В поисках себя. Том 1 - Андрей Тутевич Страница 10

Где-то на задворках сознания Эсперар начал слышать нарастающий рык волков под ним — видимо освобождались от заложенности уши.

«Ух… А ведь здесь несколько метров высоты!», — заметил он и моментально осознал свое слишком спокойное поведение, которое тут же списал на только что пережитый стресс.

Впрочем, Эсперар зря радовался: как только волна адреналина начала сходить — его накрыло такой болью, которую до этого он ещё не испытывал ни разу, от чего заорал сквозь зубы и принялся ворочаться, крепко сжимая в кулаках сеть.

Это было встречено дружным воем и рычанием поддержки со стороны волков, что для человека звучало так, будто они смеются над ним.

Потеряв счёт времени, он лишь ощущал, как сорвал глотку от крика, из-за чего сейчас из ротовой полости раздавались лишь сиплые стоны, а сил становилось все меньше и меньше, но внезапно его разум пронзила другая боль.

Приятная, что прошлась волной тепла по телу, принося частичное облегчение.

А вслед за этим и воспоминания, но человек тут же применил то, чему научился за это время: максимально абстрагировался, погружаясь в себя и направляя эту память не прямиком в тело и мозг, но на полки библиотеки знаний, что представлял в разуме, готовую в любое время быть вытащенной оттуда и прочитанной без спешки.

Что от части у него действительно получилось, ведь волчьи воспоминания он укомплектовал туда полностью.

Но тут же произошло то, чего Эсперар никак не мог ожидать: его наполнила вторая волна, состоящая только из памяти, которая моментально накрыла его с головой и он отключился от избытка информации, разрывающей его разум.

* * *

Ему снилось, что он был молодым юношей двадцати лет.

У него не было семьи, поскольку отец погиб в одном из конфликтов между странами хотя даже не был воином, а матери он и не помнил вовсе, поскольку та покинула этот свет слишком рано.

Но он был не один: у него была прекрасная старшая сестра, которая заботилась о нем долгие годы, заменяя родителей.

Увы, но та зима была особенно жестокой: многие слегли, в том числе и столь любимая им сестра.

К его сожалению нужное растение для отвара, чтобы спасти сестру, просто-напросто закончилось.

— Нет, ты не можешь меня оставить! Я ещё не отплатил тебе за твою доброту… Сестрёнка, умоляю тебя… Проснись… Ты очень мне нужна… — слезы застилали его взгляд, заставляя рыдать навзрыд.

Он видел, как прямо на его глазах сестра увядает день за днём, словно цветок без подпитки Солнца и воды и больше не мог этого выносить.

Положив на жертвенник Бенигнусу все свои сбережения, веря, что как его брат не способен его догнать, так и никакой зверь не сможет поймать юношу, а затем отправился в одиночестве за нужным ему цветком.

— Дождись меня, я скоро вернусь и мы вновь будем счастливо жить! Отныне всегда и во всем буду помогать, тебе не придется нести все на своих плечах одной, — Его глаза были полны решимости, пока он бормотал себе под нос эти слова.

В пути юноше везло, и помимо нужного цветка, он нашёл ещё несколько редких растений, которыми окупили бы сумму, оставленную на алтаре.

Он ощущал, что получил благословение от божества и теперь все ледяное море ему по колено, став лишь теплой водицей летнего ручейка.

— Когда я вернусь, то половину суммы отдам алтарю, а на остальную куплю сестрёнке чего-то сладкого! — решил он для себя.

Но всему хорошему когда-то обязательно наступает конец, привнося новые вехи в жизнь человека — юноша услышал волчий вой, что стремительно приближался к нему.

— Нет, только не это! — в его глазах мелькнула инстинктивная паника.

Но по-прежнему веря, что его не догонят — он побежал от них, однако реальность отличилась от ожиданий.

Один из стаи волков был быстрее своих собратьев, вцепившись ему в ногу и не позволил убежать.

Внезапно юношу охватила волна липкого и беспросветного отчаяния, отчего он закричал.

— Нет! Постой! Меня ждёт сестра, она совсем одна! Я должен ей помочь! Не-е… — оборвались его слова вместе с тем, как один из них прокусил его горло.

Звери совершенно не понимали его язык и чувств, не считаясь с ними и даже не давая жертве времени убежать.

Впрочем, даже если бы и понимали, то зов чрева заучить громче чужой мольбы.

Спустя несколько дней и его сестра отправилась вслед за ним, а он, наполненный злобой, осквернил землю своими эманациями, пропитав ее лишь мыслями об отмщении и ненавистью.

Это был один из самых скверных снов, что снились Эсперару за эти несколько дней.

* * *

Пробуждение было очень странным: затекшее тело, что в ответ на каждое движение отдает дикой болью, от которой человек, сжав зубы, стонал при каждом шевелении.

Он наконец понял, что было с обморожением и что происходит.

Часть забранной силы тратится на восстановления тела.

Это было определенно хорошей новостью, однако сейчас это совершенно не помогало и все его тело разрывалось от дикой боли, но хотя бы кровотечение остановилось.

«Как там во сне было? "Но всему хорошему когда-то обязательно наступает конец", так вроде? Зараза, ну и сон! Впрочем, похоже, это работает и в обратную сторону: всему плохому тоже наступает свой конец», — человек был доволен, ведь сейчас было много хороших новостей, которые не могло омрачить даже его нынешнее состояние.

Эсперар узнал много важного из этих отрывков жизни юноши.

Каких же именно? Ну, тут всё просто.

Учитель юноши часто ему повторял, чтоб он не недооценивал старое зверье, ведь те, кто питаются свежей плотью людей, каким-то образом приобретали и мышление, отдаленно напоминающее человеческое.

И вот, казалось бы, осторожен ты с молодняком, который полон силы и ловкости, а те медленные, уже ставшие старыми, хрупкие твари на один зубок?

Как бы ни так, бывали случаи, когда эти твари делали примитивные ловушки, разрывая лапами ямы и вставляя туда острые палки своими клыками, потом закрывая это поверх какой-то веточкой и сухой листвой.

Так что, объем информации хоть и был мал, но невероятно ценен. Ощущалось, будто эту информацию специально для него отфильтровали от всякого мусора.

«Ну, а теперь ближе к сути: это что такое вообще было? Что за голос? Почему он не позволил мне выбирать самому?» — продолжал размышлять мужчина.

— Проклятая старуха! — в очередной раз к одному и тому же выводу он пришел.

Да, это было невероятно полезно с точки зрения информации, но его жизнь была на грани — он бы не хотел повторять подобного