Вечные вопросы - Игорь Аскерович Чесебиев Страница 14

Как тогда трактовать то, что мы называем проявлением воли, если свободы воли не существует? Воля проявляется в том, что мы сознательно совершаем какие-то поступки или не совершаем какие-то поступки, чтобы добиться какой-то осознаваемой цели.

Где здесь причина, а где следствие?

Причина — наши действительные потребности (не то, что мы думаем, что хотим, а то, что нам действительно нужно). Следствие — наши действия или бездействия в соответствие с нашим представлением о том, как нам добиться своей цели. То есть потребность-причина заставляет нас в любом случае что-то делать или от чего-то воздерживаться. Цель — это то, как мы представляем свою потребность.

Если наше представление о том, что нам нужно адекватно (то есть у нас адекватная цель) и адекватно наше представление о том, как добиться удовлетворения нашей потребности (достичь нашей цели), то мы необходимо (то есть обязательно) добиваемся своей цели, и это делает нас счастливее и сильнее.

Если наша цель не соответствует нашим действительным потребностям (эти потребности неосознанны, находятся на уровне бессознательного), но у нас верное представление о том, как ее добиться — мы достигаем цели, но действительная потребность по-прежнему остается неудовлетворенной, а, значит, мы не становимся ни счастливее, ни сильнее.

Если цель неадекватна и неадекватен план ее достижения — мы терпим крах в достижении цели и, конечно, опять же остаемся неудовлетворенными и становимся даже более слабыми чем были до того. То же самое, если цель адекватна, но неадекватен план.

Если мы не добились цели — у нас неадекватный план. Если достижение цели не делает нас счастливее и сильнее — у нас неправильная цель.

«Под аффектами я разумею состояния тела…которые увеличивают или уменьшают способность самого тела к действию, благоприятствуют ей или ограничивают ее а вместе с тем и идеи этих состояний».

Спиноза, «Этика», Часть III, Определения.

Спиноза все аффекты делит на активные (в которых мы — причина аффекта) и пассивные (причина — вне нас).

Все активные в конечном счете сводятся к желанию. Пассивные делятся на удовольствие и страдание. При удовольствии способности тела (и души соответственно) растут, при страдании — уменьшаются.

Все остальные аффекты (любовь, ревность, зависть, надежда и прочее) — это лишь градации трех основных аффектов или различные их сочетания.

Особенный вид аффектов — познание добра и зла.

«Познание добра и зла есть не что иное, как аффект удовольствия или неудовольствия, поскольку мы осознаем его».

«Этика», Часть IV, теорема 8.

Отсутствие свободы воли не означает, что человек ни на что не влияет. Человек делает или не делает то, что он действительно хочет. Но что хотеть — не зависит от него. Его истинные желания могут быть сознательными — тогда он именно делает то, что хочет, — или бессознательными (неосознанными) — в этом случае он в той или иной степени реализует и некоторую внешнюю по отношению к нему и, возможно, враждебную ему программу.

Единственный способ повлиять на это — осознание своих мотивов и желаний. Осознавший их человек поступит в соответствии со своими действительными желаниями — а именно себе на благо.

Именно осознание себя — путь к счастью, свободе и изменениям вокруг себя. Это и есть способ увеличения своего знания о себе.

«Поскольку душа познает вещи как необходимые, она имеет тем большую власть над аффектами, иными словами, тем менее страдает от них»(«Этика», Часть V, Теорема 6)

«Аффект, составляющий пассивное состояние, перестает быть им, как скоро мы образуем ясную и отчетливую идею его».

«Этика», Часть V, Теорема 3.

Нужно как можно чаще задавать себе вопросы: «Чего я действительно хочу? Почему?», «Что я чувствую сейчас? Почему?». И обязательно давать себе на них ответы и докапываться до самого дна. Это и есть способ познать себя. Чуждые пассивные аффекты, навязанные мне, отпадут, отдав свои силы моему стремлению к жизни, моей жизненной силе.

«Счастье не есть награда за добродетель, оно и есть добродетель, и мы наслаждаемся им не потому, что обуздываем страсти, но, наоборот, вследствие того, что наслаждаемся им, мы в состоянии обуздывать свои страсти».

«Этика», Теорема 42, Часть V.

«Если же путь, который, как я показал, ведет к этому, и кажется весьма трудным, однако все же его можно найти. Да он и должен быть трудным, ибо его так редко находят. В самом деле, если бы спасение было у всех под руками и могло бы быть найдено без особого труда, то как же могли бы почти все пренебрегать им? Но все прекрасное так же трудно, как и редко».

Там же.

Казалось бы, Спиноза все прекрасно объяснил и свобода воли, действительно, лишнее понятие. Но есть одно и очень важное “но”.

Если мы говорим, что наше “Я” существует, то это означает и существование свободы воли. Я — есть причина (пусть и не первопричина), источник воли, хотения.

Чтобы принять отсутствие свободы воли, нужно отрицать реальность существования нашего “Я”. Но если мы будем утверждать, что нашего “Я” не существует, то мы очень далеко зайдем. Начать придется с уже упомянутого тезиса о том, что если у нас нет свободы воли, то нет и ответственности, а значит никакое преступление не должно наказываться, а никакой подвиг — награждаться. Кроме того, исключая субъект познания, то есть того, кто познает (а это и есть “Я”), мы лишаем познание точки отсчета, а значит делаем сам процесс познания невозможным. Более того, отрицание “Я” ставит под сомнение сам вопрос существования объективной реальности.

С чисто практической точки зрения, нам также удобно принять наличие свободной воли, так как перспектива полного осознания мотивов своих желаний и поступков также весьма сомнительна: бессознательное, по всей видимости, может оказаться неисчерпаемым. Во всяком случае до сих пор “дна” его никому достичь не удавалось, а погружение в него вполне может оказаться в итоге неотличимым от процесса фантазирования, представляющим из себя составление бесконечного числа комбинаций из усвоенных нами образов. Принять “Свободу Воли” много проще и перспективнее, чем “Бессознательное” в том смысле, в котором его понимает психоанализ.

Интересно также, что принятие свободной воли не мешает говорить о согласовании человеческих желаний с условиями среды ни с точки зрения изменения психологии самого человека, ни