История Анчутки - АвторНикто Страница 10

— Да, скорее всего. Морена достойна большего. Да и Мара искупив прошлые грехи могла бы стать той, которой была до того момента, когда влюбилась.

— Думаю, что влюбленность тут послужила лишь крючком, на который Мару поймал Чернобог. И после изуродовал ее душу до неузнаваемости, заменил любовь к родным в ее сердце ненавистью.

— Про него тоже есть сказка?

— Нет. Про Чернобога не сочиняют сказок. Его постарались забыть. Он был воплощенным злом, действовал только ради себя. Стать самым всемогущим, неуязвимым, вот была его цель. Абсолютная власть над всем. Он был готов пожертвовать, чем угодно, кем угодно, ради этого. Он лишил себя всяких чувств и эмоций, присущих обычным людям. Многие боги также ограничили себя в человечности, но никогда полностью ее не убирали. Чернобог сделал это. А проявления чувств и эмоций заменил на маску, которая их прекрасно изображала, вводя в заблуждение его соперников. Соперниками у него были все без исключения.

— И что с ним стало?

— Его смог победить другой бог. Не убить, но заточить в таком месте, где его практически нельзя будет найти и освободить.

— Но это ведь неправильно, что будет если он вырвется? — в голосе Анчутки проскользнули нотки страха.

— Тогда будет очень плохо, — довольно сильно приукрасила Эль последствия того, что Чернобог освободится, — Но я верю, что найдется в наших мирах сила его остановить и в таком случае.

— А Тысячелетний Воин сможет? Он ведь неубиваемый?

— Нет, он не сможет. Да и не совсем он не убиваемый, есть у него какое-то уязвимое место. Например, если сжечь его тело полностью, то он точно не возродится.

— И что никто не пытался его спалить?

— Пытались, и не раз. Но тут сила нужна, куда как большая, нежели та, коей обладали соперники бродяги. Но Чернобог мало того что бог, так еще и самый могущественный из всех что были, а за время Войны он стал гораздо сильнее, поглотив поверженных соперников.

— Но как его тогда победили?

— Встретишь Ящура, расспроси его как, — улыбнулась Эль.

— А кто такой Ящур?

— А это как раз бог, который смог победить Чернобога. Но опережая твой вопрос, я тоже не знаю, что с ним стало. Да и думаю, что никто не знает. И давай уже ложиться спать. Пока есть такая возможность, стоит отдохнуть, как следует, впереди очень трудное приключение. Ведь как раз по тому, что стало с царством Мара и пролегает наш путь.

Анчутка после этих слов с головой скрылся под одеялом, чем вызвал смешок у эльфийки.

— Ничего не забыл, — спросила она улыбаясь.

Вихрастая голова показалась из-под одеяла, и Эль нежно поцеловала бесенка в лоб.

— А про Морену и Мару есть продолжение, и там концовка, я думаю тебя более или менее устроит. Эта история, так же, про те места, но ее я расскажу тебе как-нибудь позже, — уже совсем напоследок сказала эльфийка и скрылась.

Анчутка не сразу уснул, размышляя о сказке, которую ему рассказала эльфийка. Что-то его тревожило в этой истории, и он никак не мог понять, что именно, или кто. Что-то будто в ней скрывалось, старательно держалось в стороне, но в тоже время было причиной всего произошедшего.

Не удивительно, что ему приснился сон, такой отчетливый, и такой странный.

Озерная гладь озера была гладка. Воды прозрачны, как никогда, и в них нет ни одного обитателя. Но в самой бездне ее виднеется слабой золотистое свечение. Оно начинает медленно подниматься из воды наверх.

«Так все-таки он посмотрел в ее глаза?» — это будто голос бабушки.

Ее очи. Два солнца, яркие, но не ослепляющие, дарующие тепло, а не обжигающие.

«Да» — а этот голос, отдающий холодом и безразличием, очень похож на Бродягу.

Ты знаешь зачем старуха тебя сюда послала?

Ты знаешь почему именно тебя?

— Это испытание. Эль так сказала. Бродяга попросил.

Это так тебе сказали?

«Следи за ним теперь пристальнее, и не давай ему ни в коем случае с ней снова общаться, и уж тем более коснуться ее» — голос Яги доходил до него будто сквозь толщу воды, и он с трудом разбирал слова, но понимал все прекрасно.

Она боится. Да, она боится.

Это так странно. Я никогда не видела, чтобы она боялась.

Но она боится. Не за тебя. Не за себя. За меня. Она прячет меня. Прячется от меня. Прячет меня от меня. Она хочет так все запутать, чтобы никто не распутал, чтобы никто не нашел.

— Почему?

Она любит, и не видит другого пока выхода, как спасти то, что ей дороже всего на свете. Она уже почти все потеряла. Точнее у нее отняли. Забрали самое дорогое те, кто был ей близок, те ради которых она была готова на многое. Но она и представить не могла, что они у нее отберут. И чтобы спасти себя, она спасла самое ценное, скрыла его.

— Это ты?

Возможно. Но зачем тогда нужен ты? И отчего я слышу два голоса, которые взывают к тебе из таких глубин, что ты пока никак не можешь их услышать?

— Ко мне? Но отчего? Я ведь никто, мелкий странный бесенок.

Это ты так считаешь. Голоса, что взывают, знают больше. Тоже что и бабушка, и еще больше. И для них ты важнее, чем для Яги. Хочешь их услышать? Хочешь, чтобы они услышали тебя?

«Подмешай ему это в питье, необходимо, чтобы он спал без снов» — голос бабушки.

«И не проси об таком» — милый сердцу голос Эль.

— Но кому принадлежит эти голоса?

Кому-то кто такой же как ты, и может использовать пути, иным недоступные. Они знают тебя, знают тебя лучше, чем кто-либо. Но