Эрик Форд - За кулисами ФСБ Страница 9

И все — на этом банде Буторина пришел конец. За два месяца около 20 бандитов были арестованы, остальные сбежали за границу. Некоторые были арестованы и там в 1997 году — их выдали России. Самого Буторина и его ближайших соратников почему-то тогда не тронули — Буторин был арестован только в феврале 2001 года в Испании: он получил там 8 лет по местным делам.

Почему-то нам не встречались в Интернете материалы, где связывали бы эти два одновременных события февраля 1997 года: снятие генерала Трофимова и разгром банды Буторина. Вместо этого там встречается другая версия: 23 января 1997 года в Москве был убит коптевский авторитет Василий Наумов. Будто бы именно это преступление банды Буторина привело министра внутренних дел Куликова к решению покончить с этой бандой: был создан специальный штаб, задействовали ОМОН, МУР, ФСБ и группу «Альфа». Буторинские бандиты уничтожили за несколько лет чуть ли не сотню таких авторитетов из различных группировок, но это им как бы прощалось.

Все было гораздо проще: Буторин беспрепятственно уничтожал бандитских авторитетов из «московского клана», поскольку у него была чекистская «крыша», пока УФСБ Москвы возглавлял коржаковец генерал Трофимов (с декабря 1994 года). Еще более мощной «крышей» для Буторина была Служба безопасности Президента, пока ее возглавлял генерал Коржаков. Московские менты сильно переживали тогда за своих бандитов, но ничем не могли им помочь.

Теперь мы можем довольно уверенно вычислить, с кем президент Ингушетии Аушев вел тогда переговоры, чтобы не убивали его друга Кобзона: с генералом Коржаковым, начальником СБП (не с бандитом Буториным — он в таких делах был мелкой пешкой).

Шабтай Калманович — единственный известный нам возможный полноправный член мафии внешней разведки КГБ, который несколько лет провел за решеткой. Разного рода олигархи, которых в последнее время у нас иногда сажают, к этой категории не относятся — это всего лишь простые стукачи. Правда, насчет чекистской полноправности Калмановича есть некоторые сомнения — он окончил разведшколу, но скорее всего, офицером разведки все же не был. Дело в том, что в нелегальной разведке служили также агенты высокого уровня без присвоения звания — нечто среднее между настоящим кадровым сотрудником КГБ и завербованным агентом. Например, таким штатным агентом был легендарный Николай Кузнецов, который в годы войны убивал немецких генералов в тылу врага — его как-то исключили из партии, поэтому звание офицера НКВД он не получил (Кузнецов закончил только курсы НКВД для стукачей в 1937 году — до войны он выявлял «врагов народа»). Калманович не только в партии не состоял — его даже в пионеры не приняли, поскольку его родители — евреи-«отказники».

Когда Калмановича арестовали в Израиле, он выложил в контрразведке все подробности своей шпионской деятельности.

Родился в Каунасе (Литва). В 1971 году закончил местный Политехнический институт. В советское время некомсомольцы в вузы попадали очень редко, а для евреев были еще установлены в тайном порядке ограничительные квоты. Как юному Калмановичу удалось преодолеть все эти барьеры — это его маленький секрет.

КГБ Литвы был тесно связан с внешней разведкой. Этот факт имеет прямое отношение к биографии Калмановича: сразу после окончания института он попал в разведшколу ГРУ (официально его якобы забрали на год в армию, но это было только прикрытие). Это обычная практика: после гражданского вуза будущего сотрудника внешней разведки год обучали в закрытой спецшколе (при этом всегда была «легенда» о том, что он в какой-то командировке очень далеко или что-нибудь подобное). После чего вся семья Калмановичей получила разрешение на выезд в Израиль, которого она тщетно добивалась много лет — и отбыла за границу. То есть Калмановича взяли не просто во внешнюю разведку — он попал в ее самую элитарную, нелегальную структуру. Это была и самая рискованная разновидность шпионажа, без всякого прикрытия в виде дипломатического паспорта (это значит: попался — в тюрьму!).

У кадровика из любого советского учреждения встали бы волосы дыбом при виде анкеты Калмановича — мало того, что родители евреи, так еще и «отказники», подавшие заявления на выезд! Но специфика внешней разведки в том и состояла, что там могли в интересах дела плюнуть на любые инструкции и наставления. Даже наоборот — чем хуже была кандидатура с совковой точки зрения, тем лучше она была для нелегальной внешней разведки! КГБ в целом был самой антисемитской организацией в СССР, но внешняя разведка без всяких колебаний использовала «еврейскую волну» эмиграции в своих целях. Там служили люди без предрассудков — недаром именно они начали перестройку и похоронили социализм в нашей стране.

Первые три года Калманович в Израиле ничего не делал для советской разведки. Это обычная практика для нелегалов — надо было освоиться и переждать, пока местная контрразведка перестанет интересоваться новым эмигрантом из Советского Союза. Эти годы тоже не тратятся даром — агент постепенно подбирается к таким местам, где можно собирать нужную информацию. Так и Калманович, начав свою карьеру простым колхозником в кибуце, потом выучил иврит и английский язык и сумел попасть в партийный аппарат правящей тогда в Израиле партии «Авода», где обзавелся полезными связями среди израильской элиты. В 1975 году агент «Крис» (такой псевдоним был у Калмановича) вышел на связь с резидентом и начал свою работу — сначала на ГРУ, потом на КГБ. Такое случалось — внешняя разведка КГБ могла забрать себе перспективного агента ГРУ.

Вскоре Калманович кроме КГБ начал работать и на Моссад, то есть как бы стал двойным агентом — во всяком случае, в судебном приговоре ему поставили в вину «попытку пробраться в спецслужбы Израиля». Здесь надо пояснить: настоящий двойной агент обманывает ОБЕ спецслужбы, на которые он работает — но такое бывает редко. Скорее всего, Калманович просто дал себя завербовать Моссад с санкции нашей разведки.

Вскоре Калманович покинул Израиль и занялся бизнесом в странах Южной Африки. Именно в Южной Африке Калманович и нашел свое счастье! Попав туда, он перестал собирать секретную информацию, зато разбогател со сказочной быстротой. Сам Калманович объясняет эти свои успехи в бизнесе так: он познакомился с президентом Ботсваны и занялся в этой стране бурной деятельностью — строил дома чуть ли не тысячами, стадионы и прочее. Но больше всего он будто бы преуспел на организации ферм по разведению крокодилов.

Это, конечно, сказки: нужно лет сто выращивать крокодилов и сдирать с них шкуры, чтобы набрать 15–20 миллионов долларов — столько было у Калмановича к моменту ареста. В Южной Африке есть только один товар, на котором там можно в короткий срок заработать такие деньги. Только контрабанда алмазов, которая дает в год сотни миллионов долларов, делает этот регион привлекательным для чекистской мафии — поэтому Калмановича и перебросили из Израиля в Ботсвану. Позднее он перебрался в другую республику этого региона — в Сьерра-Леоне, и стал там почетным консулом.

Калманович вовсе не просиживал, никуда не вылезая, в Южной Африке: у него были свои офисы в Германии и Франции, был замок в Ницце, он летал по всему миру на собственном самолете. Все это оборвалось летом 1987 года, когда Калмановича первый раз арестовали в Англии. Его тогда выпустили под залог, но он почему-то не сбежал — и в декабре 1987 года был арестован как советский шпион уже в Израиле.

Калмановичу предложили там судебную сделку, как это принято на Западе: если он признает себя виновным, то получит 9 лет тюрьмы без всякого суда. А если упрется, то будет суд, и там он получит уже 11 лет! Калманович тогда не захотел рисковать даже двумя лишними годами (видимо, его прихватили крепко) — и получил свои 9 лет в обмен на полное признание.

Сидел Калманович в израильской тюрьме с небывалым комфортом, даже девушек к нему допускали. Начальника тюрьмы потом самого посадили за все эти поблажки Калмановичу. Масса самых влиятельных деятелей сначала Советского Союза, потом демократической России принялась хлопотать о досрочном освобождении этого бойца невидимого фронта. В Интернете есть целые перечни — за Калмановича просили буквально ВСЕ: министр внутренних дел СССР Б. Пуго, советник президента СССР Евгений Примаков, сам президент Горбачев, вице-президент СССР Янаев, вице-президент России А. Руцкой. Иосиф Кобзон специально приезжал в Израиль, чтобы добиться освобождения Калмановича. Художник и патриот Илья Глазунов обещал написать портрет премьер-министра Шамира, а вместо гонорара просил отпустить Калмановича (его фамилию Глазунов тогда зачитал по бумажке — он с ним не знаком). Владимир Спиваков обещал премьру Рабину дать бесплатный концерт в Израиле, если… и так далее!

Сам Калманович говорит, что главным борцом за его свободу был все же его друг Иосиф Кобзон — он организовывал все эти прошения. Калманович с гордостью подчеркивает, что в той же тюрьме были и другие советские шпионы, но никто не хлопотал.