Александр Аллилуев - Полуброненосные фрегаты типа “Дмитрий Донской”. 1881-1905 гг. Страница 5

Корпуса обоих крейсеров, используя уже 20- летний опыт отечественного металлического судостроения, являлись воспроизведением главных конструктивных решений их предшественников, броненосных фрегатов “Минин” и “Пожарский”, воплощенных не в железе, а в конструкциях и узлах набора из стали. Старой осталась, ставшая уже привычной для броненосных кораблей того времени, поперечная система набора с мощными шпангоутами из угольников 254x89x11,1 мм.

В связи с установкой более мощной и, естественно. более тяжелой по сравнению с “Мининым” машины, величину шпации уменьшили с 1,22 м до 0,914 м. Высоту вертикального киля и, соответственно, двойного дна, протянувшегося от 4 до 89 шп„увеличили до 1,143 м. Горизонтальный киль состоял из двух листов толщиной 15,88 мм и 14,29 мм, остальные имели 12,7 мм. Такую же толщину имел каждый из листов двойной обшивки вблизи бронзового тарана (на протяжении около 10 м) для его подкрепления и создания монолитного “бивня” совместно с корпусом корабля. Наибольшие размеры имели тавробимсы жилой палубы — 229x133,4x11,9 мм, а толщина стрингеров составляла 9,53 мм.

Положение поперечных переборок обоих кораблей совпадало с 4, 9, 16, 22, 38 и 54 шп., а далее, из-за протяженности машинного отделения на “Дмитрии Донском”, его водонепроницаемые переборки были отодвинуты на 4 шп. по сравнению с “Владимиром Мономахом”. Переборки под нижней палубой имели толщину 9,53 мм, а выше ее — 6,35 мм. Нижняя палуба склепывалась из двух листов толщиной 6,35 мм. Верхняя палуба на “Владимире Мономахе” и навесная на “Дмитрии Донском”, по традиции парусного флота, имели только деревянный настил толщиной 114 мм, крепившийся прямо к бимсам. Только вдоль борта по верхней палубе обоих крейсеров бимсы соединял стальной обводной пояс из листов шириной 910 мм и толщиной 12,7 мм.

Обшивка из листов красной меди предназначенная для защиты корпуса от коррозии и обрастания, имела толщину 0,8 мм на днище и 3,2 под клюзами, крепилась медными гвоздями на двухслойной смоляной бумаге, положенной поверх двух слоев деревянной подкладки. Внутренний слой ее состоял из брусьев (чаков) лиственницы толщиной 88,9 мм, забивавшихся вертикально между Z-образными наружными стрингерами, а наружный слой, составленный из 64-мм досок, крепился к внутреннему слою шурупами и деревянными нагелями. Вне обвода обшивки выступали на 356 мм деревянные наружный и скуловые кили, имевшие толщину 457 мм и 305 мм и обшитые красной медью.

Броневые сталежелезные плиты защищали борт на протяжении 94 м и весили 394 т. Они имели толщину 152 мм с нижним скосом до 114 мм, их высота составляла 2,24 м, верхняя часть выступала на 0,7 м над водой.

Цилиндры главных паровых машин отливались из чугуна, их диаметр составлял: высокого давления — 1524 мм, низкого давления — 1956 мм, ход поршня — 990 мм. Стальные коленчатые валы изготовлял Обуховский завод.

Шесть огнетрубных котлов диаметром 4,37 м изготовлялись из железа шведского завода Мотала, они назывались “двойными” (имели топки с обеих сторон). В котлах было по 570 дымогарных латунных трубок диаметром 76 мм. Давление пара в котлах составляло 4,7 атм, суммарная нагревательная поверхность — 2260 м2, площадь колосниковых решеток 57 м:. Поверхность охлаждения двух главных холодильников (конденсаторов) — 1300 м2. Полный запас в 850 т угля позволял пройти 2830 миль со скоростью 10 узлов.

Вспомогательные механизмы включали: две гидропаровые пусковые машинки Броуна для перевода золотников главных машин; две донки для подачи воды в главные котлы; два циркуляционных насоса для холодильников главных машин; трюмно-пожарную машину; автономную пожарную машину Шанд-Месона с собственным “быстроразводящимся котлом” водотрубного типа Бельвиля; два центробежных трюмных насоса Гвина; шпилевую машину и рулевую машину. Кроме того, имелись: четыре вентилятора котельных отделений; четыре машинки для подъема мусора; водоопреснительный аппарат системы Зотова с донкой; два эжектора Фридмана; два “локомобильных” котла и несколько ручных насосов. Важным новшеством явилось только начавшееся внедряться на боевых кораблях палубное электрическое освещение и боевые прожекторы.

Первоначальное артиллерийское вооружение обоих крейсеров состояло из двух, считавшихся тогда дальнобойными, 203-мм орудий с длиной ствола 30 калибров (боезапас — по 76 снарядов на орудие), четырнадцати 152-мм орудий с длиной ствола в 28 калибров (боезапас — по 112 снарядов на орудие), двух 64-мм десантных пушек Барановского, еще на каждом крейсере было от десяти до шестнадцати 47-мм и 37-мм скорострельных патронных пушек Готчкиса. Предельная дальность стрельбы при угле возвышения 203-мм орудий в 12" составляла 35 каб., а для 152-мм орудий при угле возвышения 15° — 40 каб.

Минное (торпедное) вооружение первоначально состояло из четырех бортовых аппаратов для пуска самодвижущихся мин Уайтхеда (торпед), одного выдвижного носового аппарата. Бортовые устанавливались в яблочных шарнирах и впервые в отечественном флоте были стационарными (вместо прежних, перемещавшихся по кораблю “минных пушек”). Кроме того, минные (торпедные) аппараты устанавливались на катерах: для укороченных мин длиной 4,57 м на “миноносках” и для мин длиной 3,05 м на паровых катерах. Все мины (торпеды) имели калибр 381 мм, вес заряда пироксилина составлял 40 кг. Еще один паровой катер типа “Птичка” мог вооружаться аппаратом для пуска метательных мин (калибром 254 мм, не имевших своего двигателя) и шестовой миной. Но дальность действия самодвижущихся мин (до 550 м при скорости 25 узлов) была, конечно, совершенно несоизмерима с дальностью действия артиллерии, поэтому число минных аппаратов постепенно уменьшалось, а с “Владимира Мономаха” при последней модернизации их и вовсе сняли.

Обязательным являлось, вплоть до русско-японской войны 1904-05 гг., наличие на больших кораблях мин заграждения, предназначавшихся для “самоограждения кораблей при незащищенных якорных стоянках”. На “Дмитрии Донском” и “Владимире Мономахе” первоначально предполагалось иметь 30 боевых гальваноударных мин и 50 учебных мин, которые можно было ставить со шлюпок или с помощью стрел с борта корабля. Вес заряда пироксилина в боевой мине составлял 30 кг.

На “Дмитрии Донском” устанавливались и первые в отечественном флоте образцы противоторпедных сетей.

Экипаж крейсеров состоял из 22–24 офицеров и 490–495 нижних чинов.

Крейсер “Владимир Мономах” являлся единственным кораблем Балтийского флота, который нес на себе два паровых катера, вооруженный самодвижущимися минами (торпедами). Кроме того, на борту было еще два катера для метательных и шестовых мин, а торпедно-минное вооружение крейсера включало три подводных торпедных аппарата для торпед длиной 5,8 м калибром 380 мм, 30 гальваноударных мин для постановки со шлюпок или стрелами с корабля. На крейсере установили самые мощные для того времени “электрические фонари” (прожекторы).

Летом 1883 г. “Владимир Мономах”, оторвав от достроечных работ в Кронштадте, отправили конвоировать императорскую яхту “Держава” с направлявшимся в Копенгаген императором Александром III и его семейством. В один из моментов этого плавания недогруженный до проектного водоизмещения крейсер развил скорость почти в 18 узлов, и картину, зафиксировавшую победный сигнал “Владимира Мономаха” об этой неожиданной скорости, Балтийский завод подарил Кораблестроительному отделению МТК.

Но полных испытаний корабля провести не удалось, так как осенью 1884 г. намечалась срочная отправка “Владимира Мономаха” на Дальний Восток. Тем самым Балтийский завод лишился необходимых опытных данных, на основании которых мог бы дорабатывать и совершенствовать изготовляемые им машины и механизмы. Напоминая об этом. М.И.

Казн убеждал МТК в необходимости хотя бы “Дмитрий Донской”, подвергнуть всевозможным испытаниям, без чего, как он считал, “корабль нельзя признать законченным или готовым к сознательному плаванию”. Немало проблем было у “Владимира Мономаха”: образовывался огромной высоты бурун перед форштевнем при испытании на 15-узловой скорости, беспокоила безмерно высокая температура воздуха в кочегарках, сильная вибрация в корме… А какого типа диаметра и шага установить гребные винты? Каким должен быть режим экономической скорости? Ответов на эти вопросы к осени 1884 г. не было…

Когда летом 1883 г. крейсер “Владимир Мономах” совершал свое первое пробное и представительское плавание в Копенгаген, “Дмитрий Донской”, строившийся, как говорилось ранее, “при совершенно других условиях”, все еще находился на стапеле Нового Адмиралтейства, в ста саженях от дворца Главного начальника флота великого князя Алексея Александровича — брата Александра III. Великий князь непосредственно в строительство флота не вмешивался, но для осуществления назревшей и неотложной идеи обновления флота 1882 г. назначил управляющим Морским министерством вице-адмирала И. А. Шестакова, который неожиданно для себя получил практически неограниченную власть после 6- летней отставки.