Олег Лемехов - Перебежчики. Заочно расстреляны Страница 8

Настоящее имя этого человека — Натан Маркович Рейсс. Он родился 1 января 1899 года в галицийском городке Подволочиск на границе России и Австро-Венгрии в мелкобуржуазной еврейской семье. Во время учебы в Львовской гимназии он увлекся идеями социализма, а после поступления на юридический факультет Венского университета окончательно связал свою судьбу с коммунистическим движением.

Вступив в 1919 году в Коммунистическую рабочую партию Польши, Рейсс становится связником между Юго-Восточным бюро Исполнительного комитета Коминтерна и Коммунистической партией Восточной Галинин. В 1920 году он нелегально работает в Польше, ведя цитацию среди польских солдат, и организовывает диверсии против польских войск. Вскоре он был арестован и осужден на пять лет тюремного заключения.

В 1921 году, после освобождения под залог, он прибывает в Москву, где вместе со своим другом детства Кривицким (более подробно о нем будет рассказано ниже) наминает сотрудничать с Разведуправлением РККА. В 1921 году его направляют в Польшу, а в 1923 году перекатят в Берлин для подготовки вооруженного восстания германских коммунистов. В Берлине Рейсс взаимодействуют с военным аппаратом КПГ, точнее, с его «советско-инструкторской» частью. После неудачной попытки коммунистов захватить власть в 1925 году Рейсса переводят в венскую резидентуру ГРУ под начало резидента А В Емельянова. В Вене Рейсс принимал участие в ряде операций, связанных с локализацией провалов. Так, например, он был явно замешан в убийстве Ярославского, о котором уже говорилось.

Деятельность Рейсса в Германии и Австрии была высоко оценена руководством ГРУ. Прибыв в 1927 году в Москву, он был повышен в звании и получил крайне редкий в те времена для разведчиков орден Красного и имени. Тогда же он стал членом ВКП(б).

Через некоторое время Рейсса снова направляют в зарубежную командировку. Проведя несколько месяцев в Чехословакии, где он легендируется, налаживает работу военного аппарата КП Чехословакии и внедряет группы информаторов в военные предприятия, Рейсс отправляется в Голландию, на смену нелегальному резиденту ГРУ Максу Максимову (Фридману). Работа в Голландии была чрезвычайно важна, так как именно эта страна служила основным форпостом СССР для ведения разведывательных операций против Великобритании после разрыва дипломатических отношений с ней в 1927 году. Самым большим успехом Рейсса в это время было привлечение к сотрудничеству местного коммуниста Хана Пика, ставшего одним из лучших агентов-вербовщиков. Именно Пик завербовал в 1935 году капитана Джона Герберта Кинга, служившего в английском МИД шифровальщиком.

В конце 1929 года Рейсс возвращается в Москву и некоторое время работает начальником архивного отдела ГРУ. Возможно также, что одновременно он преподавал в Военной школе, где обучались польские коммунисты. Как один из наиболее профессиональных разведчиков, Рейсс в 1931 году в числе большой группы военных разведчиков переходит на работу из ГРУ в ИНО ОГПУ. Туда же переходит и Вальтер Кривицкий. Это было обусловлено усилением роли ОГПУ в системе советской разведки, а также постоянной нехваткой там высококвалифицированных кадров.

В том же 1931 году Рейсс выехал в свою последнюю заграничную командировку с паспортом гражданина Чехословакии Германа Эберхарда, коммерсанта. Сначала он обосновался в Берлине, а после прихода к власти Гитлера перебрался в Париж, где вместе с другими нелегалами (Б. Базаровым, Ф. Парпаровым, В. Зарубиным, Т. Мал-ли) занимался сбором информации о планах фашистской Германии. У него имелись информаторы и в Генштабе, и в спецслужбах, и в Имперской канцелярии Третьего рейха, а также в Швейцарии, в Лиге Наций. В конце 1936 года Рейссу стало известно о начавшихся по указанию И.В. Сталина переговорах между торговым представителем СССР в Германии Д. Канделаки и имперским советником по экономике Я. Шахтом. В январе 1937 года к Рейссу поступила информация о том, что на переговорах вырабатывается проект советско-германского соглашения. Не было для него секретом и то, что в Москве идут аресты старых большевиков и членов зарубежных компартий, что новое руководство НКВД во главе с Н.И. Ежовым перетряхивает кадры старого ОГПУ, что началась чистка зарубежных резидентур. Под различными предлогами резиденты и наиболее информированные сотрудники резидентур отзывались в СССР и бесследно исчезали. Самому Рейссу также неоднократно предписывалось прибыть в Москву «для назначения резидентом в США». В феврале 1937 года вернувшаяся из поездки в СССР его жена Элизабет сообщила о советах друзей ни в коем случае не возвращаться в Москву. Рейсс понял, что его разрыв со сталинским режимом становится неизбежным.

В мае 1937 года, после возвращения из Москвы В. Кривицкого, отозванного туда в начале года, Рейсс принял окончательное решение. Семнадцатого июля 1937 года через жену своего связного Лидию Грозовскую Рейсс передал пакет для отправки в СССР. В пакете находилось удостоверение члена Польской коммунистической партии, орден Красного Знамени и письмо в ЦК ВКП(б) следующего содержания:

«Это письмо, которое я пишу вам сейчас, я должен был бы написать гораздо раньше, в тот день, когда «шестнадцать» были расстреляны в подвалах Лубянки по приказу «отца народов».

Тогда я промолчал. Я также не поднял голоса в знак протеста во время последующих убийств, и это молчание возлагает на меня тяжкую ответственность. Моя вина велика, но я постараюсь исправить ее, исправить тем, что облегчу совесть.

До сих пор я шел вместе с вами. Больше я не сделаю ни одного шага рядом. Наши дороги расходятся! Тот, кто сегодня молчит, становится сообщником Сталина и предает дело рабочего класса и социализма!

Я сражаюсь за социализм с двадцатилетнего возраста. Сейчас, находясь на пороге сорока, я не желаю больше жить милостями таких, как Ежов. За моей спиной шестнадцать лет подпольной деятельности. Это немало, но у меня еще достаточно сил, чтобы все начать сначала. Потому что придется именно «все начать сначала», спасти социализм. Борьба завязалась уже давно. Я хочу занять в ней свое место.

Шумиха, поднятая вокруг летчиков над Северным полюсом, направлена на заглушение криков и стонов пытаемых жертв на Лубянке, Свободной, в Минске, Киеве, Ленинграде, Тифлисе. Эти усилия тщетны. Слово правды сильнее, чем шум самых мощных моторов.

Да, рекордсмены авиации затронут сердца старых американских леди и молодежи обоих континентов, опьяненной спортом, это гораздо легче, чем завоевать симпатии общественного мнения и взволновать сознание мира! Но пусть на этот счет не обманываются: правда проложит себе дорогу, день правды ближе, гораздо ближе, чем думают господа из Кремля. Близок день, когда интернациональный социализм осудит преступления, совершенные за последние десять лет. Ничто не будет забыто, ничто не будет прощено. История сурова: «гениальный вождь, отец народов, солнце социализма» ответит за свои поступки: поражение китайской революции, красный плебисцит, поражение немецкого пролетариата, социал-фашизм и Народный фронт, откровения с мистером Говардом, нежное заигрывание с Лавалем; одно гениальнее другого!

Этот процесс будет открытым для публики, со свидетелями, со множеством свидетелей, живых или мертвых: они все еще раз будут говорить, но на этот раз скажут правду, всю правду. Эти невинно убиенные и оклеветанные, и рабочее интернациональное движение реабилитирует их всех, этих Каменевых и Мрачковских, этих Смирновых и Мураловых, этих Дробнис и Серебряковых, этих Мдивани и Окуджав, Раковских и Андресов Нин, всех этих шпионов и провокаторов, агентов гестапо и саботажников!

Чтобы Советский Союз и все рабочее интернациональное движение не пали окончательно под ударами открытой контрреволюции и фашизма, рабочее движение должно избавиться от Сталиных и сталинизма. Эта смесь худшего из оппортунистических движений — оппортунизма без принципов, крови и лжи — угрожает отравить весь мир и уничтожить остатки рабочего движения.

Беспощадную борьбу сталинизму!

Нет — Народному фронту, да — классовой борьбе! нет — комитетам, да — вмешательству пролетариата, чтобы спасти испанскую революцию. Такие задачи стоят на повестке дня!

Долой ложь о «социализме в отдельно взятой стране»! Вернемся к интернационализму Ленина!

Ни II, ни III Интернационалы не способны выполнить эту историческую миссию: раздробленные и коррумпированные, они могут лишь помешать рабочему классу, они лишь помощники буржуазной полиции. Ирония судьбы: когда-то буржуазия выдвигала из своих рядов Кавеньяков и Галифе, Треповых и Врангелей. Сегодня именно под «славным» руководством обоих Интернационалов пролетарии сами играют роль палачей собственных товарищей. Буржуазия может спокойно заниматься своими делами; повсюду царят «спокойствие и порядок»; есть еще Носке и Ежовы, Негрины и Диасы. Сталин их вождь, Фейхтвангер их Гомер!