Евгений Примаков - Очерки истории российской внешней разведки. Том 4 Страница 88

«Сов. секретно

ИККИ, тов. Пятницкому

В адрес «Международного сектора Комиссии связи Тверской кавшколы» шведским коммунистом Линдссон, членом «Рабочего союза эсперантистов», прислано письмо, в котором он сообщает по своей инициативе дислокацию частей шведской армии и т. п. сведения разведывательного характера.

Считая совершенно недопустимой подобного рода переписку во избежание обвинений в шпионаже, прошу дать соответствующие указания «Международной организации рабочих-эсперантистов», а также другим аналогичным организациям избегать в переписке вопросов организации Красной Армии и иностранных буржуазных армий.

С коммунистическим приветом, Берзин

21 июля 1927 года № 040061/СС»

И тем не менее борьба за «чистоту рядов» Коминтерна, стремление не допускать в эту всемирную коммунистическую организацию шпионов и провокаторов ставили перед советской политической и военной разведками задачу защиты этой международной пролетарской организации своими специфическими методами.

Содержание трех (из нескольких сохранившихся) документов по этому вопросу дает представление о характере такой защиты и помощи: «Согласно секретному полицейскому сообщению, — пишет резидент советской разведки в Берлине в июле 1922 года, — один из деятелей лейпцигского отделения коммунистической партии, некий Дорнгейм, находится в постоянных сношениях с одним осведомителем немецкой полиции. Дорнгейм, не зная о полицейских функциях вышеназванного осведомителя, информирует его о жизни партии и ее политических планах».

Буквально через несколько дней руководитель ИНО Трилиссер сообщает об этом факте Пятницкому, и ИККИ вовремя принимает соответствующие меры безопасности. В свою очередь, и разведка стремилась избавиться от навязчивых сторонников «борьбы со всемирным капиталом», которые по наущению полиции пытались проникнуть в ряды зарубежной агентуры ГПУ, выдавая себя за «представителей Коминтерна». Поэтому неудивительно, если в ОМС Коминтерна следовал такого рода запрос:

«В Коминтерн, тов. Пятницкому

ИНО ГПУ просит срочно сообщить, был ли послан за границу для нелегальной работы с ведома Коминтерна некий анархист под фамилией Барон.

В случае подтверждения посылки за границу Барона, просим сообщить, какие ему были даны инструкции и для какой работы он был предназначен.

Нач. ИНО ГПУ Трилиссер»

Взаимный и сугубо доверительный характер обмена оперативной информацией между советской внешней разведкой и руководством Коминтерна позволял избегать осложнений для всемирной коммунистической организации в тех случаях, когда провокатор или агент спецслужб проникал в руководство компартии той или иной страны. Именно о таком глубоко внедренном агенте британских спецслужб в руководство английских коммунистов срочно сообщал Г.М. Димитрову начальник ИНО Фитин всего лишь три дня спустя после нападения гитлеровской Германии на СССР 25 июня 1941 года.

«ИККИ, Димитрову-Фитин

В лондонской организации имеется секретный член английской компартии Том Драйберг, работающий в редакции газеты «Дейли экспресс» под псевдонимом Вильям Хиккей. Драйберг пользуется хорошей репутацией у руководства партии. Установлено, что Драйберг является провокатором и агентом английской разведки».

На приведенном выше документе резолюция Г.М. Димитрова: «Сообщено в ЦК КП Англии».

Имея источники в английских спецслужбах, внешняя разведка СССР информировала английских коммунистов и о других грозящих им опасностях.

«Фитин — Димитрову. Совершенно секретно. Только лично.

Согласно полученным нами вполне достоверным данным, английская контрразведка установила микрофоны в помещениях, принадлежавших КП Англии.

В результате этого мероприятия контрразведка получила записи разговоров, которые ведутся в этих помещениях руководящими работниками ЦК КП Англии».

В октябре 1997 года английская контрразведка рассекретила и предала гласности документы более чем полувековой давности, подтверждающие факт слежки британских спецслужб за руководителями местной компартии. В рассекреченных документах, в частности, говорилось о вербовке «Сикрет интеллидженс сервис» (СИС) в качестве секретного информатора личной секретарши генерального секретаря компартии Великобритании Гарри Поллита, которая снабжала британские секретные службы проходившими через ее руки текущими партийными материалами.

Если подслушивание и слежка за британскими коммунистами вряд ли угрожали их жизни в прямом смысле, то подобные действия против болгарских коммунистов со стороны гестапо в годы войны вели к неминуемой гибели. Об этом докладывал начальник ИНО Фитин генсеку Коминтерна Г. Димитрову в ноябре 1942 года: «Нами получено сообщение, что отделение гестапо в Софии установило местопребывание секретной радиостанции, связанной с одной из нелегальных организаций Болгарской компартии.

Из сообщения видно, что одному из агентов гестапо 13А удалось включиться в ряды организации, так что члены организации находятся накануне ареста».

К сожалению, это сообщение пришло слишком поздно. Вот текст сообщения из НКВД СССР о судьбе болгарских антифашистов: «Из Софии нами получено сообщение, что смертный приговор в отношении 18 человек советских парашютистов — болгар и лиц, помогавших им, — приведен в исполнение. Фамилии расстрелянных неизвестны. Полковник, приводивший в исполнение этот смертный приговор, заявил, что на него произвело большое впечатление мужество, с которым осужденные шли на расстрел. Гордо подняв головы, они умирали с криками «Да здравствует свободная Болгария!», «Да здравствует Советский Союз и победа над фашизмом!».

Дрогнувшей рукой Г.М. Димитров оставил на письме Фитина свои инициалы. Что здесь скажешь?

Победа над фашизмом требовала неимоверных усилий не только от союзников по антигитлеровской коалиции, но и от тех, казалось бы, сугубо полярных политических сил внутри страны, которые в мирное время традиционно противостояли друг другу. 1 июня 1942 года руководитель советской внешней разведки Павел Фитин с удовлетворением информировал Георгия Димитрова, что американские ко-минтерновцы принимают активное участие в работе по разоблачению нацистской агентуры, действовавшей на территории США. Руководитель советской разведслужбы писал, в частности, о том, что партийный секретарь в Чикаго и Детройте передал Федеральному бюро расследований данные на агентов нацистов и об их деятельности. В письме выражалась позитивная точка зрения американской компартии по поводу необходимости передачи федеральным властям и правительственным организациям сведений о деятельности в США фашистской «пятой колонны».

С началом Второй мировой войны, когда многие государства Европы оказались оккупированными, поток информации в Москву о положении дел в коммунистических партиях и организациях этих стран заметно сократился. Коминтерновцы Соединенных Штатов Америки в этот период восполнили информационный пробел, заметно увеличив объем интересующих Москву сведений. В коминтер-новском архиве сохранилась большая подборка «сопроводиловок» о направлении специальных шифрматериалов из штаб-квартиры советской внешней разведки в адрес ИККИ. Вот один из таких документов:

«ИККИ, товарищу Димитрову.

При этом направляем две шифртелеграммы, полученные для Вас из Нью-Йорка. Текст телеграмм состоит из 179 групп. Фитин».

Переписка Исполкома Коминтерна с разведывательным «сообществом» СССР отнюдь не всегда содержала большие и принципиальные проблемы. Нетрудно представить себе, в какой тупик поставила просьба из НКВД в ИККИ выслать, по возможности, килограмм семян… каучукового дерева «для пробы». Автор запроса помощник начальника ИНО Логинов со всей серьезностью писал в сопроводительном письме в Коминтерн: «При этом желательно было бы знать точное название растения, которому принадлежат семена, время и место их сбора. Ввиду чувствительности этих семян к низкой температуре, — указывал пом. нач. ИНО, — необходимо беречь их от холода».

Секрет подобного послания оказался довольно прост: на одном из очередных заседаний Политбюро ЦК ВКП(б) обсуждался среди прочих вопрос о возможности выращивания каучуконосов в Советском Союзе.

В общении с руководителями спецслужб СССР ИККИ нередко проявлял «бойцовский характер». В своем письме Павлу Судоплатову Георгий Димитров 6 сентября 1941 года без лишних слов потребовал, например, срочно откомандировать обратно в распоряжение ИККИ «мобилизованных Вами» членов компартии Австрии. Аналогичную просьбу, правда, на этот раз с пояснениями и в более мягком тоне, Г. Димитров направил в августе 1942 года в адрес руководства НКВД.