Вокруг Света - Журнал «Вокруг Света» №10 за 1978 год Страница 12

Потом появилась группа островитян с другого конца Гао. Вел их мужчина, у которого, как отмечает судовой журнал, «были рыжие курчавые волосы, спадавшие до плеч. Наших людей очень удивило, что среди небелой расы встречаются такие рыжие волосы...».

Голландцы, еще в 1616 году попавшие на Туамоту, на одном из необитаемых островов заметили трех крупных исхудавших спаниелей. Это было для мореплавателей настолько заметным событием, что они назвали остров Собачьим. Так и значился он в течение двух с половиной веков на европейских картах. Спаниели, нужно сказать, совершенно непохожи на полинезийских собак, привезенных в пирогах первых поселенцев из Азии.

В 1774 году испанская экспедиция увидела на острове Анаа «на песчаном пляже деревянный крест умеренной величины, правильной формы; выглядел он так, будто поставлен давно». Кто ставил одряхлевший к XVIII веку крест на затерянном в Южных морях островке? Следует вспомнить, что в инструкциях, данных Лоайсе, было четко указано, дабы в случае кораблекрушения спасшиеся поставили на пляже крест как призыв о помощи и указатель для остальных судов экспедиции.

* * *

На каждом островке я внимательно всматривался в лица островитян. Разные они были: смуглые, с правильными чертами; желтокожие, раскосые, светлые, которых можно было бы принять за европейцев, даже не южных.

— Не ломайте себе голову! — посоветовал капитан. — Здесь столько народу перебывало, не поймешь, у кого какой отец, какая мать...

Знаток-практик Полинезии, капитан был, как всегда, прав. В нынешнем смешении рас и народов Полинезии трудно разбираться. Во всяком случае, путешественнику, не вооруженному достижениями антропологической науки.

Потому, наверное, самым надежным путем исследования остаются старинные морские хроники, пожелтевшие и ломкие.

Эндрю Шарп в «Истории мореплаваний в Полинезии» пишет: «Привлекательность праистории Тихого океана заключается в захватывающих головоломках. Любая попытка решить их интересна и доставляет приятное многим людям. Пусть же продлится их жизнь!»

Люциан Воляновский

Перевел с польского Ан. Людин

«Спрут» в подледном пространстве

Шел пятый месяц работы группы подводных исследований Арктического и антарктического научно-исследовательского института на дрейфующей станции «Северный полюс-23». С того морозного апрельского дня, когда мы высадились на льдину, она успела совершить почти тысячекилометровый путь от шельфа Восточно-Сибирского моря до подводного хребта Ломоносова. Делая по 3—4 мили в сутки, льдина продолжала дрейфовать на север.

Мы жили привычной экспедиционной жизнью: ежедневные погружения под лед, выезды на удаленные от лагеря станции наблюдательные полигоны, на пути к которым приходилось преодолевать гряды торосов и трещины, а коротким полярным летом — глубокие озера талой воды на льду.

Как и на предыдущих станциях, мы проводили наблюдения за формами подводного рельефа льда, за процессами его образования и разрушения. В дополнение к этой программе вместе с нами проводил подледные наблюдения гидробиолог Института океанологии Академии наук СССР Игорь Мельников. Кроме того, подледные работы на СП-23 были расширены за счет подводных киносъемок.

В неотложных заботах минуло лето, наступила осень. Стало подмораживать; то тихо, то с пургой на льдину наваливало снег. Все чаще в разговорах упоминалось долгожданное возвращение на Большую землю.

Итак, экспедиция близилась к завершению, а мы еще не приступали к одному из самых интересных экспериментов подо льдом, условно названному «Операция «Спрут». Посвященные в наши дела полярники станции все чаще спрашивали: «Ну, как у вас дела со «Спрутом»? Когда начинаете?» Мы и сами понимали, что дальше оттягивать задуманное нельзя.

В один из последних вечеров августа мы собрались за столом в тесном домике и в горячем споре окончательно решали судьбу «Спрута»: когда, где и как провести эксперимент.

Что же это за таинственный «Спрут»? Что могло так взволновать видавших виды полярников-подводников?

«Спрут» — это подводный дом пневматической конструкции, представляющий собой полусферическую оболочку из прорезиненной многослойной ткани. Прочная капроновая сеть обтягивает дом; четыре оттяжки ее крепятся к якорям или скалам на дне моря, чтобы удержать у дна наполненный воздухом купол. «Спрут» родился в московском клубе подводного спорта «Дельфин» в 1967 году. В том же году был установлен на дне бухты в районе Кара-Дага, а спустя два года его использовали в совместном эксперименте с подводной лабораторией «Черномор». «Спрут» портативен — его буквально можно унести в рюкзаке.

Одна из моделей «Спрута» и была взята нами на дрейфующую станцию. Привез «Спрут» из Москвы Игорь Мельников. Помог подготовить «Спрут» к путешествию в Центральную Арктику один из создателей дома, Вильям Муравьев.

Все наши волнения были связаны с тем, что «Спрут» создан для установки на дне, а под нами было более 1000 метров, и ставить его надо было подо льдом. Но как лучше это сделать? Ведь ранее никто подобных экспериментов под полярными льдами не проводил. Известно, правда, что канадские исследователи в конце 1972 года ставили подо льдом подводный дом. «Сабиглу» — так его назвали — был опущен на дно одного из мелководных проливов Канадского арктического архипелага. И все же у нас были основания взяться за выполнение этого трудного эксперимента. С подводными лабораториями мы уже имели дело: автор этих строк и Николай Шестаков в свое время участвовали в постановке подводного дома «Садко», а Игорь Мельников — участник эксперимента с «Черномором». Условия Арктического бассейна нас не пугали — мы здесь в длительной экспедиции уже в четвертый раз.

На материке, еще до вылета на льдину, было решено сделать подо льдом каркас из стальных труб, за нижние концы которых и закрепить оттяжки сетки, удерживающей «Спрут» в толще воды. Здесь, на СП-23, на своем последнем совете мы решили в целом придерживаться этой схемы. Место установки выбрали рядом с жилыми домиками группы — под рукой была электроэнергия, запасы сжатого воздуха, подводные светильники, две достаточно широкие лунки, над одной из которых стояла обогреваемая палатка. В этом месте каждый из нас погружался много раз и знал в подробностях условия предстоящих работ.

И, как говорится, «застучали топоры». Оболочку «Спрута» растянули на льду, проверили ее, закрепили иллюминаторы. На черной ткани сделали надпись — «Спрут», а чуть ниже — СП-23. Одновременно проверили сетку и ее оттяжки — они не должны иметь дефектов, так как нагрузка на них составит несколько тонн. Тут же готовили к сборке каркас: резали трубы, сверлили в них отверстия, подбирали крепеж. Геннадий Кадачигов организовал бурение скважин в пятиметровом льду для спуска под лед опорных труб.

Надо отдать должное нашим многочисленным добровольным помощникам — ихтиологу Владимиру Циновскому, врачу станции Геннадию Горбунову, ребятам из съемочной группы студии «Центрнаучфильм». Работы хватало всем. Ведь эксперимент мы проводили сверх основной программы и не могли заниматься «Спрутом» долго.

В течение следующих двух дней мы вели подводные работы. Собрали подо льдом каркас, подвесили в центре его сетку, оттяжки завели за концы труб. Уже вечером в свете прожекторов черное тело «Спрута» медленно поползло в лунку. Находившиеся под водой водолазы втащили его под лед и подвесили внутри сетки. Тут уж пришлось повозиться: ячейки сетки цеплялись за любую выступающую часть — вентиль баллонов акваланга, легочный автомат, манометр, маску. Под водой работали обязательно вдвоем, помогая друг другу распутываться. На аварийный случай у каждого — остро отточенный нож. Кстати, одно из наших обязательных правил — применять подо льдом только капроновые фалы и провода с медными жилами: все должно резаться ножом. От баллонов со сжатым воздухом до нижнего люка «Спрута» протянули шланг. Работали недалеко от лунок, и от выходящего через них выдыхаемого аквалангистами воздуха вода как будто кипела. Наконец все готово для проведения завершающей стадии эксперимента — продувки оболочки дома сжатым воздухом.

Все в какой-то степени волновались, но спали, как всегда, крепко — нагрузка предыдущих дней давала о себе знать.

Утро следующего дня началось обычно. Подъем, завтрак в кают-компании. Возвращаясь в свой расположенный несколько в стороне маленький лагерь (два сборных домика — один жилой, другой лабораторный — и несколько палаток), обсуждаем детали предстоящей работы под водой. Погружаемся я и Геннадий Кадачигов; Николай Шестаков на связи, Игорь Мельников — страхующий. Вскоре, заглушая все остальные звуки, загрохотал компрессор, заряжая сжатым воздухом баллоны для продувки «Спрута» и акваланги — их нам сегодня понадобится немало. Прогревается мотогенератор для подачи электроэнергии на подводные светильники. Прочищаются основная и резервная лунки. Все готово.