Елена Федорович - Русская пианистическая школа как педагогический феномен Страница 4

В целом, однако, в исследованиях российских теоретиков пианизма конца ХIХ – начала ХХ вв. анализируются преимущественно проблемы интерпретации и различные аспекты фортепианной методики. Вопросы педагогического характера – взаимодействие педагога и учащегося, развитие личности учащегося, способы организации учебной деятельности и т. п. – в них, как правило, или не поднимались вовсе, или затрагивались косвенно. В то же время тексты названных работ, описывающих процесс занятий в классе выдающихся отечественных пианистов, а также многие другие источники (в первую очередь, воспоминания учеников крупнейших российских пианистов ХIХ столетия) свидетельствуют о том, что в педагогической деятельности таких музыкантов, как А. Г. Рубинштейн, Н. Г. Рубинштейн, В. И. Сафонов, С. И. Танеев, А. Н. Есипова, Ф. М. Блуменфельд, ярко проявлялись достижения именно педагогического характера, которые нуждаются в отдельном изучении.

В исследованиях ХХ в. российская фортепианная педагогика освещается в основном в трех ракурсах. Во-первых, в масштабном труде А. Д. Алексеева «История фортепианного искусства» в трех частях (1962, 1967, 1982) изучается становление собственно клавирной музыки от сочинений для органа и лютни до фортепианных произведений последней четверти ХХ в., а также развитие фортепианно-исполнительского искусства. Вопросы фортепианной педагогики затрагиваются косвенно как необходимый для развития искусства элемент – передача художественно-исполнительского опыта следующим поколениям. Тем не менее, строгая историческая последовательность, богатый фактический материал и широкий художественно-музыкальный контекст данного исследования делают освещение А. Д. Алексеевым вопросов истории фортепианной педагогики, в том числе российской, необходимым фундаментом для последующего специального педагогического изучения.

Второй ракурс изучения российской фортепианной педагогики в научно-методической и мемуарной литературе ХХ в. – исследования, посвященные личностям отдельных выдающихся музыкантов и анализу возглавлявшихся ими школ. Наиболее значимые среди таких работ: А. Д. Алексеев. «Русские пианисты» (1948); Л. А. Баренбойм. «А. Г. Рубинштейн» (в двух частях) (1957, 1962), «Н. Г. Рубинштейн» (1982), «Фортепианно-педагогические принципы Ф. М. Блуменфельда» (1969), «Л. В. Николаев – основоположник ленинградской пианистической школы» (1979); С. И. Савшинский. «Л. В. Николаев» (1960); Н. В. Бертенсон. «А. Н. Есипова» (1960); Я. И. Равичер. «В. И. Сафонов» (1959); Я. И. Мильштейн. «К. Н. Игумнов» (1975), «Генрих Нейгауз» (1959); Т. А. Хлудова. «О педагогике Г. Г. Нейгауза» (1965); Б. Л. Кременштейн. «Педагогика Г. Г. Нейгауза» (1984); Е. А. Бекман-Щербина. «Мои воспоминания» (1982); А. А. Николаев. «Исполнительские и педагогические принципы А. Б. Гольденвейзера» (1961); В. Бунин. «С. Е. Фейнберг» (1999); Л. Н. Наумов. «Под знаком Нейгауза» (2002) и др. Значительную помощь в исследовании отечественной фортепианной педагогики оказывают такие труды, как: Д. А. Рабинович. «Портреты пианистов» (1962); Г. М. Цыпин. «Портреты советских пианистов» (1990); Л. Г. Григорьев, Я. М. Платек. «Современные пианисты» (1985); Л. Е. Гаккель. «Пианисты» (1997).

Много ценной историко-педагогической информации содержится в сборниках статей, материалов, воспоминаний, дневников, писем, посвященных крупнейшим отечественным пианистам и педагогам ХХ в.: Л. В. Николаеву, Г. Г. Нейгаузу, С. Г. Нейгаузу, А. Б. Гольденвейзеру, Г. Р. Гинзбургу, Л. Н. Оборину, Я. В. Флиеру, В. В. Софроницкому, М. В. Юдиной, М. И. Гринберг, Я. И. Заку, Л. Н. Власенко, Л. Н. Наумову, Б. С. Маранц; а также в сборниках «Вопросы фортепианного исполнительства», вып. 1,2,3,4 (1965, 1968, 1973, 1976); «Выдающиеся советские пианисты-педагоги о фортепианном искусстве» под редакцией С. М. Хентовой (1966), «Пианисты рассказывают» под редакцией М. Г. Соколова (1979), «Волгоград – фортепиано – 2000», «Волгоград – фортепиано – 2004», «Волгоград – фортепиано – 2008» под редакцией М. В. Лидского и автора данной монографии; книге «Из истории русской фортепианной культуры ХХ века. Композиторы-пианисты. Л. В. Николаев» (2011, автор-составитель В. И. Рензин, редакторы Е. Н. Федорович и М. А. Уманский) и др.

Серия исследований творчества выдающихся отечественных музыкантов, в том числе пианистов, осуществлена в следующих трудах: В. Ю. Дельсона «Эмиль Гилельс» (1959) и «Генрих Нейгауз» (1966), Л. А. Баренбойма «Эмиль Гилельс» (1990), Л. Е. Гаккеля «Величие исполнительства: М. В. Юдина и В. В. Софроницкий» (1994), В. А. Могильницкого «Святослав Рихтер» (2000), Г. Б. Гордона «Эмиль Гилельс / За гранью мифа/» (2007); «Вспоминая Софроницкого» под ред. И. В. Никоновича и А. Скрябина (2008) и др.

Из работ зарубежных авторов, посвященных крупнейшим российским пианистам, следует, прежде всего, назвать воспоминания И. Гофмана об А. Г. Рубинштейне в его книге «Фортепианная игра» (перевод 1920 г.) и воспоминания Э. Зауэра о Н. Г. Рубинштейне в книге «Мой мир» (1901, перевод главы «Кто меня сделал музыкантом» 1976 г.), а также фрагменты, посвященные Т. Лешетицкому и А. Н. Есиповой в книге А. Шнабеля «Ты никогда не будешь пианистом!» (полный перевод 1999 г.); сюда же можно отнести книги Э. Ньюкомба «Leschetizky as I knew him» (1921), Арт. Рубинштейна «Мои годы» (1980) и Д. Дюбала «Вечера с Горовицем» (перевод 2002 г.). Широкую известность получила книга Б. Монсенжона «Рихтер. Дневники. Диалоги» (2002). Отличаются достаточной полнотой статьи, посвященные выдающимся российским педагогам-пианистам, в «The new Grove Dictionary of Music and Musicians».

Все эти труды объединяет то, что в них дается более или менее подробный анализ творческой деятельности выдающихся пианистов; при этом об их педагогической работе, если таковая имела место, говорится кратко, как об одном из ракурсов разнообразной деятельности; в других педагогическая деятельность раскрывается подробнее, однако и в них исследуются преимущественно вопросы фортепианной методики.

Попытка анализа деятельности крупнейших отечественных музыкантов с общепедагогических позиций предпринята в кандидатских диссертационных исследованиях Е. И. Львовой «Выдающиеся советские педагоги-музыканты 30-х – 50-х гг. (“Московская пианистическая школа”) – их принципы и методы преподавания» (1988), Л. Г. Суховой «Педагогические принципы Н. Г. Рубинштейна и их реализация в современной практике преподавания музыки» (1997), И. И. Мисаиловой «Прогрессивные идеи и методические принципы русских музыкантов второй половины ХIХ – начала ХХ вв. как источник совершенствования системы современного общего музыкального образования» (1999), И. П. Марченко «Педагогическое наследие Г. Г. Нейгауза в профессиональной подготовке учителя музыки» (1999). Анализу понятия «фортепианная школа» и способам его формирования у студентов-исполнителей посвящено исследование А. Б. Бородина (2007).

Еще один ракурс исследований отечественной фортепианной педагогики наметился в последней трети ХХ в. Это изучение собственно истории российской фортепианной педагогики и как явления, разворачивающегося в определенном социально-историческом контексте, и как суммы педагогических достижений крупных музыкантов. Работа в этом направлении начата В. А. Натансоном в его трудах «Прошлое русского пианизма (ХVIII – начало ХIХ века)» (1960) и «Русские пианисты 40 – 50-х годов ХIХ века» (1962); продолжена Г. М. Цыпиным («Обучение игре на фортепиано», 1984) и А. Г. Масловским («Накануне открытия Московской консерватории (особенности становления инструментального музыкального образования в России в первой половине ХIХ века)», 1999). Интересен с точки зрения нашей проблемы также исторический аспект докторского исследования Е. Р. Сизовой «Профессиональная подготовка специалистов в системе классического музыкального образования» (2010). В названных трудах освещается преимущественно период становления российской фортепианной педагогики в ХIХ в; данное направление работы требует продолжения.

Таким образом, можно отметить, что, несмотря на значительное количество трудов, посвященных различным аспектам российской фортепианной педагогики, целостное изучение историко-педагогического процесса в этой области пока не осуществлено. Опираясь на исследования перечисленных авторов, мы считаем необходимым начать эту работу и сделать обзор российской фортепианной педагогики за весь период ее существования начиная с предпосылок ее зарождения в начале ХIХ в. и до конца ХХ в., проследив ее развитие в социокультурном контексте, взаимосвязи с общепедагогической мыслью и практикой, а также произведя анализ основных составляющих педагогической деятельности выдающихся российских пианистов ХIХ и ХХ столетий.

1.2.2. Зарождение фортепианной педагогики в России

Понятие «российская фортепианная педагогика» возникло во второй половине ХIХ в. – значительно позднее возникновения аналогичного понятия в Западной Европе. Это было обусловлено объективными историческими причинами, в силу которых культурное развитие России в целом отставало от западноевропейского. Одним из результатов такого отставания явилось то, что светская музыкальная традиция не выросла из недр собственной, российской культуры, а была заимствована из европейской культуры. Заимствованы были и занимающие главенствующее положение в светской музыкальной традиции клавишные музыкальные инструменты – предшественники фортепиано [137].