Итальянские гастроли. (не) Долгое счастье? - Полина Максимова Страница 10

— А можно мне с тобой? Мне сейчас нечего делать, могу составить тебе компанию, ну, пожалуйста, возьми меня, — он рассмеялся, и мы вспомнили Елену Воробей и Юрия Гальцева в их номере «Возьмите меня».

— Ну, ладно, только быстро, а то не успеем, — сказала я на ходу.

— Объясни, куда мы так бежим? У нас что кросс по пересеченной местности? — не успокаивался Сергей.

— В Галерею Уффици, не задавай лишних вопросов, — ответила я.

— А что ты там забыла? Музей ведь скоро закроют, — не унимался Сергей.

— Я тебя умоляю, не каркай, мы должны успеть, — сказала я.

12

За 7 минут мы добежали до музея. Оставалось 40 минут до закрытия, мы купили билеты и направились в тот зал, где висел портрет Лукреции Панчатики, я подумала, что, если останется время, то можно посмотреть основные шедевры, которые находятся в Галерее Уффици.

Я подошла к портрету и стала рядом.

— Сережа, что ты скажешь, глядя на нас? — спросила я.

Он очень пристально посмотрел, сначала не понимая, чего от него хотят, а потом произнес:

— Ты что хочешь сказать, что ты — это она? Или наоборот. Постой, постой, дай-ка я тебя сниму, — и вытащил мобильный телефон. Ну теперь-то я начинаю кое-что понимать. Откуда тебе стало известно, что здесь находится портрет женщины, на которую ты действительно похожа?

И я ему рассказала историю, связанную с итальянским искусствоведом.

— Ты веришь в переселение душ или реинкарнацию? — спросил Сергей.

— Вообще-то я немного далека от индуизма, но в Индии была, и должна тебе сказать, что эта страна произвела на меня неизгладимое впечатление, — ответила я.

— Я тоже был там на гастролях, у меня также осталось очень сильное впечатление от поездки. А когда ты была в Индии? — спросил Сергей.

— Пять лет назад. В феврале месяце, — ответила я.

— Да ты что! И я там был в том же году, с января по март. Вот это совпадение! А может мы с тобой там пересекались?

— Кто знает? У меня был очень длинный маршрут, мы не сидели в одном городе, а катались по стране и посещали Нью-Дели, Аггру, Мумбай, Варанаси, Тривандрум и другие города. Поездка длилась три недели, — ответила я.

— Мила, я не случайно спросил тебя о реинкарнации, может быть душа этой Лукреции, которая жила пять веков назад, нашла в тебе свое очередное перевоплощение? — рассуждал Сергей.

— Это очень сложный философский вопрос. Мы же не можем знать, какой у нее был характер, а внешность может быть обманчива. Давай не будем уходить в дебри, иначе мы совсем запутаемся. Кстати, а ты знаешь, что написано на нижнем ожерелье портрета? — спросила я.

— Ну, конечно, нет! Говори, не томи, — ответил Сергей.

— Там написано по-французски “amour dure sans fin” («амур дюр санс фан»), ну ты же знаешь французский? — спросила я.

— Ну да, что-то про любовь. Сейчас попробую перевести, повтори еще раз, пожалуйста, кажется, любовь без конца, не так ли? Извини, я не филолог, поправь, если можешь, — сказал Сергей.

— Очень близко, то есть, дословно так, а проще говоря, эту фразу можно перевести, как «любовь длится бесконечно» или «у любви нет конца», — сказала я.

— Вот зачем ты мне это говоришь? Тебе нравится меня мучить? — занервничал Сергей.

— Ну, конечно, нет, извини, ради бога, но просто это очень важная деталь портрета. Давай не будем ссориться, — ответила я.

В оставшиеся у нас 20 минут мы посмотрели 5 залов с шедеврами Ботичелли, Рафаэля, Микеланджело и других великих художников.

Когда мы вернулись в театр, репетиция еще продолжалась, никто даже не заметил нашего отсутствия. Перед концертом я должна была переодеться, чтобы иметь достойный вид, я предусмотрительно взяла с собой платье, так как мне нужно было продолжать работу по презентации коллектива, которую я сама себе нашла.

Да, кстати, совсем забыла сказать, что в Риме наш импресарио оставил ансамбль на попечении своего менеджера, которого звали Гуидо, и он неплохо говорил по-русски. А сам Джанкарло Карена улетел в Милан, где работал другой коллектив, пообещав вернуться через неделю.

Концерт во Флоренции произвел фурор. Артисты были, как всегда, на высоте. Михал Михалыч сиял, как майская роза. Ему очень нравилось работать в стационарных театрах, где он чувствовал себя в своей стихии. К сожалению, большая часть концертов, предусмотренных в Италии, должна была проходить на открытых площадках, и это нужно было принять, как данность.

Последующие дни пролетели очень быстро. Мы каждый день ездили в окрестности Тосканы, примерно по 100–150 километров от Флоренции, выступали в Лукке, Ареццо, Сан-Джиминьяно, Сиене. Мне показалось, что Сергей немного успокоился, но как оказалось, это было затишье перед бурей.

Я не избегала встреч с ним, нам приходилось ежедневно решать какие-то вопросы, но старалась как можно меньше оставаться с ним наедине.

После концерта в Сан-Джиминьяно, когда мы вернулись в гостиницу приблизительно в час ночи, я услышала стук в дверь. Подумала, кого это еще принесло в такое время? Может быть, что-то случилось, ведь в большом коллективе постоянно возникают какие-то бытовые проблемы, и мне приходилось помогать артистам. Я их приучила к тому, чтобы они мне звонили в номер по внутреннему телефону, ну в крайнем случае, когда вопрос нельзя было решить в телефонном режиме, то обращались напрямую. Но сейчас кто-то пришел среди ночи.

13

К счастью, я еще не успела раздеться, а когда открыла дверь, то увидела Сергея с бутылкой шампанского и вазой фруктов.

— Можно войти? Я ненадолго. Просто, если я этого не сделаю сейчас, я не сделаю этого никогда, — сказал Сергей.

— Ну, куда я денусь, заходи, только мне не