Сергей Челноков - Мосин vs Nagant Страница 2

Экспериментальный 3,15-линейный (8 мм) патрон Роговцева на базе гильзы от винтовки Бердана №2

Патрон Роговцева снаряжался более мощным дымным порохом, с увеличенным содержанием селитры, и пулей в медной оболочке со свинцовым сердечником. Вес заряда пороха – 5 г, вес пули – 13,6 г. Между зарядом и пулей находилась картонная прокладка-пыж. Длина пули – 3 1/5 калибра (приблизительно 25,5 мм). Нач. скорость – 550м/с. Патроны выпускались серийно Петербуржским Патронным заводом (первые 4 партии по 1900 патронов с различными вариантами пуль – цельносвинцовой (95% свинец, 5% олово) и в медной оболочке с сердечниками разной твёрдости).

Проведённые с патроном Роговцева опыты на стволах с разным шагом нарезов не выявили существенного превосходства перед штатным 4,2-линейным патроном, и в первую очередь из-за применения дымного экспериментального пороха с повышенным содержанием селитры, агрессивного по действию на металл стволов. Что, возможно, избавило Россию от «двойного перевооружения» (сначала переход на уменьшенные калибры с патронами на дымном порохе, затем – на патроны с нитропорохами), через которое прошли некоторые страны, такие как Австрия и Германия.

Слева – один из прототипов трёхлинейного патрона, калибр 8 мм, пуля в мельхиоровой оболочке. Справа – принятый на вооружение штатный патрон для винтовки обр. 1891 г.

С принятием в 1886 году во Франции «секретной» магазинной винтовки Лебеля под 8 мм патрон на бездымном порохе, стрелковое оружие выходит на новый качественный уровень – почти вдвое увеличенная дальность «прямого» выстрела и действенного винтовочного огня на дальних дистанциях, не оставляют шансов системам на дымном порохе. В 1889 году Россия закупает винтовки Лебеля для экспериментов, что позволяет в кратчайшие сроки создать собственный ствол уменьшенного калибра (8 мм) и прототип патрона с бездымным порохом на основе «лебелевской» гильзы (за основу был взят внутренний объём гильзы), а затем и серийные «трёхлинейные» патрон и ствол. В октябре 1889 года была образована «Комиссия для выработки образца малокалиберного ружья» под руководством генерал-лейтенанта Чагина, которая и занималась экспериментальными разработками.

Французская винтовка «Лебель» Mle1886 – «катализатор» всемирного перехода армий на бездымные пороха и оружие уменьшенного калибра

Отметим, что русские стволы были изготовлены из более прочных сталей Ижевских заводов. Это увеличило ресурс по сравнению с французскими моделями (в винтовке Лебеля износ патронника был заметен уже после 200 выстрелов). Стволы имели «правый» шаг нарезов, в отличие от «левого» «лебелевского». Правый шаг был выбран по причине традиционно правого расположения штыка на русских винтовках, который, в свою очередь, действовал на пулю как газовый компенсатор, смещая её влево действием пороховых газов относительно линии прицеливания. Этим устранялось влияние деривации. Избыточное смещение пули влево при стрельбе со штыком компенсировалось пристрелкой. «Левый» шаг нарезов дал бы ещё большее «левое» смещение пули. В винтовках Лебеля деривация компенсировалась смещением мушки влево на 0,2 точки («точка» – 1 десятая линии, линия – 1 десятая дюйма), что требовало дополнительных высокоточных операций при сборке винтовки.

Выбор калибра в 3 линии был обусловлен исключительно возможностью максимально увеличить носимый боекомплект до 112 патронов, весящих, как и б/к винтовки Бердана, 84 патрона (108 трёхлинейных патронов весили как 100 к винтовке Лебеля). С той же целью – не уменьшать б/к за счёт излишнего веса патронных пачек (по типу винтовки Маннлихера: 1 фунт («русский» фунт – 409 г) «мёртвого» груза в виде пачек на каждые 100 патронов ) и отъёмных магазинов (система Ли – вес одного пустого магазина 85 г) – была выбрана система Нагана с патронной обоймой и срединным магазином.

Весу оружия тогда уделялось повышенное внимание – разница в один фунт могла решить судьбу той или иной системы. Например, на вооружение русской армии в 1907 году был принят 3х-линейный карабин системы Н.Юрлова, предложенный им ещё в 1896 году, менее технологичный и более дорогой по сравнению с карабином разработки Сестрорецкого завода, но более лёгкий как раз на фунт. Трубчатые подствольные магазины были признаны небезопасными для армейского оружия.

Таким образом, уже в 1890 году в России имелись ствол, патрон, и штык, созданный Сестрорецком оружейном заводе при участии Комиссии, а также основные тактико-технические характеристики для будущей винтовки уменьшенного калибра, выработанные трудами Комиссии и полковника Роговцева.

Комиссии Чагина было дано «высочайшее» задание – «выждать», несмотря на массовое перевооружение европейских армий малокалиберными винтовками, и найти лучшую систему, сходную технологически и конструктивно со стоящей на вооружении винтовкой Бердана, как наиболее подходящую для валового производства на отечественных оружейных заводах, что позволяло бы начать выпуск новых винтовок с наименьшими финансовыми затратами на изменение технологии, станочного парка, инструмента и оборудования.

Поскольку, единственная имевшаяся на тот момент малокалиберная винтовка Роговцева не выдерживала конкуренции с иностранными образцами, как и его патрон, гильза которого «не работала» с бездымным порохом, было принято решение искать подходящую магазинную систему за границей и параллельно разрабатывать в России однозарядную винтовку под существующий 3-линейный патрон и ствол. Такие винтовки и были разработаны в 1890 году: винтовка с коробкой Комиссии и затвором капитана Мосина и винтовка и с коробкой и затвором Мосина, ей и было отдано предпочтение (а также винтовка капитана Захарова, которому было поручено разработать затворную группу с вертикальным расположением боевых упоров).

То есть, с Наганом или без него, в России была бы собственная винтовка в любом случае. Об этом почему-то «забывают» упомянуть. Заводы с самого начала опытов по перевооружению перестраивались на производство винтовки капитана Мосина.

«Вследствие этого, 14-го июля 1890 г., Главная Распорядительная Комиссия постановила: впредь до испытания в войсках винтовок образца Комиссии, Кап. Мосина и Нагана, делать приспособления к изготовлению на казённых заводах однозарядных винтовок образца Комиссии, но с ложей, запирающим механизмом и замочною коробкой Капитана Мосина….

…Из приведённых сведений видно, что к тому времени, когда решался вопрос о выборе системы винтовки для нашей армии, оружейные заводы должны быть подготовлены к изготовлению винтовки Кап. Мосина». Н.Юрлов, цикл статей «Обзор опытов, предшествующих перевооружению», Оружейный Сборник 1903 г. № 2.

Система Нагана проиграла, место под солнцем заслуженно досталось отечественной конструкции. В апреле 1891 года на ИТОЗе была сделана первая серийная пехотная винтовка после Высочайшего утверждения образца для перевооружения. В 1892 году войска получили слегка укороченную винтовку драгунского типа

Смета, необходимая на перевооружение русской армии винтовками уменьшенного калибра с учётом реорганизации оружейных, патронных и пороховых заводов для производства новой винтовки и бездымного пороха, а также строительство новых пороховых заводов, составила 156 500 000 рублей – гигантские по тем временам деньги. Александр III утвердил смету, рассчитанную на несколько лет, и поставил свою резолюцию: «Суммы ужасающие, но делать нечего, приступать надо!»

Очевидец событий и член Комиссии Николай Юрлов в своей статье «Обзор опытов, предшествующих перевооружению» достаточно чётко даёт ответ, почему была выбрана винтовка Нагана как образец для подражания.

Необходимо отметить – со времени основания Комиссии в конце 1883 по март 1889 года, ею были проведены испытания 96 различных систем винтовок и магазинов, а также образцов патронов и порохов, не считая десятков рассмотренных чертежей предложенного оружия на получение российских привилегий (всего более 150 конструкций и предложений).

Из винтовок, прошедших войсковые испытания или принятых на вооружение за границей, Комиссию заинтересовали две «выставленных на продажу» системы – Нагана и Маузера. Винтовки Маннлихера и Лебеля уже были достаточно изучены в России – они прошли испытания в Комиссии, и конструкции их магазинов были признаны неподходящими для применения в русской винтовке. На конкурсе в Бельгии победила винтовка Маузера и была там принята на вооружение; винтовка Нагана была второй, опередив винтовку Маннлихера. При изучении чертежей винтовок и данных испытаний, доставленных военными агентами, в Комиссии был сделан вывод, «что ружьё Нагана не выдержало опытов в Бельгии по устройству ствола, системе его запирания и по устройству патрона…» Но не по магазину, который интересовал в первую очередь: в России уже и так имелась собственная винтовка пригодная для его установки.