Александр Городницкий - Стихи и песни (сборник) Страница 10

Дворы-колодцы

Дворы-колодцы детства моего,Я вижу их из года в год все ближе.На них ложился отблеск солнца рыжий,Над ними выли голоса тревог.

Слетал в них сверху нежный пух зимы,Осколки били проходящим градом.Здесь жили кошки, голуби и мы —Болезненные дети Ленинграда.

Нас век делил на мертвых и живых.В сугробах у ворот лежала Мойка,И не было отходов пищевыхВ углу двора, где быть должна помойка.

Но март звенел капелью дождевой,Дымилась у камней земля сырая.Мы прорастали бледною травойМеж лабиринтов дровяных сараев.

И плесень зацветала на стене,И облака всходили желтой пеной,И патефон в распахнутом окнеХрипел словами песни довоенной.

Дворы-колодцы, давнее жильеМне в вас теперь до старости глядеться,Чтобы увидеть собственное детство —Былое отражение свое.

Годовщина прорыва блокады

Мне эта дата всех иныхВажнее годовщин,Поминки всех моих родных —И женщин, и мужчин.

Там снова тлеет, как больной,Коптилки фитилек,И репродуктор жестянойОтсчитывает срок.

Я становлюсь, как в давний год,К дневному шуму глух,Когда из булочной плыветПарного хлеба дух.

Сказать не смею ничегоПро эти времена.Нет мира детства моего, —Тогда была война.

День Победы

Подобье черно-белого экранаСкупая ленинградская природа.По улице проходят ветераны,Становится их меньше год от года.

Сияет медь. Открыты окна в доме.По мостовой идут они, едины,И сверху мне видны, как на ладони,Их ордена и сгорбленные спины.

С годами все трудней их марш короткий,И слезы неожиданные душатОт их нетвердой старческой походки,От песен их, что разрывают душу.

И взвода не набрать им в каждой роте.Пусть снято затемненье в Ленинграде, —Они одни пожизненно – на фронте,Они одни пожизненно – в осаде.

И в мае, раз в году, по крайней мере,Приходится им снова, как когда-то,Подсчитывать растущие потери,Держаться до последнего солдата.

Царское Село (песня)

Давай поедем в Царское Село,Где птичьих новоселий переклички.Нам в прошлое попасть не тяжело, —Всего лишь полчаса на электричке.Там статуи, почувствовав тепло,Очнулись вновь в любовном давнем бреде.Давай поедем в Царское Село,Давай поедем!

Не крашенные за зиму дворцы,Не стриженные за зиму деревья.Какие мы с тобою молодцы,Что бросили ненужные кочевья!В каком краю тебе бы ни везло,Без детства своего ты всюду беден, —Давай поедем в Царское Село,Давай поедем!

В зеленом и нетающем дымуОт дел своих сегодняшних проснуться,К утраченному миру своемуРуками осторожно прикоснуться…Ну, кто сказал: воспоминанья – зло? —Оставим эти глупости соседям!Давай поедем в Царское Село,Давай поедем!

Орут грачи веселые вокруг,И станет неожиданно понятно,Что кончился недолгой жизни кругИ время поворачивать обратно:Увидеть льда зеркальное стеклоИ небо над ветвями цвета меди, —Давай поедем в Царское Село,Давай поедем!

Памятник в Пятигорске (песня)

Продает фотограф снимки,О горах толкует гид.На Эльбрус, не видный в дымке,Молча Лермонтов глядит.Зеленеют склонов кручи,Уходя под облака.Как посмели вы, поручик,Не доехать до полка?

Бронза греется на солнце.Спят равнины зыбким сном.Стриж стремительный несетсяНад пехотным галуном.Долг вам воинский поручен, —Проскакав полтыщи верст,Как посмели вы, поручик,Повернуть на Пятигорск?

Пикники и пьянки в гроте,Женщин томные глаза…Ваше место – в вашей роте,Где военная гроза.Там от дыма небо серо,Скачут всадники, звеня.Недостойно офицераУклоняться от огня.

Ах, оставьте скуку тылаИ картежную игру!Зря зовет вас друг МартыновЗавтра в гости ввечеру.На курорте вы не житель, —В деле было бы верней.Прикажите, прикажитеПоутру седлать коней!

Ессентуки (песня)

Пока сухая осеньСтоит в Ессентуках,Деревья гнезда носятНа согнутых рукахИ лист в оконной рамеВ стекло стучится, пьян,И в парке вечерамиТанцуют под баян.

Пока сухая осеньНе кончилась, покаСеребряная проседьНа склоне Машука,Где вкус соленой влагиЗа век не стал новей,И листья, словно флаги,Приспущены с ветвей, —

Спешите ж, отдыхая,Болтать о пустяках, —Пока пора сухаяСтоит в Ессентуках.Потом дожди зарядят,Объявится река,Воды седые прядиРаспустят облака.

Пока же стук каштанаНе слышен за плечом,И даже думать странно,Что мир наш обречен.И, звезд сжигая свечи,Торжественен и строг,Горит прощальный вечер,Как праздничный пирог.

Сидней

По улицам вечернего СиднеяРека машин струится и над неюОгни реклам разбрызгивают свет,И я любуюсь, человек прохожий,На рыжеватых женщин с бледной кожей,На ноги их, которым равных нет.Кинотеатры, клубы, кегельбаны,Призывно бьют буддисты в барабаны,Стараясь души слабые увлечь,Мясные лавки, праздник для утробы,Металлом стен мерцают небоскребы,Внезапен звук, разноязыка речь.Играют в гольф на стриженых площадках,Катаются на маленьких лошадках;Раскинув необъятные поля,Меж городов, не знавших затемнений,Лежит, как в кружевах, в прибойной пенеСпокойная и сытая земля.Вдали от континентов беспокойных,Горящих в революциях и войнах,От тонущих и рушащихся стран,Под парусами гор, одетых снегом,Она зеленым Ноевым ковчегомПлывет из океана в океан.Как будто вовсе нет войны на свете,Нарядны парки, и нарядны дети,Найдешь здесь все, чего бы ни спросил,Как далеко от звезд чужого небаДо мерзлой пайки карточного хлеба,До пискаревских горестных могил.Австралия, тепла и мира остров,Среди твоей толпы, цветной и пестрой,Не отыщу того, кого люблю,Я – космонавт, туманами одета,Покинутая ждет меня планета,И время возвращаться к кораблю.

Новая Зеландия (песня)

Джуди Холловей

Не повышает настроенияЛесистых склонов красота.У нас теперь капель весенняя,А здесь осенние цвета.Веселый марш играет радио,Вода запела под винтом.Прощай же, Новая Зеландия,Прощай же, город Веллингтон.

Здесь мной не пахано, не сеяно,Не для меня тепла вода.В краю, где солнце светит с севера,Не знать мне женщин никогда.Грущу сейчас чего же ради яИ вспоминаю не о том?..Прощай же, Новая Зеландия,Прощай же, город Веллингтон.

В московском утреннем автобусе,От берегов твоих вдали,Я вспомню вдруг, что есть на глобусеПолоска узкая земли.Не потерять того, что найденоНа берегу твоем крутом.Прощай же, Новая Зеландия,Прощай же, город Веллингтон.

«Шалея от отчаянного страха…»

Шалея от отчаянного страха,Непримиримой правдою горя,Юродивый на шее рвал рубахуИ обличал на площади царя.В стране, живущей среди войн и сыска,Где кто берет на горло, тот и нов,Так родилась в поэзии российскойПреславная плеяда крикунов.Но слуховое впечатленье ложно.Поэзия не факел, а свеча,И слишком долго верить невозможноПоэтам, поучающим, крича.Извечно время – слушатель великий.Столетие проходит или два,И в памяти людской стихают крикиИ оживают тихие слова.

Декабристы

Над площадью Сенатской серебристойМорозное дыхание зимы,Любовь и совесть наша – декабристы,О вас все чаще вспоминаем мы.О чем мечтать, за что вам было биться?Вам подарили железа оковГорячечные речи якобинцев,Глухие стоны ваших мужиков.Мальчишки, вас тревожили гитары,Вы бредили стихами до зари,Полковник Пестель был из самых старых,А Пестелю от силы тридцать три.Но, жизнь свою отдавшие задаром,Свободу объявившие на час,Вы шли на смерть, расчетливым жандармамИ на допросах лгать не научась.Остановитесь, вот вино и карты,Все подвиги и жертвы ваши зря,Трудней, чем целый мир от Бонапарта,Освободить Россию от царя.

Остров Маккуори