Отражение предназначения - So..The End Страница 110

— Тогда я остановлю его.

— Благодарю тебя, добрая охотница. Память о тебе хоть немного, но стала для него светлой точкой в этой пучине тьмы отчаяния. Я уверена, первый охотник прислушается к тебе. Дай ему вспомнить, что всегда нужно остаться человеком, как и желала Мария. И, пожалуйста, поторопись, добрая охотница, Луна как никогда близка.

Проснувшись, Айри первым делом ощутила чье-то теплое прикосновение на своей голове. Теплая ладонь сестры соскользнула с лица, когда она попыталась встать. Её пробуждение не осталось незамеченным.

— Айри, проснулась? — ответить ей не дал приступ кашля.

— Всё хорошо, — поспешила она успокоить сестру. — Все живы?

— Да.

— Раз мы живы, то получилось, да? — кивнула Цири. — Хорошо. Тогда… Давайте покинем эти места.

— Айри…

— Я помню сестра. Я всё расскажу на пути.

До поверхности Айри поделилась всеми своими мыслями и предположениями обо всей странности, творящейся в Ярнаме: о Великих, об истории Церкви из рассказов Германа, о сделке и при чем тут всё это безумие вокруг. Здесь должно быть логичное объяснение, но его не было. Мотивы неведомых существ оставались тайной.

— Получается, Великим нужны люди, чтобы они могли каким-то образом усиливать их и устранять других Великих? — Айри кивнула, соглашаясь с выводами знающего.

— И ты думаешь, Герман во власти одного из них?

— Я это знаю. Нужно встретиться с ним. Великий его обманывает, играет на его желании вернуть дорогого ему человека.

— То есть всё это безумие дело рук каких-то невидимых существ, которым просто хотелось чего, единоличной власти над миром?! — Эйлин была просто вне себя.

— Нам их не понять, — пожала плечами Айри и заметила дырку от выстрела Ворона. — Госпожа Эйлин, почему вы выстрелили в меня?

— Я думала, что ты становишься зверем.

— Хм… Ладно. Впрочем, моя вина, что не поделилась.

— Вот-вот, — услышав её ответ, легко мотнула головой Айри. — Да, я же извинилась, леди Айри. И вообще, это моя работа — убивать охотников. Ну, поддавшихся жажде крови.

— Будем считать, что объяснила. Ты слышала что-нибудь о рыбацкой деревне вблизи Ярнама?

— Рыбацкая деревня? Нет. Впервые слышу.

— Плохо. Я тоже.

«Значит, Герман и вправду захоронил в себе все болезненные воспоминания. И причину, почему леди Мария покончила с собой. Может, она узнала что-то о Великих и не смогла смириться с тем, какой ценой дается их благословение?», — размышляла Айри. Но факт остается фактом — без понятия, где эта деревня расположена, им ничто не светит. Потому четверка направилась в поместье первого охотника. Там должны быть подсказки.

Эпилог

Старый Ярнам был погружен в густом тумане. Но как ни странно дождя не было. Глубокая ночь за время похода в катакомбы не изменилась ни на йоту кроме одного — Луны. Её размер поражал воображение, словно она действительно висела за городом, стоит только выйти за пределы, и окажешься в её поверхности. Бледный свет от неё сиял ярче, чем солнце, однако в нем не было тепла.

Четверка покинула округ, не встретив по дороге в поместье Германа ни одной живой души. Знакомые улицы за Старым Ярнамом при свете Луны выглядели чуждо и как-то враждебно. Сырость после дождя чувствовалась с неприятным послевкусием крови. Добравшись до нужного адреса, Айри на секунду замерла перед железными воротами.

Дом, в котором она жила последние два года с лишним, издали выглядел совершенно по-другому. Черепицу с крыши в некоторых местах точно сорвало последними ветрами, все окна потрескались, а где-то и вовсе были разбиты, на кирпичной стене виднелись трещины и следы разрушений, как будто кто-то специально постарался уничтожить этот дом, но почему-то не довел дело до конца. Избавившись от мимолетного наваждения, она догнала своих спутников. Нужно найти Германа как можно скорее.

Парадная дверь отворилась с жутким скрипом, будто не хотела пропускать их внутрь, суля опасность. В поместье царила оглушающая тишина. Даже часы в холле остановились. Отыскав масляную лампу над печкой, Айри сразу же поднялась на второй этаж. Каждая ступенька лестницы сопровождалась ноющим треском старых дощечек. Без труда выломав замок на двери, они ворвались в комнату, где когда-то жила Мария. Сколько она помнила, эта дверь всегда была запертой. А Герман и вовсе обходил её стороной. Иногда она ловила его взгляд в сторону этой двери полный боли и тоски.

Комната встретила холодным сквозняком с разбитых окон. Вся мебель и пол лежали под толстым слоем пыли. Хотя комната находилась в идеальном порядке, если не считать осколков стекла. Не сказать, что помещение было богато на убранство: шкаф, комод с зеркалом, кровать и тумба. Всё из темного дерева. Первым делом Айри осветила старые портреты возле зеркала — молодые Герман, Лоуренс, Людвиг и сама Мария. От изображения веяло теплотой и жизнью — такие живые и полные энтузиазма, они и представить не могли, чем всё обернется в итоге.

«Что же случилось, леди Мария? Что вы узнали? Почему решились на это?», — гадала Айри, смотря на них радостных и живых.

Стены комнаты украшали несколько картин, но в них не было ничего определенного. В гардеробном шкафу также не имело смысла искать зацепки. Зато на тумбочке отыскалась пара выцветших фотографий — строящиеся новые корпусы собора, улицы Ярнама с прохожими, двор Бюргенверта, старая мастерская, маяк и берег. Ничего интересно. Но на дне верхней полки отыскались странные скрепленные записки и самое важное — дневник в кожаном переплете. Айри с неким трепетом открепила ниточку на обложке и открыла первую страницу. На неё смотрел знакомый портрет, только меньшего размера и в круглой рамке. Мария.

«Здравствуй, мир. С сегодняшнего дня решила вести свои наблюдения и записывать свои мысли в этот дневник. Кэрилл говорит, что это успокаивает и упорядочивают ум. Думаю, она права. Так. С чего бы мне начать? Пожалуй, с погоды. Сегодня теплый солнечный день. Ярнам встречает очередное лето. Мм… Что еще? Пока у меня есть время только до завтрака, так что напишу о вчерашних событиях. Возможно, в ближайшие дни не будет возможности писать, так как начинается моя охота. Самая первая и настоящая. Мастер Герман говорит, что я готова, однако, меня всё же одолевают волнения. Монстры могут быть весьма коварны. Уж я-то знаю. Отчего-то накануне мне вспомнился тот день. Во сне. Мама, папа, я обещаю. Я буду сильной. Буду бороться до конца», — гласили буквы красивым почерком.

Айри не знала, что именно случилось с ними, потому перелистала дальше.

«Я уже приноровилась к новому клинку.