Андрей Медведев - Война империй. Тайная история борьбы Англии против России Страница 9

Но тогда у англичан ничего не вышло. Минин и Пожарский выбили из Москвы польский гарнизон, война продолжалась, но было ясно — Россия выстояла, в январе 1613 года в Москве был созван Земский собор, царем стал Михаил Романов.

Есть, правда, в истории русской Смуты еще одна загадка, связанная с английским влиянием. Как уже упоминалось выше, в Лондоне очень нервно реагировали на перспективу покорения Московского государства поляками. В том числе и потому, что они могли бы перекрыть волжский путь в Персию. В 1605 году первый польский оккупационный отряд входит в Москву. В 1608 году польские отряды Сапеги и Лисовского начинают из Москвы свой поход к Волге. Под их контроль переходят Ярославль и Кострома, и это важно: оба города лежат на пути в Архангельск.

Но 7 апреля 1609 польские войска разбиты под Ярославлем русским ополчением, в начале мая поляки снова пытаются вернуть контроль над городом, осаждают Кремль и Спасский монастырь, и 23 мая поляки уходят ни с чем.

Далее именно в Ярославле формируется народное ополчение. И есть важный момент: в этом городе был один из основных, как сейчас сказали бы, филиалов Московской компании. Штаб-квартира, конечно, была в Москве. Понятно, что собрать ополчение на голом энтузиазме было бы трудно. Даже те, кто шел за идею, нуждались в оружии и боеприпасах. Минин, как следует из летописей, тогда призвал: «Не жалеть нам имения своего, не жалеть ничего, дворы продавать, жен и детей закладывать».

Вопрос у современных историков возникает вполне справедливый — кому Минин и другие лидеры ополчения собирались «продавать» и «закладывать»? Как раз англичане были теми, кто мог дать деньги на войну с поляками, по совершенно прагматическим причинам, а именно для сохранения волжского транзита. И вот внезапно у Минина с Пожарским появились значительные средства.

«И учали им давать князь Дмитрей Михайлович Пожарской да Кузьма Минин многие столовые запасы и денежное великое жалованье по тритцати по пяти рублев, смотря по человеку и по службе своим презреньем, и учинили ратных людей сытых и конных, и вооруженных, и покойных, и запасных»[15].

Считается, что для сбора средств взаймы ополчению дали купцы Строгановы и еще ряд богатейших ярославцев. Но, справедливо замечают некоторые историки, война и Смута в России продолжались уже более десяти лет. И что в тех условиях означало «богатый купец»? Не до конца разорившийся. А у Московской компании деньги, конечно же, были. Прямых свидетельств тому, что поляков и шведов в России били на английские деньги, не существует. Но известно, что в Вологде, где также собиралось ополчение, иноземные купцы вошли в совет ополчения, чтобы организовать сопротивление Лжедмитрию II «с головами и с ратными людьми в думе заодин». И вот еще косвенное свидетельство того, что события 1612 года имеют еще один, малозаметный с первого взгляда, слой.

В тот момент, когда в Москве разворачивается вроде бы решающее сражение между ополчением и интервентами, поляки атакуют Вологду.

«Нынешнего 121 (1612) сент. 24 д. с понедельника на вторник, в последнем часу ночи, разорители нашей чистой, православной веры и ругатели креста Христа, Поляки и Литовцы с Черкасами и Русскими изменниками нечаянным набегом пришли в Вологду, взяли город, умертвили людей, осквернили церкви Божии, сожгли город и посады…»[16]

Более того, отряды поляков, точнее польско-русские, которых летопись называет «литовские люди», в 1613 воюют по всему Русскому Северу. Пытаются взять Холмогоры, грабят Николо-Корельский монастырь, затем разоряют Неноксу, Луду, Уну. Считается, что так отряды наемников и лихих казаков искали наживы на мало разоренном северо-востоке. А если принять версию, что ополчение отчасти финансировали англичане и поляки атаковали не просто богатые районы, а опорные пункты Московской компании, то события начинают выглядеть несколько иначе. И становится понятно, что это был за английский десант под командованием «англицких немцев» Артура Астона и Джейкоба Джиля, который высадился в Архангельске 24 июля 1612 года якобы для помощи в борьбе с Польшей, и для чего англичане высаживались в Поморье.

Представитель отряда Яков Шав 10 августа 1612 года побывал в Переяславле у князя Пожарского, рассказал, что «пошли де они с ведома английского короля». Понятно, что и лидеры ополчения сообразили, что это за корпус «добровольцев» готовится для отправки в Россию, потому что англичанам было объяснено, что «наемные люди не надобны», «оборонимся от польских людей и сами Российским государством и без наемных людей». Лидеры ополчения отправили одного из командиров — Дмитрия Чаплина, чтобы тот всех иностранцев отправил домой, причем ему следовало им сообщить, чтобы они более в Московское государство не приходили и тем себе «убытков не чинили». А воевод трех городов — Ярославля, Вологды и Архангельска строго предупредили, что иностранцев, точнее англичан, они в страну пускать не должны, чтобы те «здесь не рассматривали и не проведывали ни о чем». Архангельскому воеводе дополнительно поручили усилить контроль «и смотреть накрепко, чтоб с воинскими людьми корабли к Архангельскому городу не пришли и безвестно лиха не учинили»[17].

Русский историк Николай Ульянов, изучая отношения России и Запада в 16–17 веках, пришел к выводу, что не только Англия, но и Запад вообще стремился Россию колонизировать, и планы оккупации всей, или хотя части, русской территории существовали не только в Лондоне и Варшаве.

«Исторически вопрос стоял не о движении России “навстречу западному миру”, а о движении западного мира в Россию и вовсе не с культуртрегерскими целями. Возникли планы ее завоевания. Польша, которой отведена была роль форпоста католической экспансии на Востоке, столетиями лелеяла эту мечту. Ее необычайно раздражал ввоз европейского оружия в Московское государство, по каковой причине английская королева Елизавета подверглась упрекам польского короля, обвинявшего ее в прегрешении перед всем миром за то, что позволила своим купцам продавать оружие “врагу рода человеческого”. Не чужд был идеи захвата Московии и германский мир. Из недр его вышел один из наиболее ранних завоевательных планов, принадлежавший немцу Генриху Штадену. Он заключал не только захват городов и земель, но также истребление населения. Штаден предложил и метод этого истребления — привязывать московитов к бревнам и топить в реках и озерах.

План Штадена относится к концу XVI века, уже в начале XVII-го Европа делает попытку фактического захвата России. И она почти удалась. Поляки завладели Москвой, шведы северо-западом во главе с Новгородом, а север и Поволжье облюбовали себе англичане. Королевский совет в Лондоне постановил, чтобы земли вдоль Северной Двины и Волжского понизовья с городами Архангельском, Холмогорами, Устюгом, Тотьмой, Вологдой, Ярославлем, Нижним Новгородом, Казанью и Астраханью должны отойти под протекторат короля Якова I.

Профессор О. Л. Вайнштейн в своей книге “Россия и Тридцатилетняя война” показал, что датский король в 1622 г. пытался захватить русские земли на Кольском полуострове. “Скорее бы нам разделаться с этими русскими!” — писал король своему канцлеру»[18].

В 1618 году отношения Москвы и Лондона дали новую трещину. Английский посол Дадли Диггс вез в Россию почти 100 000 рублей — заем для русского государя. Деньги давали в обмен на обещание монопольной торговли и удаления с русского рынка голландцев. Прибыв в Холмогоры, Диггс узнал, что под Москвой стоят польские войска, включая 20 тысяч запорожских казаков, что несостоявшийся русский король Владислав вновь претендует на престол. Посол запаниковал и удрал из России вместе с деньгами. Купцы, которых он бросил, в русскую столицу добрались, атака поляков была отбита. В Москве англичанам всячески демонстрировали, что они сильно ошиблись, выбрали совершенно не ту линию поведения, которую следовало. У них на глазах заключали торговые контракты с голландцами, столь им ненавистными.

Окончательно английское влияние, и торговля вместе с ним, в России ушло в прошлое во время английской революции. Поначалу царь Алексей Михайлович просто наблюдал за событиями в Лондоне, но потом, узнав о казни короля Карла, отреагировал жестко. Поскольку Московская компания, точнее, ее руководство, было на стороне восставшего английского парламента, то русский царь решил не дожидаться, пока они решат и в Москве устроить какую-нибудь цветную революцию. 1 июля 1649 года Алексей Михайлович издает указ: «а ныне… всею землею учинили большое злое дело, государя своего, Карлуса короля, убили до смерти… и за такое злое дело в Московском государстве вам быть не довелось». Англичан заставили покинуть страну, Английский двор на Варварке, учрежденный еще Иваном IV, был конфискован. Полностью отношения с Англией, конечно, не прервали, это было не выгодно, торговали через третьи страны. Когда была восстановлена монархия в Англии, восстановили и дипломатические отношения. Но английская монополия закончилась, мечты об исключительном волжском транзите остались в прошлом.