Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №01 за 1992 год Страница 10

— Отец! Пятнистый Медведь! Отец! — закричал я.

— Иди сюда! Скорей! Мы преследуем врага! — ответил он.

— Я одного убил! — крикнул я, но сомневался, слышал ли он меня.

Наш отряд теперь бежал за врагами, гоня их к реке и не давая уклониться в сторону. И все это время я думал о том, что произошло. Мне совсем не хотелось, чтобы кто-нибудь присвоил себе победу над моим врагом и ружье, которое я видел в его руках. «Я убил врага!» — постоянно повторял я себе. (Единоборство с врагом было крупнейшим событием в жизни индейского юноши. После его свершения индеец приобретал полное право поставить собственный вигвам, то есть жениться.)

...Сотни воинов возвращались от реки, они громко разговаривали, некоторые распевали песни. Они прошли через лагерь, требуя огня. Женщины и старики выбежали к ним с головешками из костров и охапками сухих дров. Воины вышли в поле, потом меня позвал отец. Я ответил, он и Вороний Колчан скоро оказались около меня.

— Где тот, кого ты убил? — спросил отец.

— Там, не дальше чем в трех шагах от меня, — ответил я, взял его руку и указал место.

Вороний Колчан позвал мужчин, несших головни, чтобы они разложили костер там, где мы стояли. Они подошли и разожгли пламя. Вблизи и вдали горели и другие костры. Скоро мы обнаружили моего врага. Он лежал лицом вниз, раскинув руки, зацепившись за куст и изогнувшись, как лук. Я подскочил к нему и схватил ружье, выдернув его у него из-под ног. Я » не мог глядеть больше ни на что другое. Я смутно слышал, что отец сказал Вороньему Колчану:

— Этот кри мертв, пойдем скорее. Давай постараемся отыскать тех, которых убили мы.

Я торопливо обследовал ружье, мне не верилось, что в мои руки попало такое хорошее оружие. Это было кремневое ружье, но оно не походило на обычные гладкоствольные, которые торговцы Красных Курток (Красные Куртки — так индейцы звали белых жителей Канады.) на севере продавали племенам этой страны.

У него был ствол с нарезкой и хороший прицел. Я уже видел несколько таких ружей и знал, что оно принадлежало трапперу торговцев из Длинных Ножей. (Длинные Ножи — обычное название черноногими белых жителей США.)

Несомненно, мой враг убил одного из них. Говорили, что ружье с нарезкой стреляет в три раза дальше, чем гладкоствольное, и всегда точно в цель.

— Пойдем, — обратился ко мне отец. — Видишь, Вороний Колчан направился в свой вигвам. Мы также пойдем туда.

Мы обнаружили, что наш друг был ранен, но не тяжело: пуля врага скользнула по руке, не задев кость. Я так был сосредоточен на воспоминаниях о своем участии в прошедшем бою, что к разговору в вигваме особенно не прислушивался. Однако я разобрал, что врагов было более двухсот, а сколько убито — пока неизвестно, что с нашей стороны погибло девятеро, а семеро было ранено...

— Апси! — позвал меня отец, и я сразу же проснулся. Оказывается, я заснул, сидя на ложе. День еще не наступил, но женщины поставили перед нами миски с вареным мясом. Отец велел мне есть побыстрее: мы должны продолжить свой путь. Без всякого сомнения, в зарослях нижней части долины еще остались многочисленные враги, и мы должны миновать эти места еще до наступления дня.

Мы быстро съели свои порции мяса, взяли оружие и ушли, пообещав нашему другу навестить его снова на обратном пути домой.

Наша лодка оказалась там, где мы ее оставили. Мы поставили ее на воду, забрались в нее и отправились дальше.

После полудня мы увидели, что появились тонкие струйки дыма, ползущие вниз по склону. Это было похоже на то, как будто десятки и десятки военных отрядов движутся вниз, неся с собой дымные факелы. Но это не был дым, это была пыль, поднятая идущими на водопой стадами бизонов. Лоси и «олени с дрожащим хвостом» (Белохвостый олень.) стали уходить. Чернохвостые тоже.

Перед заходом солнца мы миновали устье Речки Волчьих гор.

— Остановимся, пришло время добыть мясо, — обратился я к отцу.

— Давай сделаем так, как ты сказал, — ответил он.

Мы причалили к песчаной полосе, заваленной принесенной рекой топляком, и вытащили лодку на берег. Нам ничего не оставалось, как поспешно присесть, потому что сотней шагов выше нас показался желающий напиться чернохвостый олень-самец. Я прицелился в него из своего ружья и нажал на спуск.

Он упал в воду, несколько раз дернулся и затих. Я перезарядил ружье, мы подошли к нему и вытащили на прибрежный песок. Пуля попала точно в то место, куда я целился, и прошла навылет.

Как я был доволен своим оружием и самим собой!

Мы освежевали оленя, вырезали лучшие куски мяса. А когда мой отец встал на стражу, я разжег костер и поджарил язык, печень и несколько ребер. Скоро мне наскучило сидеть у жаркого костра и поджаривать мясо. Я встал, взглянул на то, что делается по другую сторону топляка, и сразу же потянулся за своим ружьем: не более чем в пятидесяти шагах от меня на берегу реки пил воду «настоящий медведь» (Так черноногие называли гризли.).

Я тщательно прицелился в него — не в туловище, а под ухо: выстрелил и прыгнул в ту сторону, где была наша лодка. Я был готов столкнуть ее в воду, если бы медведь бросился на меня. Но прежде оглянулся на берег. Я его убил! Медведь лежал наполовину в воде. Я позвал отца, но в этом не было необходимости — он уже бежал ко мне, опасаясь, что я стрелял во врага.

Когда же он увидел, что я сделал, он закричал:

— Апси! Какое у тебя чудесное ружье!

— Да. И ты бы мог сказать: «И какой хороший стрелок тот, кто нажал на этот спуск», — ответил я ему.

— Ай! Да ты именно такой и есть! И ты наверняка совершишь еще что-нибудь, чего я не смог сделать. «Настоящий медведь» никогда не был в числе моих трофеев. Иди отрежь его когти, а я дожарю наше мясо.

Эту ночь мы провели на маленьком островке, заросшем ивами. На рассвете, искупавшись и поев жареного оленьего мяса, мы опять отправились в путь. Но не успели отплыть далеко, как... грянули выстрелы неподалеку от нас, ниже по течению реки. Мой отец закричал мне:

— Греби! Греби сильнее! Мы не должны проскочить этот мыс!

Но течение оказалось сильнее наших рук, и мы убедились, что очень скоро обогнем этот мыс и будем обнаружены врагами, которые находятся ниже нас по течению реки.

И вдруг мы оба рассмеялись и воспрянули духом: совсем неподалеку мы увидели очень большую лодку Длинных Ножей, которую тянули вверх против течения идущие по берегу люди. Не успели мы их хорошенько рассмотреть, как находившиеся на борту стали что-то кричать тем людям, которые вели эту, давшую течь, лодку за канаты. Очень торопливо они стали подтягивать ее к берегу, а потом разгружать.

А тот, кто подошел к нам и стал трясти наши руки, был Телячья Рубашка (Телячья Рубашка — это Д .Е.Бразеу, клерк Американской меховой компании и тот человек, который построил дома Бразеу в Йеллоустоне. В 1856 или 1857 годах он вступил в управление Компанией Гудзонова залива. Прим. авт.), — Длинный Нож, которого мы знали очень хорошо. Он был женат на женщине из нашего племени.

— Это Пятнистый Медведь собственной персоной. И Апси здесь тоже. И куда вы думаете направиться? — воскликнул он. Он говорил на нашем языке так, как если бы был одним из пикуни.

— Куда же мы можем направляться, как не против врагов, сейчас — против Народа, Носящего Пробор? Друг, Телячья Рубашка, не знаешь ли, где сейчас их лагерь? — спросил мой отец.

— Когда мы проходили устье Малой реки — дай-ка мне подумать, хотя, пожалуй, я не смогу вспомнить, сколько ночей назад это было, — их лагерь был там, — ответил он.

— Ха! Может быть, мы также найдем их там, — произнес отец.

Телячья Рубашка интересовался новостями о Длинных Ножах в форте, где много домов, и тем, хороша ли была зимняя торговля. Мы рассказали ему, что две луны тому назад, когда мы покидали это место с белыми людьми, все было благополучно, а склады полны шкурами и мехами. Эти известия его обрадовали.

В свою очередь, он сообщил нам кое-какие новости. Он сказал, что Великий Отец белых людей хочет, чтобы племена черноногих следующим летом собрались вместе с племенами кроу, ассинибойнами, Внутренним Народом и флатхедами в устье Желтой реки. Туда же он собирается отправить своих вождей, чтобы все заключили мир друг с другом и с белыми людьми и дали белым разрешение строить через их страну дороги и безопасно проезжать по ним.

Между тем место, где была течь в большой лодке, заделали, и ящики, бочки и кипы товаров загрузили в нее снова. Двадцать человек взялись за тонкий канат. Телячья Рубашка дал им знак тянуть. Так мы с ним расстались и поплыли вниз по течению.

Этим утром вдоль берегов реки мы видели мало лосей и оленей, редко попадались и бизоны — верный признак того, что долина часто посещается охотниками Носящих Пробор, и мы опасались, не появятся ли они. Мы хорошо знали, что дальше днем плыть не должны, и рассуждали о том, что надо высадиться на берег и покинуть лодку. Но мы медлили — несколько дней спокойного плавания сделали нас ленивыми. Итак, мы плыли дальше, приговаривая: «Ну, мы проплывем вниз до того места». А достигнув его, решали рискнуть и продолжить путь по воде дальше.