Янтарный свет: Лишь тот... - Сергей Викторович Вишневский Страница 13

— Не обязательно. Тут может быть тёмная тварь, созданная ими. Эти создания тоже выделяют тьму, но... не в таких количествах.

— И что будем делать? — спросил парень, опасливо поглядывая на окружающий их дремучий лес.

— Готовиться к возможной встрече.

Клирик передал поводья послушнику и достал из телеги небольшой мешок. Из него он вытащил псалтирь и небольшой серебряный диск, на котором был нанесен знак Единого. С обратной стороны витиеватыми буквами была отчеканена молитва-оберег.

— Возьми, — произнес он, передавая диск и псалтирь. — Если вдруг что-то пойдет не так — читай молитву.

— Я знаю только...

— Ту, что на «лике Единого» — указал Снек.

— А псалтирь?

— Его будешь читать постоянно.

— А как я узнаю, что пошло что-то не так?

— Если я или Гош погибнем — тогда что-то пошло не так, — пояснил мужчина и достал небольшой мешочек и стальную чашу с длинной цепочкой. — Скорее всего, они нападут из засады. Не думаю, что они рискнут на открытый бой. Слишком хорошо помнят, как мы прошли по их крепостям и жертвенным холмам с огнем и мечом. Будь готов в любую минуту начать читать молитву.

— А если у меня не получится? Ну, как тогда? — спросил парень, с тревогой смотря на Снека.

— Тогда мы все умрем, — спокойно, словно так и должно быть, произнес клирик, глядя в глаза парня. — Посмотри вперед, а потом назад. Посмотри на этих людей. От нас зависит: будут они жить или нет. Понимаешь?

— Да.

— Тогда читай благословение «Георгия-победителя» на тридцать четвертой странице, когда все начнется. Как только закончится — покаяние «Софии-Йеменской» на двадцать третьей.

Парень кивнул и открыл книгу на тридцать четвертой странице. Пробежав по ней глазами, он нахмурился.

— Этого не было в псалтире... Я не читал подобной молитвы и...

— То, что ты читал — это молитвенник для обывателей, — произнес Снек, развязав мешочек и достав оттуда пару белоснежных камешков, которые он бросил в чашу. За ними последовали пара щепоток трав из другого мешочка. — А это настоящий богословный псалтирь. Атакующий трактат тебе читать рано, а вот этот — в самый раз. Не получится — будем работать. Получится... все равно будем работать.

Караван уже подошел к повороту и передовой дозор успел заглянуть за поворот. Вопреки ожиданиям Снека, сигнала угрозы не последовало. Караван продолжил движение, а клирик, закончивший наполнять чашу, закрыл ее специальной крышкой и встал на ноги.

— Если я или Гош упадем — хватай «Лик единого» и читай молитву на нем. Понял?

— Понял, — кивнул парень, прижимая одной рукой серебряный диск к себе.

Караван прошел поворот, но стоило последней телеге скрыться за ним, как на дорогу вышли люди, одетые в лохмотья, тощие настолько, что с трудом держали в руках копья. Глаза впалые, скулы торчат, а в глазах жуткий голод.

Караван встал.

Вперед вышел Гош и внимательно оглядел противников, не забыв остановить свой взгляд на людях, выходящих из кустов и оврагов.

— Не алчности ради, — произнес один из противников, которых паладин уже насчитал почти пять десятков. — С голодухи...

Руки мужчины тряслись от страха, но продолжали держать копье. Причем это было единственное копье с металлическим наконечником среди нападавших. Остальные были кто с чем. У кого-то плотницкий топор, у кого-то острога. Среди нападавших были и те, кто додумался примотать лезвие от косы к длинной палке так, чтобы она напоминала копье. Несколько человек вообще были вооружены полутораметровыми палками, к концам которых были примотаны ножи.

— С голодухи, говоришь? — произнес паладин и, достав оружие, спросил: — Чьих будете?

— С темных земель мы, — произнес мужчина, оценивая противников. Несмотря на голод, в душе уже закрались сомнения по поводу своих возможностей. Охраны было всего полтора десятка, несмотря на то, что это в основном были боевые монахи, возглавлял их паладин. Силы были явно не на стороне нападавших.

— А что же вы сюда пришли? — хмыкнул воин.

— Голод... голод и поборы детьми, — пояснил мужчина. — Нет продыха у ковена. Три шкуры дерут, а тот, кто налог отдать не может — детьми отдает.

— Вот как, — вздохнул Гош. — Но ты ведь прекрасно понимаешь, что за такое у нас положена казнь. С душегубами на дороге у нас разговор короткий.

— Мы не... — начал было другой мужчина, но старший махнул ему рукой, обрывая фразу на полуслове.

— Твоя правда, но ты ведь не из ковена. Церковь завещала помогать нуждающемуся. Смилуйся над нами... Детей почти всех забрали, а тех, что сюда смогли провести — половина с голода смерть прибрала. Смилуйся... Нам бы поесть немного...

Гош убрал руку с эфеса меча и заткнул большие пальцы за пояс. Поджав губы, он осмотрел всех людей и спросил:

— Сколько вас?

— Почти сотня, но мужики все тут, — кивнул в сторону вышедших из леса старший.

— Вот как... Мешок. Больше не дам, увы, — пояснил он. — Дай только со старшим переговорю.

— И на этом спасибо, — сглотнув, произнес мужчина. — Единому молиться до смерти буду.