Ловушка - Алексей Николаевич Евстафьев Страница 12

так на самом деле я не падаю, а Леночка мне в глаз херачит!..» — «Не плачьте, уважаемый коллега, обойдётся как-нибудь!» — «Нет, теперь я горьким опытом научен и понимаю, откуда в ней это направление берётся: это у ней женская эпилепсия такая, интенсификация женского неудовлетворения… вы понимаете, что это такое — женская эпилепсия?.. это произвол в самовозвращении отнятой девственности, это попытка достичь оргазма при помощи унижения других людей… что-то просто жуткое… я не могу так дальше жить… вы меня понимаете, коллеги?.. я срочно нуждаюсь в корректуре… помогите мне!.. познакомьте меня с девушкой из логистического центра, она недавно к нам на работу поступила… как её?.. Настенька?.. вот с Настенькой меня и познакомьте, я ещё и в юности был до Настенек падок!..»

Я встряхнул головой, прогоняя назойливый разговорный сумбур.

— Любезная хозяйка!.. — попросил я. — Вы лучше про своих гостей расскажите. Право слово, я ожидаю от них потрясающих необыкновенностей. Чуть ли не эластичной человеческой гениальности. Рыбы пузатые, всякое такое — мне ведь вряд ли и снилось нечто подобное. Разговаривающие Ноги и в самых ярких мечтаниях не заявлялись.

— Чуть попозже вы сами увидите моих гостей. Некоторые обещали сегодня заглянуть.

— Жду. С нетерпением жду. Надеюсь, будет не скучно.

— Нам всегда не скучно по-своему, а как вам всё это понравится — посмотрим. Знаете, в наших краях как-то проще жизнь протекает, война нас почти не коснулась.

— Я понимаю, что не коснулась… Но вы ведь следите за новостями?.. Тот факт, что мы десять лет воюем с Абракадабром, накладывает свой отпечаток и на вашу лесную жизнь?

— Ещё бы не накладывать!! Мы стараемся и газеты читать, и радио слушать. Очень все переживаем за вас. Молимся за победу.

— Надо же… молитесь…

— Честное слово, молимся, как умеем… Да вы сами всех расспросите на эту тему, даже можете не стесняться… народ у нас откровенный… не люди, конечно, но мыслят достаточно толково…

— Я и не думал, что вы можете быть глупы… — для убедительности я продемонстрировал рукой нечто умопомрачительное. — Если только больше в абстрактной сфере изволите мыслить.

— Так ведь и человек сначала научился изъясняться всеми понятными звуками и словами, а затем стал превращать их в абстракции, абсурд. Не так ли?

— Очень даже так.

— А сейчас, мне думается, нам можно сесть за стол и немного подзакусить. Попить чаю. Я ведь помню, что вы голодны. Не будем никого ждать, а соберёмся попить чаю.

— Ах, чаю попить! — обрадовался я. — Конечно же, я от чая не откажусь, уважаемая Нога. Голод весьма назойливо даёт о себе знать. Но разве у вас можно запросто попить чаю?

— Непременно можно. — заверила Нога. — Можно и чаю попить и подзакусить.

— Неужели и подзакусить можно? — умилился я. — Очаровательно вы тут устроились, как я посмотрю!..

— Так давайте же?..

— Давайте, давайте!..

ПРОШУ К СТОЛУ

Нога интригующе помолчала, пробуя оценить, насколько я готов увидать ещё что-нибудь необыкновенное, и торжественно-пришаркивающим шёпотом сообщила:

— Я не обманывала вас, Филушка, когда заверяла, что живу в доме не одна. Но я всё-таки не совсем одна.

— А с кем? — я быстро осмотрелся по углам.

— Я владею некой сущностью, послушной только мне, но водящейся вне меня. Она всегда со мной рядом.

— Даже сейчас? — навострил я уши.

— Разумеется. Если всегда, то сейчас тем более.

— Подозреваю, что вы говорите про нечто магическое. Связанное со сферами умунепостижимого. Не так ли?..

— Думаю, вам будет понятней, если вы оцените это явление, как нечто магическое. Для меня же это просто НЕВИДИМЫЕ ПОМОЩНИКИ.

— То есть, это сущность — как бы одна, но её много?.. — я ещё раз пробежался глазами по углам комнаты. — Это, вообще, не вредно?..

— Это очень полезно. По крайней мере, для меня. Если я что-то не могу сделать сама — а я очень многое не способна сделать сама — мне помогают НЕВИДИМЫЕ ПОМОЩНИКИ!.. Это что-то исключительно личное, дарованное мне матушкой-природой.

— Благосклонность матушки-природы у меня всегда вызывала восхищение. — медленно проговорил я. — Час от часу не легче… у меня даже мурашки по коже… Они совершенно НЕВИДИМЫЕ ПОМОЩНИКИ или хотя бы мельтешение от них видно?

— Абсолютно ничего не видно! Если только чувствуется лёгкое дуновение.

— Да, я понимаю дуновение, очень хорошо понимаю… Но если ваши помощники совершенно невидимы, то по каким причинам это с ними приключилось?.. Изъян-то уж больно заметен: невидимость!!

— Не знаю, мне не приходило в голову расспрашивать у них об этом. — замялась Нога. — Я вообще с ними никогда ни о чём не разговариваю напрямую. Только приказы отдаю. Иногда и не вслух. Очень многое они сами прекрасно понимают. Эта сущность несомненно принадлежит мне на грани чего-то духовного.

— Значит, если вы им прикажите, чтоб они на стол накрыли и организовали чаепитие, то они незамедлительно всё исполнят?

— Вы сейчас сами увидите, Филушка, как они живо с этим справятся. — Нога негромко притопнула по полу. — Эй вы, НЕВИДИМЫЕ ПОМОЩНИКИ!.. Приказываю вам подать ужин с чаепитием!! Да поторопитесь.

— Эгей-гей!! — я заинтересованно напрягся и прищёлкнул пальцами.

Мгновенно тарелки с подносами, кружками и блюдцами заелозили на своих полочках, зазвенели, загоношились — и птичьей стаей сорвались со насиженных мест, немножко покружились под потолком и с педантичной аккуратностью разместились на столе. А за ними вилки с ложками — задорные, звонко-серебристые — самолётиками-истребителями вылетели из ящиков буфета и благоговейно на столе разложились, как в приличных домах полагается, где всяких приверед по светскому уставу без конца ублажают: вилка справа, ножик слева!.. Приятного аппетита!!

А чайник вдруг пузато покачнулся, обожаемую прискорбность взашей выгнал и чеканным военным шагом отправился в горнило печи, на подогрев. Строго на соседку-кастрюльку посмотрел, зыркнул потускневшей лакировкой: гражданского, дескать, положения девица на этот раз попалась, а значит ей за счастье будет с чайником-подполковником рядышком посидеть, лясы поточить… гран-мерси, мадам!.. Из кастрюльки очень скоро и жарко запахло варёной курицей.

А пара ловких ножей порезали хлебушек на кусочки, наслаждаясь до уморы работящей проворностью; подмигнули друг другу — знай, мол, наших! — и нарезанные кусочки на блюдо художественно разложили, заманчивую фигурность скомпоновали!.. Тут и маслёнка из холодильника вынырнула, на стол плюхнулась, вежливым сливочным холодком закочевряжилась.

Вскоре чайник поспел и разлил по кружкам соблазнительно душистый чай из трав. Курица выпрыгнула из кастрюли на тарелку, разделилась на маленькие кусочки и покрылась быстрым соблазнительным дымком.