Я принесу вам... - Boroda Страница 11

Прямо по курсу следования нашего отряда, нам навстречу, двигалась небольшая группа людей. Чтобы с ними встретиться достаточно будет просто продолжать идти в ту же сторону, что и сейчас. Отлично, не нужно будет искать предлог, чтобы менять маршрут.

— Ваш магичество, а… ну… как это, вообще? — подал голос всё тот же рейнджер.

— Ты о чём? — не понял я расплывчатого вопроса.

— Ну эта… одержимость, — мужчина явно был несколько не в своей тарелке, но любопытство победило.

— Ааа, одержимость. Да просто, — пожимаю плечами. — Демон искушает, и если маг поддаётся, то всё — становится одержимым. Поэтому тварям из Тени верить нельзя. Это если кратко.

— А как искушает? — не успокаивался Рик.

— По-разному. Зависит от демона. Например, Желание будет сулить магу то, чего тот хочет больше всего. Вот, к примеру, представь, что тот, кто тебе дороже всего на свете умер. Есть такие?

— Честно говоря, не очень хочется такое представлять, — нахмурился мужчина.

— Вот видишь, даже думать об этом неприятно. А представь, что тварь, которая скребётся в «дверку» с той стороны шепчет, что может вернуть потерянное? Что ты снова будешь счастлив? Что погибший будет жив, здоров и снова с тобой. Не будет никакого Мора, не будет ничего, что вам мешает. Только бесконечное счастье. Представил?

Рейнджер не ответил, только кивнул. На его лицо набежала тень, как и на лица большей части остального отряда. Только с Храмовниками не ясно — глухие шлемы мешали видеть их лица. Лишь глаза настороженно поблескивали.

— Только вот всё это ложь. Брехня и ересь. Всё, что изрыгает паскудная пасть демона преследует одну цель — завладеть телом и душой мага. Единственно возможный диалог с тварями Тени — это огненным шаром в мерзкое рыло. Или молнией. Или ещё чем-нибудь, что будет не по душе этому потустороннему дерьму. Не будет никакого воскрешения дорогих и любимых — будет иллюзия, в которой тупорылый, безвольный придурок ссытся от счастья, что образ, созданный демоном из его воспоминаний рядом и фальшиво рассказывает, как всё теперь будет хорошо и замечательно.

Я зло сплюнул на землю. Всё же, несмотря на то, что тут, на этой планете, Имматериум не так ужасен, как на мирах, где я бывал, суть его обитателей одна и та же. И хоть порождения Тени были не похожи, на то, что я знал в прошлой жизни, более примитивными, что ли, они оставались теми же сраными ублюдками, играющими на слабостях смертных.

— И так со всеми обитателями Тени. Гнев будет сулить тебе силу, чтобы отомстить ненавидимым всей душой врагам, Гордыня предлагать власть, которая и не снилась Его Величеству Кайлану, Праздность — отдых для того, кто вымотан и смертельно устал. Ну ты понял, короче. Тупое дерьмо для слабых духом нытиков, что не могут решить свои проблемы самостоятельно или достойно сдохнуть, как порядочный человек.

— Эээ… понятно, — пробормотал солдат, чуть отстав и напоказ начав вглядываться в окружающие пейзажи.

— Если маги так хорошо это понимают, то почему среди них появляются одержимые? — похоже сэр Трад мне не особо симпатизирует. Было в его, якобы, бесстрастном голосе тонкая нотка неприязни, эдакая перчинка, почти неощутимая за холодом спокойствия.

— К сожалению, вместе с даром магии не приходит дар здравомыслия. Малолетний дебил или умнеет, или остаётся дебилом, но взрослым — третьего не дано, — спокойно отвечаю Храмовнику, криво ухмыльнувшись. — Большую часть Круг отсеивает, ставя на лоб клеймо Усмирённого. Отличная практика, чтобы отличить бывших кретинов и трусов от остальных магов. Жаль, что некоторые придурки остаются незамеченными Старшими чародеями и Храмовниками.

— Кхм… — кашлянул сэр Дантан. Он относился ко мне ровно, хоть, как и его товарищ, поглядывал в мою сторону с настороженностью. — Редко встречаю магов, которые не осуждают Усмирение.

— А чего его осуждать? — снова смотрю глазами орла, убеждаясь, что мы вот-вот встретимся с группой хасиндов. — Отличное решение для того, чтобы отбросы могли приносить пользу. Усмиряют-то кого? Слабых разумом или трусов. Первые легко могут поддаться демонам, а вторые… предатели, не имеющие в себе храбрости. Они должны хоть как-то вносить свою лепту в общее дело.

— Предатели? Вы говорите так, словно война идёт. Ну, то есть сейчас-то, конечно, Мор, но до него всё было спокойно…

— Э, нет, рыцарь Дантан, — не согласился я. — Война для магов начинается с того самого момента, как пробуждается дар, и заканчивается только вместе со смертью. Война с порождениями Тени, исходящими слюной на наши тела и души, жаждущими нашими руками учинить резню и хаос. Вы, Храмовники, тоже сражаетесь вместе с нами. Только это было ваше решение, добровольное, а у чародеев роскошь выбирать свою судьбу отсутствует. Но это всё равно поле боя. А трус — суть предатель, место которого на виселице.

— Это…

— Жестковато, да? — хмыкаю, поймав взгляд Серого Стража. У них тоже бесконечная война. Не с демонами, но и в Порождениях Тьмы приятного мало. — Но тем не менее. Маг не может отшвырнуть посох, и заорав: «я боюсь, я не буду сражаться», убежать от демонов. Они всегда рядом. Они ждут, шепчут, искушают. Ты или сражаешься, или умираешь. Есть две альтернативы усмирению: убить труса или ждать, пока с той стороны в его шкуру не залезет тварь. Можно, конечно, его из Круга выпустить на свободу! Как вам такой выход из положения? Чистоплюи бы одобрили.

Я зло, отрывисто рассмеялся под удивлённые взгляды остальной группы и покосился на Рыцаря-капрала Трада.

— Это неприемлемо, — отрубил Храмовник, пристально смотря на меня.

— Полностью согласен, — покивал я, почти доброжелательно улыбаясь. — Потому, что отпущенный на волю слабовольный ублюдок может впустить в себя какую-нибудь мерзость. И тогда начнётся настоящая «потеха». К примеру, один из предполагаемых сценариев: Тварь будет убивать, призывать с той стороны своих друзей, которые будут вселяться в трупы, если ему повезёт найдёт ещё магов или одарённых детей, которых или ещё не забрали в Круг, или прячут идиоты-родители. Одержимых станет больше… а когда «гостей»