Заячье сердце - Полина Ветер Страница 12

— Какой ты слабенький, Крючковский. Как же Оксанка с тобой жить будет? Если ты на ходу рассыпаешься?

Как тут не подколоть. Это ж моё любимое занятие.

— Она со мной жить не будет. — Спокойно так, поднимаясь.

Хочется сказать ему, что я тоже на это надеюсь. Но вовремя затыкаю язык куда подальше.

Дима ложится на диван вдоль. Похлопывает по мягкой обивке рядом, показывая, куда мне нужно устроиться.

— Ты издеваешься? — Складываю руки на груди, подняв брови вверх.

— Да ладно! Боишься меня что ли? Я не кусаюсь. Иди сюда. — Снова хлопает.

Расстояние от парня до края дивана — сантиметров тридцать. То есть, я должна лечь вплотную к нему, а то ещё и ногу на него закинуть, чтобы удержаться. Зашибись, придумал.

— Мы не уместимся. — Отрицательно киваю головой.

— Тут бегемот уместится. Пошли.

Он так спокойно говорит, а я чувствую, что начинают дрожать руки.

Нам нельзя находиться в такой непосредственной близости. Это плохо закончится.

Дима так не думает, потому что ждёт, когда я уже сдамся.

Да пошёл он к чёрту! Мы ж не в детском саду…

Решительно плюхаюсь на предложенное место, задев его буквально всеми частями тела. Кажется, даже приложив локтем в лоб.

Сам напросился, я тут не причем.

— Ну? — Подгоняю его поскорее закончить этот балаган.

— Слушай, ну мы ж друзья с тобой. Чего ты так бесишься?

Друзья не целуются! Тупоголовая ты дубина.

— Не бешусь я. Показывай уже.

Вместо этого, Димка распределяет нас на диване, как ему кажется, чтобы было удобнее — свою руку кладёт мне под голову, а мою ногу действительно закидывает себе на бедро.

Я начинаю закипать. И не только в моральном смысле. Он провоцирует меня. И делает это с таким видом, будто не понимает в чём проблема.

Я не знаю, зачем всё это. Внешне я не в его вкусе. Характер у меня тоже не сахар.

— Вот. — Открывает приложение на телефоне. — Смотри, их тут куча. И все красивые.

Выдыхаю.

Ладно.

Мы просто выберем вазу.

— На какую цену ориентируешься?

— На цену не смотри. Главное, чтобы понравилась тебе.

Он листает бесконечную ленту с фото китайских ваз, и я понимаю, что выбрать одну действительно, офигеть, как трудно. Просто глаза разбежались.

По ходу просмотра мы обсуждаем некоторые из них, но я сосредоточена больше на своей ноге, которая почти онемела от напряжения, когда его ладонь, будто невзначай, устроилась сверху.

«Он делает это нарочно» — Повторяю себе. — «Не поддаваться на провокацию».

— Вот эта вроде неплохая. — Охрипшим голосом пытаюсь вернуться в реальность.

— Пузатая какая-то. Тебе точно нравится?

Дааа…

Нет!

Мне не нравится, что сейчас происходит.

От его близости и запаха голова куда-то плывёт. Горячие пальцы уже прожгли дыру на бедре. И я абсолютно не сконцентрирована на вазах.

— Мы так до утра не выберем.

— Я думал, ты мне поможешь, а получается, вдвоём ещё хуже запутались…

Его фраза звучит двусмысленно.

Я фокусирую взгляд на телефоне из последних сил.

Почему?

Ну почему я так реагирую?

И почему сейчас, когда на полпути уже к своей давней мечте?

Это неправильно.

— Рука устала. — Говорит тихо, опуская телефон. — Закажу эту, пузатую.

Теперь я полностью в кольце его рук, и чувствую, как его подбородок касается моей головы.

— Мне домой пора. — Тоже тихо, и как-то неуверенно.

— Останься. — Шепчет мне в макушку.

— Мы не сможем спать тут вдвоем.

Меня уже трясёт всю. И я понимаю, что дурная половина меня не хочет никуда уходить. Уж себе-то врать не стоит.

— Я разложу диван.

— Зачем, Дим? — Поднимаю глаза, чтобы видеть его лицо.

— Не хочу один оставаться. С тобой тепло. — Он улыбается как-то странно, а я отодвигаюсь немного, мне дышать трудно. — Обещаю, не трогать тебя, если боишься. Даже целовать не буду. Пообнимаемся только и всё.

Я мечусь между желанием убежать трусливо, сверкая пятками, и остаться тут навечно.

В мысли какими-то острыми иголками проникают воспоминания о Корзуне, но их быстро стирают Димкины пальцы, которые с бедра перемещаются мне на щёку.

Он водит ими по лицу, внимательно следя глазами, которые сверкают, когда я, в ответ на прикосновения, приоткрываю губы.

Его лицо наклоняется ко мне. Я уже не дышу, но последние отголоски здравомыслия складываются в одну фразу:

— Ты же обещал.

Голос подводит меня, хрипом украшая тембр, а Дима стискивает меня сильнее.

— Ты моей смерти хочешь. — Снова куда-то в макушку.

— Я же говорю, лучше мне домой пойти…

— Ладно, всё. Прости.

Он поднимается вместе со мной.

— Я пока приготовлю постель, а ты можешь в душ сходить. Сейчас полотенце найду.

Я же не собираюсь на самом деле у него ночевать?!

Это какой-то цирк. У меня совсем, похоже, черепушка отказала…

В ванной я рассматриваю своё отражение.

Щёки горят и глаза блестящие и бешеные. Просто красотка. На мне простые джинсы и худи, волосы растрепались и теперь паклями торчат в разные стороны. Как такое вообще может кого-то привлекать?

Кошусь на футболку Выскочки, которая приготовлена для меня. Она огромная и пахнет им — я уже обнюхала…

— Ладно. Будь, что будет. — Говорю себе в зеркало. — Он не обидит меня. Мы просто поспим в одной постели.

В этот момент мне очень хочется позвонить Мироновой, спросить совета. Она ведь оказалась права насчёт Димки. По крайней мере, в физическом плане я его привлекаю.

Но это было бы тупо. И я сама уже должна принимать решения и отвечать за них. Хотя, если честно, абсолютно не уверена в себе.

— Ванная свободна. — Говорю, когда возвращаюсь в комнату.

— Да, иду.

Крючковский проходит мимо меня, даже не касаясь, а душа в пятки уходит.

Всё-таки я погорячилась.

Вряд ли смогу без потерь перенести эту ночь.

Я ложусь на приготовленную постель, отмечая, что придётся спать с ним под одним одеялом.

Какого хрена?

Мы даже не такие уж друзья. Скорее просто знакомые с детства люди.

К тому же я девушка, а он парень. И мы целовались вчера, я ещё помню вкус его губ.

Пора, наконец, ответить себе на вопрос: «Что я здесь делаю? Неужели он действительно нравится мне?».

Но ведь и Ваня мне нравится!

Оооой… Почему это со мной происходит?

То ни одного, то два сразу…

Пока я рефлексирую, Димка возвращается в комнату.

Глядя на меня, завёрнутую в одеяло по самый нос, ухмыляется:

— Тебе не холодно? Может окно закрыть?

— Нет. И так нормально.

Наитупейшая ситуация.

Почему-то именно с ним всегда я чувствую себя неловко. С Корзуном такого не было. Он просто располагал к себе.