.) не прибавит новых лавров товарищам коммунистам и уж, во всяком случае, не этим путем они удержат власть, вырванную из рук рабочих, матросов и красноармейцев Кронштадта»61.

Информация о кронштадтских событиях и положении в Петрограде обсуждалась 8 марта на заседании Исполнительного комитета Петроградского губернского Совета. Зиновьев довел до участников заседания, что первое наступление было неудачным, при этом он признал: «Мы не знаем, есть ли Кронштадт местная штука, но мы обязаны иметь в виду и другую опасность, – может быть, есть попытка начать с Кронштадта, а потом развить в целый фронт с участием того или другого из милых соседних государств». Зиновьев рассказал о восстановлении 7-й армии. «Командующим назначен т. Тухачевский, один из самых лучших командующих Республики, который победоносно воевал в Сибири и на целом ряде других фронтов»62.

Прогнозируя развитие событий в Кронштадте, Зиновьев отметил: «Вчера наше командование думало, что от первого выстрела они (мятежники) разбегутся». Наличие в Кронштадте мощной артиллерии и хорошо организованные действия обороняющихся, по мнению Зиновьева, давали им возможность держаться, «так что военная борьба может затянуться на 1–2 дня, а может быть, и больше, сказать трудно». Неизвестным оставалось и положение с продовольствием в Кронштадте.

«Матросня обороняется, и артиллерия их отвечает полностью…»

5 марта в частях Красной Армии началась подготовка к наступлению на Кронштадт и подавлению восстания, а в морской крепости Кронштадт – подготовка к активной обороне.

Тухачевский, которому были подчинены все войска Петроградского военного округа и силы Балтфлота, предложил восставшим в течение 24 часов прекратить антисоветские выступления, в случае отказа могли начаться боевые действия. Троцкий, Каменев и Тухачевский надеялись, что удастся обойтись без кровопролития, необходимо лишь хорошенько припугнуть мятежников, поэтому они обратились «к гарнизону и населению Кронштадта и мятежных фортов» с ультиматумом. Снова всем «поднявшим руку против социалистического отечества» приказывалось немедленно сложить оружие. «Упорствующих обезоружить и передать в руки советских властей. Арестованных комиссаров и других представителей власти немедленно освободить». В обращении отмечалось, что «безусловно сдавшиеся» могли рассчитывать «на милость Советской Республики». Одновременно сообщалось, что началась подготовка к разгрому мятежников, при этом ответственность за бедствия, которые «обрушатся на мирное население, ляжет целиком на головы белогвардейских мятежников»63.

После предъявления ультиматума о сдаче, как отмечает Ю. Шпатель, с самолетов город засыпали листовками размером 4 на 8 см. Он подобрал одну такую листовку и в воспоминаниях привел ее текст: «Сдавайтесь! Иначе будете перестреляны как куропатки. Троцкий». Шпатель подчеркивает, что «листовки желания безоговорочной сдачи не вызывали»64.

Начальник оперативного управления 7-й армии С. Плютто65 подготовил план по штурму крепости Кронштадт, расчет сил противника (численность гарнизона Кронштадт, вооружение: тяжелая и легкая артиллерия, пулеметы, зенитные орудия) и сил частей 7-й армии. Сопоставление сил «противника» и частей 7-й армии показало, что у красноармейцев был перевес в живой силе и количестве легких орудий, но недостаток тяжелых орудий. Для осады и штурма крепости, да еще такой «солидной и притом морской, необходимо иметь осаждающему превосходство не только в живой силе, но и в средствах артиллерийской борьбы и, главным образом, тяжелой артиллерии»66.

7 марта в 4 часа 5 минут Тухачевский отдал приказ взять штурмом «взбунтовавшуюся крепость Кронштадт». Начало артиллерийской подготовки и атаки воздушной эскадрильи по броненосцам и казармам Кронштадта – 18 часов, атаки – в 5 часов утра 8 марта. «Приступ вести стремительно и смело, подготовив его ураганным артиллерийским огнем»67.

Первые выстрелы, сделанные по Кронштадту, вызвали противоречивые чувства у различных слоев населения, в том числе и среди коммунистов. Так, на собрании коммунисты 2-го райкома минно-артиллерийской части Кронштадтского порта заявили, что считают такой «акт преступлением перед народом, той властью, которая именуется Рабочекрестьянским правительством, потерявших доверие рабочих и крестьян и стремившихся таковую удержать на штыках обманутых коммунистических отрядов и курсантов», поэтому решили выйти из партии коммунистов. Резолюцию собрания коммунистов подписали 15 человек68.

Приказ о наступлении был неоднозначно воспринят в частях Красной Армии. Отказался идти в наступление 561-й полк. П. Дыбенко приказал развернуть вторую цепь и стрелять по возвращающимся. Командир 561-го полка принимал «репрессивные меры против своих красноармейцев, дабы дальше заставлять идти в наступление»69.

Первичные сведения, которые поступали к М. Тухачевскому, свидетельствовали о срыве наступления. Он сообщал С. Каменеву: «Матросня обороняется, и артиллерия их отвечает полностью. Поэтому атака встречает серьезные затруднения». Для серьезного штурма Тухачевский считал необходимым усилить наступавшие части тяжелой артиллерией особого назначения, бронепоездами с 10-дюймовыми орудиями и «хорошей пехотой». Командарм 7-й армии предполагал поддерживать артиллерийский огонь днем и ночью, а также стрелять по казармам в городе и по городу, и просил Каменева ускорить переброску частей и «вывести всех матросов из Петрограда». По мнению М. Тухачевского, «матросы в Кронштадте оказались более стойкими и организованными, чем об этом говорилось».

К 22 часам 8 марта для всех стало очевидно, что наступление на Кронштадт успеха не имело, части были отведены в исходное положение. По мнению Плютто, на провал наступления повлияли недостаточность тяжелой артиллерии у наступавших, «превосходство артиллерийского огня, сил противника, крайняя нерешительность действий 561-го полка и переход одного батальона этого полка на сторону противника». К временным успехам были отнесены действия Особого Сводного полка, ворвавшегося в Кронштадт, но подвергшегося сильному перекрестному огню и отчаянной контратаке противника и вынужденного отойти, потеряв пленными 2 роты. По данным Плютто, артиллерия 7-й армии успешно обстреливала форты, а три аэроплана «Ньюпор» сбросили на «Петропавловск» три пуда бомб70.