DELETED - Катерина Кюне Страница 11

за старинным дубовым столом с резными ножками. Стол стоял перед панорамным окном с видом на лес. Через лес петляла нитка жёлтых огоньков — фонарей вдоль просёлочной дороги. Иногда проезжала машина — ещё четыре огонька, крадущихся сквозь тёмную массу деревьев. Очень похожую панораму я видела из окон квартиры одной своей знакомой — её дом стоял рядом с большим лесопарком, на первой линии. Ей подарил квартиру отец, я не смогу купить себе такую даже через пятьдесят лет упорного труда.

Перед глазами был белый лист с тремя строчками текста, набранного с отбивкой — простая дневниковая запись, три обрывочные фразы, которые я пыталась как-то проанализировать и собрать в единое целое. Пахло лавандой. Было не так уж поздно, но от запаха и монотонной музыки мысли еле ворочались. Мне хотелось раствориться в нахлынувшей сонливости, закрыть глаза и перестать сопротивляться. Но голос в моей голове требовал: «Так не пойдёт, ты должна это закончить! Ты уже не можешь написать трёх связанных предложений?».

Я заставила себя сфокусировать взгляд на белом листе, долго смотрела на него, потом добавила несколько слов, но тут же их удалила.

Затем я услышала шорох у себя за спиной, короткий и тихий, словно расправилась складка на смятом полиэтиленовом пакете. Я решила, что это часть музыки, и снова уставилась в монитор.

«Я чувствую, что мне нужно больше общаться с людьми вне работы, — записала я. — Но сегодня опять не смогла заставить себя куда-либо пойти. Разве то, что я постоянно должна себя заставлять, это нормально? Неужели все так живут?».

Получилось связно, хотя и никак не продолжало мысль из предыдущих трёх строк. В этот момент сзади меня раздался новый звук, на этот раз более отчётливый — что-то упало.

Я оглянулась, пробежалась взглядом по книжной полке, длинному напольному светильнику, напоминающему гриб, чёрно-белой фотографии, висящей на свободной от полок стене. Падать там было нечему. Неужели очередное нелепое обновление, призванное всё «улучшить» и придать виртуальному пространству больше реалистичности? Ох, только не это. Я сняла шлем, решив, что теперь уж точно можно идти спать.

Я сидела на кухне — в моей квартире был всего один стол, так что я использовала его и для еды, и для работы. Если, конечно, не считать крохотной рабочей поверхности рядом с плитой, где лежала не вымытая разделочная доска с ошмётками петрушки и попкой огурца. На подоконнике горела лавандовая свечка. На столе, сбоку от ноутбука, примостился керамический салатник с масляным огуречным кружочком, прилипшим к стенке. Я подцепила этот кружочек вилкой и решила, что помою посуду утром. Я уже хотела закрыть ноутбук, но в сонном мозгу вспыхнула нелепая надежда: а что, если за те несколько часов, что я не проверяла почту, мне пришло какое-нибудь письмо? Ждать письма мне было не от кого, но это было что-то вроде целебного ритуала: перед сном посмотреть на спам и успокоенной пойти чистить зубы. В конце концов, все получают спам. Наверное, даже президенты и кинозвёзды. Даже те необыкновенные люди, что пишут музыку, которую я слушаю по вечерам. Спам нас объединяет.

Так что я даже с некоторой симпатией посмотрела на заголовки мусорных писем и между «быстрым омоложением лица» и «самым простым способом достичь богатства» увидела уведомление от социальной сети. «Вам пришло одно новое сообщение».

я всегда стою позади и разговариваю с тем кто смотрит

От пользователя «DELETED». Страница пользователя удалена либо ещё не создана. Не знаю точно, но мне всегда казалось, что «DELETED» — имя, которое автоматически присваивается всем удалённым пользователям.

Я ещё раз перечитала непонятное сообщение и закрыла ноутбук. На минуту я просто зависла, глядя в одну точку. А потом мне стало не по себе — показалось, что темнота прихожей смотрит мне в спину. Я резко оглянулась и увидела на пороге кухни заспанного Павла. Пёс потянулся, опустившись на передние лапы и припав грудью к полу, и неуверенной после сна походкой направился ко мне, вяло виляя хвостом.

10

У меня было несколько лихорадочных секунд на то, чтобы разработать план действий. Но я только беспомощно поозиралась, изо всех сил вцепившись в поручень, словно могла этим остановить плавное движение ступенек. Совсем рядом со мной — можно было дотянуться рукой, — ехали вверх незнакомые люди. На мои бедственные взгляды они не обращали никакого внимания. Несколько женщин смотрели в телефон, парочка разговаривала и улыбалась друг другу. На моем эскалаторе я была одна. Ступив на пол первого этажа, я попыталась сразу ринуться к выходу, но Алекс перегородил мне проход.

— Это тебе, — он протянул букет красных роз, и пока я отгораживалась от цветов скрещёнными на груди руками и кричала, что не возьму их, Алекс успел приобнять меня, делая вид, что мы влюблённая парочка, договорившаяся о свидании… Когда я энергично вырвалась из объятий, его каменное доселе лицо исказилось в уродливой гримасе, словно среди ночи ударила молния, и на мгновение осветила свирепого зверя, раздирающего жертву. Он быстро овладел собой, только верхняя губа была по-прежнему еле заметно вздёрнута, и глаза сверкали так, что могли бы прожечь дыру в бронированной бочине инкассаторского автомобиля.

— Что такое? Я вот соскучился… — неестественно сладким голосом пропел Алекс. — Цветы для тебя купил.

Он опять ткнул в мою сторону красным букетом.

— Ничего я у тебя не возьму! — я хотела произнести это c припечатывающим свинцовым холодом, но вышло истерично.

— Ну вот, опять дуешься из-за ерунды… Столько лет брала и не жаловалась, а тут вдруг «ничего не возьму». Давай, пойдём домой, — продолжал Алекс своё карамельное пение.

— Никуда я с тобой не пойду! — выпалила я в ужасе.

К этому моменту мы уже немного сдвинулись и стояли сбоку от ленты эскалатора. Я опять попыталась обогнуть Алекса и пройти к крутящимся дверям на улицу, но он схватил меня за руку повыше локтя и с силой сжал.

— Поговорить нужно. Когда собираешься отдавать долги? — прошипел он над самым моих ухом.

Руке было больно, но я не подала виду и как можно спокойнее (на этот раз у меня почти получилось) сказала:

— Отпусти или я заору на весь магазин. Так громко, как только смогу. Наверное, нужно было просто заорать, никого не предупреждая. Может быть, стоило сделать это сразу, как только он встал у меня на пути. Но какой-то неясный голосок в моей голове нашёптывал: «Молчи, молчи. Не позорь нас. Делай вид, что у нас всё как у нормальных людей».

Угроза произвела на Алекса впечатление.