Обретая Силу [СИ] - Мартин Аратои Страница 12

Точнее, семь — единения с водной стихией достичь не удалось. Я не чувствовал отголоска в средоточии от её близости, о котором говорили другие. Честно говоря, не особо расстроился. Значит, таков путь. Какие-то тропы исхожены, проторены и привычны, другие редки, извилисты и опасны. Главное, все они ведут к Небу. Осталось найти свой.

Не прошло и получаса как одежда высохла. По мере продвижения жар всё нарастал, иссушая малейший намёк на влагу в раскалённом воздухе. Выдохся гораздо раньше, чем ожидал. Тяжело дыша, чувствовал, как начинает гореть кожа. Земля под ногами текла и плавилась, каждый вдох приносил мучения. Воздух мерцал от зноя, всё вокруг было окрашено в яркие кровавые и оранжевые тона.

«Неважно как медленно иду, главное, не останавливаться», — повторял про себя, сбрасывая накатившую усталость; вздумай присесть отдохнуть, уже не найду сил подняться.

Големы вроде не должны убивать испытуемых, но относится ли данный запрет к окружению? Проверять на собственной шкуре не хотелось. Не горю… желанием. Ухмыльнувшись шутке, продолжил путь, в очередной раз размышляя, всем ли достаются такие трудности, или я один такой счастливчик? Может, стихии чувствуют, что моё средоточие, получено извне, а не врождённое?

Как бы себя не утешал, но не думаю, что смогу продолжать идти достаточно долго. Во рту так пересохло, что не осталось ни капли влаги. Губы потрескались, а кожа покрылась волдырями. Такое чувство, что сама кожа и мышцы иссохли, облепив кости, да и тем долго не продержаться.

Мысли начали блуждать, в поиске ответа на вопрос: какой урок должен извлечь из этой части пути? Будь у меня сродство с пламенем, сейчас не было бы таких проблем, но я по-прежнему не испытывал единения с этим аспектом.

Попытался открыть чувства, как тогда в подземелье, и был ослеплён оранжевым заревом. Было ясно, что окружён огненной энергией, но, если не могу ощутить её, какой смысл проходить искус дальше?

Жар усилился, и я пошатнулся, едва устояв на ногах. Было слишком трудно даже пошевелиться. Тело обессилено, а разум затуманен усталостью и обезвоживанием. Даже будь я настоящим практиком любого из аспектов, а не только пламени, то смог бы выжить, напитав тело энергией. Пусть и не так успешно как огневики.

Я споткнулся и замер, осенённый догадкой. Какой же всё-таки болван, не подумал об этом раньше! Покачиваясь на месте и дыша как можно реже, чтобы избежать жгучей боли, вызванной жаром, попробовал погрузиться внутрь себя, сконцентрировавшись на ощущении средоточия, покоящегося в центре груди. Это было нелегко в таких условиях, к тому же не знаю, как это правильно делать, да ещё и дух не в состоянии помочь.

Сначала наблюдал только внутреннюю сторону век. Очень медленно этот вид сменился образом маленького белого шара, зависшего в непроглядной тьме.

Обрадовавшись, непроизвольно втянул воздух и сильно закашлялся, раздражая и без того пересохшее горло. Почувствовав вкус крови, понял, что время на исходе. Устремив все мысли к средоточию, наблюдал, как чернота вокруг него начала заполняться крошечными белыми нитями. Поначалу те казались слабыми, тонкими, пульсирующими в случайном порядке, но вскоре увидел, что они складывались в затейливый узор, связанный со средоточием.

Пришло понимание, что это каналы, которые Луолан выжег в плоти, чтобы позволить энергии свободно течь. Я был потрясён их числом: они пронизывали всё тело, от макушки до кончиков пальцев рук и ног. Некоторые, казалось, проходили прямо под кожей, в то время как другие пронизывали кости.

Из обрывочных сведений, почерпнутых из «Наставлений», знал, что это связано с ритмом циркуляции и намерениями идущего. Практик контролировал токи энергии, направляя, ускоряя или замедляя их в зависимости от желаемого результата.

Мне оставалось лишь найти правильный узор. Несколько минут ушло на попытки нащупать его, изо всех сил сконцентрировавшись на средоточии и заставляя пульсирующую внутри энергию двигаться. Наконец, по прошествии того, что казалось вечностью, почувствовал, как она откликнулась. Шар засиял ярче, затем словно втянул в себя потоки света и тут же стремительно вытолкнул их.

Облегчение было почти мгновенным. Ощутил удивительную и блаженную прохладу. Кожа перестала покрываться волдырями, а воздух из обжигающего стал просто горячим. Хотелось бы, конечно, большего, но и так гораздо лучше раскалённой печи, что была прежде.

Глупо ухмыляясь, снова двинулся вперёд, сохраняя течение энергии по каналам. Поначалу было чрезвычайно трудно, требовалось всё моё внимание. Но, когда земля начала выравниваться, уверился, что на верном пути и усвоил новый урок: научился контролировать энергию и понял, что, пока воля и решимость не сломлены, сдаваться рано.

Спустя некоторое время пришлось отказаться от циркуляции, поскольку начал чувствовать слабость, чуть ли не хуже, чем от жары. Ничего, теперь потерплю, не так уж и долго до голема осталось. Скорее всего, выбранный способ неэффективен и не подходит мне. К тому же понятно, для чего каждый познаёт свой аспект, едва установив сродство со стихией. Очень сложно удержать и заставить течь чистую энергию. Тело не отвергало её, нет, но чувствовалась она чужеродно и неприятно.

Потянувшись к средоточию, заметил, что оно почти полностью опустошено и теперь лишь слабо мерцает. Наверно, истощилось оттого, что пришлось противостоять столь ужасным условиям. Как закончу испытания, нужно будет обязательно проверить свои возможности. Не годится начинать путешествие или встретить кого-то и вступить в бой, не ведая собственных способностей.

Тропинка, наконец, вывела на широкую открытую площадку, выложенную из обожжённого красного кирпича. Её испещряли трещины, открывая вид на пламя, плещущееся под ней. В центре обнаружилась круглая яма, и ревущий огонь поднимался на высоту самой большой пагоды в деревне.

Дальше ясно различались следующие, зелёные врата и какая-то бочка рядом с ними. Надеюсь, в ней вода, и получится попить до того, как появится голем. Не успел пробежать и половину пути к ней, как передо мной вспыхнула огненная стена.

Понятно. Никакой награды, пока не завершу искус.

* * *

Очередной голем исчез из виду, оставив меня распростёртым на земле и дрожащим от бессилия. Только что провалил седьмое испытание. Поначалу искус слабости показался не таким уж страшным и сложным, однако начав, быстро передумал. Сначала стихия словно выпила из меня все силы, не останавливаясь, пока не упал и не начал ползти по земле. Смягчилась только тогда, когда усвоил очередной урок: все аспекты, все пути к Небу, имеют свои достоинства.

Затем сражался с